Джек представил себе, как ее худенькая фигурка округлится, станет более пышной, что и должно произойти, если она некоторое время проведет на ранчо. Он знал, что жизнь не баловала эту молодую женщину. Ну что ж, зато теперь о ней заботился Том. И он, Джек…

Элизабет тихо напевала, кивая в такт песне. У нее оказался красивый голос. Мелодия была знакомой, но Джек никак не мог догадаться, где ее слышал. А еще ему нравилось, что у Элизабет такой счастливый вид. Надо сказать Тому, что их поездка за покупками пошла всем на пользу.

Когда Элизабет уселась завтракать, он обрадовался.

– Я не знал, что ты будешь есть со мной. Это доставит мне удовольствие. Обычно я ем в одиночестве. Чем собираешься сегодня заняться?

– Сделаю уборку, приготовлю еду и займусь детьми.

– Разве ты не поедешь в церковь?

– Конечно, надо бы, но как я доберусь туда с Дженни? Вчера вечером Том сказал, что они с Брейди собираются в воскресную школу. Он сказал, что ты можешь… – она внезапно прикрыла большие голубые глаза, – отвезти в церковь меня и Дженни.

– Я с удовольствием. Я не всегда езжу в воскресную школу, но вас обязательно отвезу.

– Мы будем готовы вовремя.

– Да, Элизабет! Сегодня мы куда-нибудь поедем пообедаем, поэтому тебе незачем готовить.

Она резко подняла голову.

– Но это моя работа!

– По воскресеньям мы с Томом едим не дома.

– Да, но теперь здесь я! Том разрешает мне готовить, и этим я могу хоть как-то отплатить ему за его гостеприимство.

– Ты придала смысл жизни Тома. Благодаря тебе и внукам у него появилась причина утром вставать с постели. До вашего приезда он полностью потерял интерес ко всему.

Она моргнула, пытаясь не расплакаться.

– Пусть у Тома и появился интерес к жизни, но он не должен никого содержать. Это… это неправильно.

– Может, это и неправильно, но вы его буквально возродили. Я частенько не мог уговорить его встать с постели. Ему хотелось умереть. Сама посуди – сначала скончалась его жена, потом уехал Реджи. Том чувствовал, что у него ничего не осталось, что ему незачем заботиться о ранчо. Он решил, что его жизнь кончена. Но когда появились вы, он буквально ожил, понял, что ему есть ради чего жить. Есть надежда на будущее…

Она прошептала:

– Брейди?

– Да, Брейди, но и Дженни тоже. И теперь Том хочет вернуть себе здоровье ради обоих внуков.

– А что с ним не так? Я могу что-нибудь сделать?

Джек покачал головой.

– В том-то и дело. С ним ничего такого не случилось. Никаких проблем, связанных с медициной. Ему шестьдесят два года, и он здоров, как лошадь. Если не считать эмоционального недомогания.

– Но как я могу помочь?

– Ты можешь дать ему шанс. У него много денег. Но ему деньги не нужны. В отличие от внуков.

Она слабо улыбнулась.

– Я рада, что он так думает. Он понравился Брейди.

– Уверен, что это чувство взаимно.

Если на то пошло, Джек должен был признать, что он тоже хорошо относится к этому мальчику. Как и к его матери.

Вернувшись в дом после утренней работы, Джек быстро принял душ и переоделся. Пора было ехать в церковь.

Джек позвал Элизабет. Не получив ответа, он выглянул в окно и обнаружил, что она уже несет Дженни. Схватив куртку, он вышел из дома и зашагал к грузовичку. Ему хотелось увидеть Элизабет снова и порадоваться ее хорошему настроению. Но когда Джек увидел молодую женщину в окно, он резко остановился.

Что-то было не так.

– В чем дело? – спросил он, сев за руль.

Она не смотрела на него, но он видел ее грустное лицо. Кроме печали, оно выражало смятение, гнев и сожаление.

– Это ты мне скажи, в чем дело, – ответила она.

– Что ты имеешь в виду?

Спустя секунду Элизабет повернулась к нему, и он увидел ее заплаканные глаза.

– Сегодня утром Том сказал мне, что ты собирался купить у него ранчо. Теперь он не хочет его продавать. Том хочет сберечь ранчо для Брейди.

Джек обдумал ответ и наконец решил сказать ей правду.

