— Его я выдумал, потому что хотел выиграть время, чтобы найти Катрин Рихтер и вернуть свой «порше». Но ничего не вышло. Я не знаю, где она, и машины до сих пор нет. А она ведь оставила мне записку, что припаркует автомобиль перед «Палмерой». Но не сделала этого. Если я ее найду, ей мало не покажется. Я ее так уделаю, что от нее все будут шарахаться.

Кармен встала и взяла свою сумочку.

— Куда ты, дорогая? Я думал, что мы проведем вечер вместе.

Кармен окинула его ледяным взглядом.

— Между нами все кончено, Рихард, — заявила она, сняла с пальца обручальное кольцо и положила его на стойку бара. — Рассказывай сказки своей бабушке. Я не верю ни единому твоему слову. Продолжай разыскивать свою Катрин Рихтер и «порше». А я больше не желаю иметь с тобой дела.

Пара, сидевшая рядом, с любопытством посмотрела на них, и бармен тоже не без интереса наблюдал за разыгравшейся сценой. Рихард попытался удержать Кармен.

— Я сказал тебе правду, любимая. Прошу, поверь мне.

Но Кармен отбросила его руку.

— Оставь меня в покое. Все кончено. Мне нужен муж, который будет со мной искренен и не станет пускаться в аферы с другими женщинами. Если такое происходит еще до свадьбы, то что же будет потом? Нам больше не о чем разговаривать, Рихард. — С этими словами она покинула бар.

Рихарду хотелось побежать за ней. Но он не мог привлекать к себе еще больше внимания и отказался от этой мысли. Он небрежно сунул кольцо в карман пиджака. Да, Кармен была темпераментной, красивой и очень богатой, но ее ревность ужасно действовала ему на нервы. Он заказал себе еще пива и закурил сигарету.

Катрин не только украла его машину, теперь он обязан ей еще и всем этим скандалом и разрывом с Кармен. В голове у него помутилось от ненависти и гнева. Он найдет ее, даже если для этого придется прочесать всю Майорку. Когда-нибудь он обнаружит красный «порше» и тогда доберется и до Катрин. Она может себя поздравить. Сейчас он разъярен до предела.

Проблем с номером в отеле не было. Катрин сообщила администрации, что приехал ее жених, и Себастьян совершенно официально поселился у нее. После плотного завтрака они решили совершить поездку по острову.

Катрин очень много слышала о Валдемосе и хотела увидеть это живописное горное местечко и старинный картезианский монастырь, где Фредерик Шопен и Жорж Санд провели зиму 1838/39 года. Она пришла в восторг от расположенных террасами садов, которые вели наверх к древнему зданию, и с удовольствием бродила с Себастьяном по бесчисленным холодным кельям, пропитанным воспоминаниями о знаменитых постояльцах.

Из садов, где цвели розы, олеандры и дикие кусты гибискуса, открывался роскошный вид вниз, на долину.

— Той зимой здесь шли бесконечные дожди, — рассказывал ей Себастьян. — И Шопен сильно заболел. Вода потоками лилась вниз с горы, а возможности обогрева были в те времена очень ограниченными.

— Но сейчас здесь красиво и тепло, — напомнила Катрин и прижалась к нему. Она чувствовала себя сегодня замечательно, так, словно стояла на пороге совсем новой жизни. Правда, иногда ее все-таки охватывал страх, что откуда-то вдруг может вынырнуть Рихард. Ей бы очень хотелось узнать, как обстоят дела с красным «порше».

Из Валдемоса они поехали по прибрежному шоссе до Дейи — небольшого местечка, где жили многие художники. Окруженные исполинскими отвесными скалами аккуратные деревенские домики теснились по склонам холма, на вершине которого высилась церковь, а по узкой расселине дорога вела вниз, к маленькому пляжу. Катрин и Себастьян повсюду видели миндальные, оливковые и апельсиновые деревья. Вдоль вырубленных в скале ступеней, ведущих к морю, росли пальмы и оливы.

