Первым делом Грей подумал о Еве и необходимости позвонить ей. Но для звонка было еще слишком рано. Она появится в школе только через четыре часа.
К сожалению, вчера вечером все пошло не так, как ему хотелось бы. Он так и не увиделся с дочерью и не смог сообщить ей о возможных занятиях летом.
Грей вздохнул. Но какое это теперь имеет значение? Ведь он не собирается брать Еву в учителя своей дочери.
И это после их вчерашнего разговора? Ведь он сам просил, чтобы именно она, и только она, занималась с Тинкер. Каким невежливым будет этот звонок, когда он скажет Еве, что передумал в последнюю минуту. Нет, он поступит иначе. Он дождется ее приезда к себе в дом и уже там примет ее отказ работать с его дочерью.
Сомнение охватило Грея, но он его тут же решительно отбросил. Нет-нет, Ева не станет заниматься с его дочерью. Он откажется от услуг этой учительницы. Никаких сомнений!
Ни о каких отношениях с этой женщиной не могло быть и речи. Исключались даже деловые.
Ева ехала по кварталу, в котором жили люди с достатком. Дома были большими, но неброскими. Несмотря на то что трава на лужайках слегка пожухла, было видно, что за ними хорошо ухаживают в теплое время года.
Она нашла дом, который искала, и остановила машину у обочины перед ним. Дом ей показался маленьким: одноэтажный, построенный из красного кирпича в стиле времен Тюдоров, с красной черепичной крышей. Красивый и крепкий дом.
Выйдя из машины, Ева подошла к крыльцу, поднялась по ступенькам и позвонила. И сейчас же ей захотелось повернуться и убежать. Да, она пообещала обдумать предложение позаниматься с дочерью Грея, но в то же время Еве было не по душе оказаться на поводу у мужчины, да еще такого! Он ей очень понравился, но сейчас в ее жизни не было места мужчине. А уж тому, кто был женат и имеет восьмилетнюю дочь, и подавно!
Ева уже была готова сбежать, когда дверь открылась. Перед ней стоял Грей. Он, должно быть, выглядывал Еву в окно, иначе не оказался бы здесь так быстро.
— Привет, — сказал он. — Я… надеюсь, вам не доставило слишком много хлопот приехать сюда.
Еве показалось, что Грей ощущает некоторую неловкость. Вчера он чувствовал себя гораздо увереннее.
— Должна признаться, ваш дом мне не по пути. Пришлось сделать крюк, правда небольшой, — сказала Ева, входя в прихожую. Направо была гостиная, налево — столовая, отделенная от кухни невысокой стойкой. По обеим сторонам длинного коридора располагались комнаты. Полы застелены толстым ковровым покрытием. Мебель была массивной, тяжеловесной, дорогой, но практичной. — У вас очень симпатичный дом, — сказала Ева. — Вы сами занимались его интерьером?
Грей улыбнулся.
— Не совсем. Когда я сюда въехал, то нанял дизайнера. Мы работали вместе. Потом в дело вступила Бэмби…
— Бэмби — это имя вашей бывшей жены? — прервала его Ева. — Или я ошибаюсь?
Он вздохнул.
— Нет, не ошибаетесь. При крещении ее назвали Бернис в честь бабушки, но ей не нравилось это имя. Увидев в детстве диснеевский мультфильм, она начала называть себя Бэмби. С тех пор она признает только это имя.
— В фантазии ей не откажешь, — прошептала Ева, не найдя других слов, чтобы описать свое смутное впечатление о бывшей жене Грея.
— Да, она фантазерка, — согласился он, помогая Еве снять пальто. Его сильная рука коснулась ее плеча. Конечно же, случайно, подумала Ева, но по ее спине пробежал холодок. — Я только что сварил кофе, — сказал он, вешая пальто в шкаф в прихожей. — Если хотите чашечку, проходите в гостиную, располагайтесь, а я принесу кофе.
Ева почувствовала аромат кофе, как только вошла в дом. Конечно же, она не собиралась отказываться от приглашения. Кофе поддержит ее силы, поможет сохранить здравый смысл в разговоре с этим мужчиной.
— Давайте я вам помогу, — сказала Ева, идя за Греем на кухню.