Он внимательно оглядел Элизабет. Сегодня она надела одно из платьев, которые он купил. Оно так ей шло…

– Дженни очень повезло.

Она пришла в замешательство.

– Что ты имеешь в виду?

– Дженни похожа на тебя. Вот почему ей повезло.

– Спасибо, но я хочу знать, почему ты обращаешься со мной так приветливо, словно ничего не случилось. А ведь я, сама того не желая, поломала все твои жизненные планы!

Он фыркнул и сказал, скорее обращаясь к самому себе, нежели к ней:

– Я этого еще не понял. Послушай, Элизабет, эта земля никуда не исчезнет. И я все еще решаю, что с ней будет. Том почти ею не интересуется.

– Но ты не станешь владельцем ранчо!

– Я был управляющим у Тома около десяти лет. Да, вот уже лет пять, как я раздумывал, не купить ли мне ранчо. Реджи перестал интересоваться делами… – Он пожал плечами. – Но сейчас все переменилось. Очевидно, у меня ничего не вышло. Но ведь жизнь на этом не кончается… Может быть, перееду куда-нибудь еще. Я не знаю точно, что буду делать.

– Но Том не справится без тебя!

– Теперь справится. У него есть пара хороших ковбоев, которые смогут прекрасно вести дела на ранчо.

– Но Том зависит от тебя! – Она чуть не всхлипывала. – Мне кажется, несправедливо, что, когда в его жизни появились внуки и я, он должен потерять тебя…

Джек кивнул. Он прекрасно понимал ее чувства.

Вместо того, чтобы слушать проповедника, Элизабет вспоминала разговор с Джеком. Как некстати это решение Тома оставить себе землю ранчо! Да, он подумал о своем внуке, но кто теперь подумает о Джеке?

Ей казалось несправедливым, что Джек проработал на ранчо столько лет, а потом не смог его купить, потому что два дня назад объявился трехлетний внук хозяина. Она должна что-нибудь сделать для Джека. В конце концов, ради нее он старался, как мог.

Взяв за руку Брейди и выйдя с ним из церкви, она сказала:

– Сегодня утром ты очень хорошо себя вел, дорогой. И выглядишь ты просто прекрасно! – В спортивной куртке и широких брюках, которые выбрал Джек, Брейди действительно выглядел как маленький мужчина. – Тебе понравилось в воскресной школе?

– Да, но было немножко долго… И я очень хочу есть.

– Джек сказал, что мы куда-нибудь поедем поесть. – Хотя Элизабет не понимала, почему. Она могла приготовить прекрасный обед и дома.

Элизабет дождалась, когда к ним подойдут задержавшиеся Том и Джек.

– Том, я не прочь сама приготовить обед, если ты хочешь поехать домой, – сказала она.

– Чепуха, девочка. Для нас с Джеком это воскресная традиция. Неподалеку есть хороший ресторанчик, куда мы с Джеком всегда ездим. Если поторопимся, нам достанется свободный столик. – Он нагнулся к внуку и взъерошил его каштановые волосы. – Ты готов, Брейди?

– Конечно, дедушка, но… а что делаешь, когда обедаешь в ресторане?

– Ты говоришь официантке, что именно ты хочешь, и она тебе это приносит.

– Вот здорово!

– Вообще-то твоя мама готовит вкуснее, но, если мы поедим в ресторане, это будет приятным разнообразием. – Он протянул ему руку, и Брейди взял дедушку за руку, при этом вопросительно посмотрев на мать.

– Ты можешь поехать с дедушкой, дорогой, – разрешила она. – Я поеду с Джеком и Дженни.

– Хорошо, мама.

Элизабет смотрела вслед Брейди и Тому, пытаясь справиться с переполнявшим ее чувством. Старик и маленький мальчик. Дед и внук. Родные люди…

– Идем! Нам надо занять столик.

Она удивленно подняла глаза на Джека.

– Нам нужно спешить?

– Да, нужно. И, кроме того, мне необходимо кое-что тебе сказать.

– Что?

– Скажу, когда сядем в машину. – Он взял у нее сумку с ребенком.

Они забрались в грузовичок, и Элизабет спросила:

– Что тебе нужно мне сказать?

– Ты видела женщину в церкви? Она сидела рядом с Томом? – спросил Джек, заводя мотор.

– Нет, прости, не заметила. – Элизабет вытащила Дженни из сумки, собираясь поменять ей подгузник.