— Ох, зачем же, — бросила Джулия через плечо. — Но все равно спасибо. А где папа?

— Разговаривает по телефону с Фредди. — Выражение лица женщины смягчилось, как всегда, когда она упоминала младшего сына. — Ты же знаешь отца, — продолжала она, улыбаясь Джулии. — Саймон хочет точно знать, когда приедет наш малыш.

— А Фредди разве не сказал, когда звонил прошлый раз? — спросила Джулия уже со ступенек.

— Нет, он… — Хилда спохватилась и сердито крикнула: — Дорогая, ты продрогнешь до костей, если не снимешь с себя мокрую обувь. Давай побыстрей. Поговорим за обедом.

— Иду, иду, — улыбнулась Джулия, поднимаясь по лестнице. — Дай мне двадцать минут.

Но уже через четверть часа приятно согретая горячим душем Джулия вошла в столовую. На ней были шерстяные брючки и длинный свитер, волосы стянуты в «конский» хвост, что делало двадцатишестилетнюю Джулию похожей на подростка.

— Ммм, какой запах, — сказала она, глубоко вдыхая ароматный пар, поднимающийся из супницы, которая стояла на длинном обеденном столе красного дерева. — Из чего бы это ни было приготовлено, пахнет восхитительно.

Саймон снисходительно хмыкнул и, подойдя к дочери, запечатлел на ее щеке поцелуй.

— Да, недурно.

— Это, дорогие мои, последнее творение нашей бесценной кухарки, — сообщила Хилда. — Люси сегодня в ударе, так что суп — результат ее творческого вдохновения. — Она слегка повела носом. — Аромат такой, что слюнки текут.

— Так приступим же скорее! — нетерпеливо воскликнула Джулия, устраиваясь за столом. — Я буквально умираю с голоду.

Суп оправдал ожидания обедавших, а последовавшие за ним горячее и закуски оказались не менее удачными. На десерт подали кофе и лимонный пирог.

Отказавшись от пирога, Джулия блаженно откинулась на спинку своего полукресла.

— Райское блаженство. — Она улыбнулась отцу. — А теперь, когда угроза умереть голодной смертью миновала, не собираешься ли ты рассказать мне о Фредди?

— Обязательно расскажу. Кстати, у меня есть еще сюрприз. — Губы Саймона чуть подрагивали от сдерживаемой улыбки, глаза сияли.

— К чему ты клонишь? — спросила заинтригованная Хилда, обожавшая сюрпризы.

— Да, пап? — поддержала мачеху Джулия, которая тоже не была безразлична к внезапно сваливающимся на голову хорошим новостям.

— Сейчас, сейчас. — Саймон намеренно растягивал ожидание. — Но сначала о планах Фредди. Он заказал билет на двадцать третье.

— Господи, вот радость-то! — воскликнула Хилда. — И сколько наш мальчик сможет пробыть здесь? Когда ему на работу?

— Третьего января, — ответил Саймон. — Его обратный рейс вечером второго.

— Чудесная новость, — захлопала в ладоши Джулия. — Джессика, Агнес и Фредди проведут с нами праздники — настоящее семейное торжество.

— И даже больше, чем ты думаешь. — На лице Саймона появилось загадочное выражение.

— Папа! — смеясь, подзадорила его Джулия. — Не пора ли вытащить кролика из шляпы?

— Хватит нас дразнить, Сай, — с легким упреком добавила Хилда. — Не томи.

— В этом году на праздник соберется действительно вся семья. Целиком, — улыбнулся женщинам Саймон.

Подавшись вперед, Хилда и Джулия застыли в ожидании. Глава семьи сделал глубокий вдох и торжественно возвестил:

— Стивен тоже приезжает к нам на Рождество!

Сообщение Саймона было сродни взрыву бомбы мегатонн этак в сорок, не меньше. Спустя несколько часов Джулия все еще была оглушена взрывной волной. В доме к тому времени воцарилась тишина. Старинные напольные часы в холле отбили три четверти пополуночи. С широко открытыми глазами Джулия ворочалась в постели, но сон не шел.

Стив приезжает на Рождество!

Джулия вспомнила, как, на минуту онемев, Хилда вскочила со стула. Смеясь и плача, она бросилась к сидящему во главе длинного стола мужу. Тот немедленно встал и нежно обнял супругу.

— Это правда? — всхлипывая, вскричала Хилда. — Стив в самом деле приедет?