Себастьян восторженно рассказывал Катрин о серпантине Ла-Калобра, и Катрин, естественно, захотелось туда попасть. От монастыря Юч дорога круто поднималась вверх до смотровой площадки Эскорка, где стояла самая древняя церковь острова. Взгляду открывались головокружительные обрывы в пропасти, по дну которых шумели бурные горные потоки. Они проезжали под арками римских акведуков, по таким извилистым поворотам, что у Катрин захватывало дух. Глубоко внизу они увидели окруженную скалами Кала-де-Сакалобру с маленьким галечным пляжем и вздымающиеся из воды каменные рифы Моро-де-Вака. Гигантский каньон, расширяющийся к морю, был образован множеством высоких отвесных скал, и у Катрин сердце зашлось от ужаса, когда она заглянула вниз.

— Испугалась? — спросил Себастьян, улыбнувшись побледневшей девушке. У нее даже повлажнели ладони.

— Я сойду с ума от радости, когда мы снова окажемся внизу, — призналась она. — Это страшно подавляет. Интересно, а много машин свалилась отсюда в пропасть?

— Наверняка, немало, — ответил он. — Но если ехать осторожно, ничего не случится.

Катрин быстро скрестила из суеверия пальцы.

— Давай поедем куда-нибудь в другое место, — попросила она. — Хочется поскорее выбраться отсюда.

— Но такое ты не каждый день увидишь, — заметил Себастьян.

— Я знаю, — ответила Катрин и сжалась в комочек от страха.

— Отсюда мы направимся на север, — сказал он. — Там есть несколько очень красивых, романтических мест, которые я непременно хочу тебе показать. А по дороге перекусим.

Катрин вздохнула с облегчением, когда они снова очутились в безопасных краях. Их следующей целью был городок Кала-Сан-Висенте, где рядом с «Баром Пепе» они нашли очаровательный ресторанчик. Обрамленная скалами бухта понравилась Катрин. Себастьян рассказал, что в Кала-Сан-Висенте отдыхают почти исключительно англичане и что именно это место является чем-то вроде английской колонии на Майорке.

Они ели паэлью, запивая ее легким вином «риоха». Когда Себастьян налил себе второй стакан, Катрин положила ладонь на его руку.

— Будь осторожен. Тебе еще вести машину.

Себастьян засмеялся.

— Не волнуйся. Больше двух стаканов я не выпью, и потом мы поедем дальше.

Между мощной горной цепью на севере и скальным плато Нуэстра-Сеньора-дель-Пиг на юге, в самом, вероятно, красивом уголке Майорки, находился небольшой город Поленса.

Катрин и Себастьян побродили по оживленной рыночной площади и пошли по тихим узким улочкам, восхищаясь готической приходской церковью, иезуитским храмом и ратушей. Несколько в стороне возвышался воспроизводящий Голгофу холм с крестом на вершине, к которому вела лестница для кающихся грешников из трехсот шестидесяти ступеней. Катрин с интересом выслушивала пояснения Себастьяна.

Потом они поехали дальше, в Пуэрто-де-Поленса, по длинному прибрежному шоссе, вдоль которого были высажены цветы и росли пальмы и пинии. День клонился к вечеру. Солнце стояло на западе и заливало море красноватым светом. Катрин была очарована.

Она попросила Себастьяна остановить машину, и они немного прогулялись по набережной. Шли, держась за руки, и вдыхали морской ветер.

— Здесь очень мелко, — сказал Себастьян. — Нужно пройти не меньше ста метров, прежде чем можно плыть. И все равно придется следить за тем, чтобы не зарыться коленями в песок.

— Мне больше нравится плавать там, где глубоко, — ответила она. — В «Евротеле» просто идеально.

— Мы можем быть на месте через полтора часа.

— Давай сначала где-нибудь выпьем кофе, — предложила Катрин. — В одном из ресторанчиков, где можно посидеть на воздухе.

Себастьян не возражал.

Они быстро нашли небольшое заведение, сели под высокую старую пальму и заказали кофе. Себастьян закурил сигарету и посмотрел на море.

— Это был прекрасный день, правда, Катрин?

— Я столько всего увидела, — восторженно откликнулась она. — Мне это еще нужно переварить. Никогда бы не подумала, что Майорка так красива. Это остров мечты. — Она помолчала. — Остров мечты и моей любви.

Себастьян чуть наклонился вперед.

— Почему ты не осталась у Клаудии? Почему решила провести отпуск в отеле? Я этого не понимаю, Катрин. Тебе не кажется, что ты должна мне кое-что объяснить?