Увидев на подносе кофейник, фарфоровые чашки с блюдцами, сахарницу, сливочник и серебряные ложки, Ева подумала, что в одиночестве он пьет кофе иначе. Ему пришлось побеспокоиться, чтобы угодить ей.
— Если вы хотите помочь, можете отнести банку кока-колы и лед. Это для Тинкер.
Ева взяла то, что ее попросили, и прошла в гостиную. Грей поставил поднос на кофейный столик, стоявший перед диваном рядом с камином.
— Собирался разжечь огонь, — сказал он, жестом приглашая Еву сесть, — но после того, как я забрал дочь из школы, пришлось сделать еще кое-какие дела. В результате, когда мы добрались до дома, разжигать камин уже было поздно.
У Евы складывалось впечатление, что Грей пытается говорить о чем угодно, но только не о том, что привело ее сюда. Но почему?
— Все хорошо, — сказала она, садясь на диван. — Вам не стоило так беспокоиться. А где, кстати, Тинкер?
Грей сел рядом с Евой.
— Она смотрит телевизор в моем кабинете. У нее мало друзей. Время от времени к ней приходят одноклассники или она идет к ним в гости, но большую часть времени она проводит одна. Я думаю, что всему виной ее отставание в школе. Она ни с кем не хочет говорить об этом, поэтому держится замкнуто.
— О, бедняжка, — прошептала Ева сочувственно. — Ей действительно необходимо помочь. Все это может испортить ей жизнь, разовьет в ней комплекс неполноценности.
— Да, — согласился Грей. — Но я должен вам кое-что сказать, прежде чем мы начнем наш разговор. — Он нервно заерзал на диване. — Вчера вечером у меня не было возможности поговорить с Тинкер о ее предполагаемых занятиях с вами.
Ева испуганно раскрыла глаза.
— Но вы обещали…
— Знаю, — ответил он с грустью, — я очень хотел поговорить с дочерью, но, когда я выходил из школы после встречи с вами, мне позвонили с телестудии. Пришлось поехать на телевидение. Единственное, что мне удалось сделать, — это позвонить Бэмби и сказать ей, что Тинкер у няни, а не у меня. Я увидел дочь только сегодня днем, но говорить с ней было уже слишком поздно. Поэтому я решил подождать и обговорить все с вами. Вы лучше меня знаете, как обращаться с детьми.
— Тинкер не знает, почему я здесь? — Ева была явно огорчена.
Она должна познакомиться со своей предполагаемой ученицей, но девочке было необходимо заранее сказать об этой встрече и о предстоящих занятиях. Отцу не следовало бы ставить дочь перед фактом и лишать ее права выбора. Это было нечестно и по отношению к учителю, и по отношению к ученице.
Грей провел рукой по волосам.
— Да, не знает, — признался он. — Извините, Ева, но у меня даже не было возможности позвонить вам и перенести эту встречу. Но вы сейчас здесь, и я хочу познакомить вас с дочерью. Она знает, что вы собирались прийти.
Ева посмотрела на Грея.
— Так вы сказали ей обо мне?
Он вздохнул.
— Мне пришлось. Она видела, как я варил кофе и доставал чашки. Она спросила, кого я жду в гости. — Грей слегка улыбнулся. — Обычно я не пользуюсь фарфоровыми чашками и серебряными ложками, когда угощаю кофе соседей или сослуживцев.
— Что же вы сказали обо мне Тинкер?
— Только то, что у нас будет деловой разговор. Думаю, она восприняла это совершенно естественно. Работа вынуждает меня встречаться со множеством людей, и Тинкер привыкла к тому, что в этом доме бывает большое количество незнакомого ей народа. Пожалуйста, Ева, останьтесь, хотя бы ненадолго. Я всегда знакомлю Тинкер со своими гостями. Она привыкла к этому. А если вы сбежите, даже не поздоровавшись с ней, она очень обидится.
Ева поймала себя на том, что тоже хочет познакомиться с Тинкер. Ей хотелось увидеть ее, спросить о ее успехах в учебе, узнать, как ладят между собой отец и дочь.
Ей следует остаться.
— Хорошо, — сказала она, откинувшись на кожаную спинку дивана, — если вы считаете, что так будет лучше, я с удовольствием познакомлюсь с вашей дочкой. Только объясните ей, что я здесь по делу.
— Извините, что все так получилось, — с сожалением произнес Грей, — я ей все объясню. — Он встал и направился в коридор.