Потрясенная до глубины души, чувствуя, как внутри все дрожит от возбуждения, Джулия сидела, судорожно вцепившись в деревянные подлокотники и безмолвно глядя на счастливых отца и мачеху.

— Да, милая, это правда, — заверил Саймон жену с нежностью, запас которой за двадцать два года совместной жизни оставался неизбывным. — Стивен встретит Рождество вместе с нами.

— Но… как же? — бормотала Хилда, не замечая слез радости, струившихся по щекам.

И почему сейчас? После долгих лет, прожитых вдали от дома? — ломала голову Джулия. Однако она не задала ни одного вопроса вслух — боялась выдать себя голосом, глазами, жестом.

— Как? — хмыкнув, переспросил Саймон. — Самолетом, конечно.

— Ах, Сай, ты же прекрасно знаешь, что я не это имею в виду. — Овладев собой, Хилда высвободилась из объятий мужа и белым батистовым платочком аккуратно промокнула глаза. — Я разговаривала со Стивом два дня назад, но он и словом не обмолвился, что приедет на Рождество. — Она нахмурилась. — Когда он это решил?

— Сегодня днем я позвонил ему и, так сказать, протянул оливковую ветвь мира.

Хилда в изумлении уставилась на супруга.

— Ты звонил Стиву?

Джулия удивилась не меньше мачехи: Саймон не разговаривал с пасынком с того вечера, как Стивен, хлопнув дверью, покинул этот дом и больше сюда не возвращался.

— Я позвонил ему сразу же, как узнал, что приезжает Фредди. Мне показалось, что демонстрация нашей уязвленной мужской гордости слишком затянулась, а поскольку от нее больше всего страдаешь ты, решил положить этому конец. К счастью, Стивен со мной согласился. — Саймон пожал плечами. — Вот, собственно, и все. Девять лет мы дулись друг на друга, а помириться оказалось совсем просто.

Но теперь, лежа спустя несколько часов без сна, Джулия поняла, что все очень даже не просто. По правде говоря, она боялась, что возвращение Стивена окажется трудным — если не для остальных, то, по крайней мере для нее.

Может, уехать куда-нибудь, размышляла Джулия, страдая от раздирающих душу противоречивых чувств — нетерпеливой радости и острого беспокойства. Я всегда отмечала Рождество в кругу семьи и имею полное право один раз нарушить традицию, разве нет?

Джулия перевернулась на бок и свернулась в клубочек, словно защищаясь от наступающих на нее со всех сторон проблем. Она прекрасно понимала, что бегство — не выход. У нее не хватит духу нанести удар отцу и Хилде, которые давно мечтали, как однажды на Рождество все дети соберутся под крышей родного дома.

Часы, стоящие на своем посту в холле, мелодичным боем сообщили затихшему дому, что два с половиной часа назад наступило шестнадцатое декабря. А отец сказал, что Стивен постарается приехать к сочельнику. Неделя и два дня, прикинула Джулия, чувствуя, как внутри нарастает паника.

Ты справишься, — сказала она себе, радуясь, что веки ее внезапно отяжелели. — Ты больше не робкая девочка. Все мы выросли — и я, и Агнес, и Джессика, и Фредди, и…

Прошлым летом Стиву исполнилось тридцать четыре. Изменился ли он? Конечно. И я тоже. Я стала зрелой, уверенной в себе женщиной.

И вдруг из хаоса мыслей четко выкристаллизовался образ высокого стройного мужчины с лукавой улыбкой.

Ах, Стивен…

— Все это довольно неожиданно, правда?

— Да. — Стивен улыбнулся сидящей напротив за столиком модного ресторана женщине. — Вчера, после разговора с отчимом, я решил слетать на праздники домой.

Его собеседница, красивая, со вкусом одетая, элегантная, заставила себя растянуть губы в улыбке.

— А я-то надеялась, что мы проведем Рождество с моей семьей в Лос-Анджелесе.

И скорее всего именно так и было бы, подумал Стивен, если б не неожиданный звонок Саймона. К счастью, отчим позвонил прежде, чем я успел принять приглашение Адель.

— Извини, — пробормотал он с искренним сожалением. — Но я не мог отказаться от приглашения. Девять лет не был дома.

Дома. Стивен подавил невольный вздох. Где он, мой дом?

За время своего добровольного изгнания он вдоволь покочевал по разным странам, останавливаясь то здесь, то там. Успел приобрести хорошую деловую репутацию, но ни одну из множества квартир еще не называл своим домом.