Проезжая по пути домой через квартал с пятидесятилетними деревьями и большими старыми домами, от которого веяло духом истории и непоколебимости, Элиот совсем расстроился. В квартале было полно четырехквартирных и двухквартирных домов, домиков-вагончиков, гаражей и прочих строений, наверняка не указанных в справочнике. И если Эдвард устроил себе нору где-то здесь, то шансы отыскать ее были ничтожными.
Испытывая отчаяние, Элиот сделал несколько кругов, проехал по боковым улочкам, внимательно оглядывая каждое строение. Смысла в его действиях не было никакого, но он просто не мог заставить себя не вглядываться в кирпичные стены, как будто таким образом можно было определить, не скрывается ли за ними Эдвард и не решил ли Эдвард Далман обосноваться здесь после того, как избавится от Элиота Кейна.
Был полдень понедельника. Лианна подошла к запасному выходу из своего кабинета, провожая пациентку.
— Увидимся на следующей неделе, Элен. Позвоните мне, если вам что-то понадобится.
— Спасибо, Лианна. Но я чувствую себя гораздо лучше.
— Я знаю, предупреждаю просто на всякий случай.
Лианна закрыла дверь за пациенткой, пересекла кабинет и подошла к другой двери, выходившей в приемную.
— Беки, идем обедать, — позвала она.
— Доктор Уорнер, к вам пришел мистер Кейн.
Лианна выглянула в приемную и увидела Элиота, сидевшего в кресле у дальней стены. Тот закрыл журнал, лежавший у него на коленях, положил его обратно на журнальный столик, встал и посмотрел на Лианну.
— Я подумал, что мы могли бы вместе пообедать, — произнес Элиот вкрадчивым тоном.
Ему не следовало появляться здесь, не следовало говорить с ней таким тоном. А она не должна радоваться при виде его.
— Зайдите ко мне.
— Я иду обедать, — напомнила Беки.
— Да, конечно. — Лианна шагнула в сторону, и Элиот прошел мимо нее в кабинет.
Краем глаза Лианна заметила, что Беки вышла из приемной. Они с Элиотом остались одни. Невольно у Лианны мелькнула мысль, что никто не узнает, если она сядет рядом с Элиотом, если дотронется до его ладони или лица.
Но точно так же никто не узнает, если на месте Элиота окажется Эдвард, положит ладони ей на горло и воплотит в жизнь свой сон.
Элиот сел на диван, а не в кресло, и Лианна расценила это как демонстрацию того, что он здесь по личному делу, а не в качестве пациента. Она подошла к окну и раздвинула шторы, чтобы Элиот не испытывал клаустрофобии, затем прошла к столу и уселась в свое кресло, пытаясь вновь установить между ними отношения врача и пациента… хотя бы мысленно.
— Я рада видеть вас, Элиот, но вы считаете хорошей идею вместе пообедать?
— Я считаю ее превосходной. Я больше не ваш пациент. Так почему бы нам не пообедать?
Лианна взяла со стола карандаш и принялась вертеть его в руках.
— Почему бы не пообедать? — повторила она. Можно было привести дюжину причин, по которым им не следовало не только обедать, но и вообще встречаться. Обычно Элиот сам говорил о подобных причинах. Что-то здесь было не так.
Элиот вытянул руки вдоль спинки дивана и улыбнулся.
— Вот именно, почему? — произнес он, растягивая слова.
И только сейчас Лианна внимательно вгляделась в Элиота, в его улыбку и глаза, в которых сверкали солнечные лучи, проникавшие в кабинет сквозь окно. Его глаза показались ей скорее золотистыми, нежели карими. Это напомнило ей о льве в зоопарке, который презирает глазеющих на него людей и думает о том, что сделал бы с ними, если бы не был заперт в клетке.
Радость, которую Лианна испытала при виде Элиота, сменилась страхом. Волосы на затылке зашевелились, и она четко осознала, что находится в кабинете наедине с Эдвардом.
— Нам не следует вместе обедать потому, что мы решили вообще не встречаться, — робко промолвила Лианна, хотя поначалу было решила пойти с ним обедать и привести в какой-нибудь людный ресторан… ради собственной безопасности.
Однако ей очень не хотелось идти с ним куда бы то ни было. Лианна боялась, что не сможет постоянно притворяться и делать вид, что верит ему. На смену влечению, которое она испытывала к Элиоту, пришло отвращение. Но в то же время, будучи профессионалом, Лианна напомнила себе, что не может не воспользоваться возможностью поговорить с Эдвардом, попытаться разгадать хоть какие-то загадки.
— Но мы можем изменить наше решение, — вкрадчивым тоном предложил он, сохраняя на лице улыбку, от которой у Лианны пробежал холодок по спине.
— Ладно, поскольку уж вы здесь, то давайте не будем терять время. Почему бы нам еще раз не провести сеанс гипноза? — Лианна старалась говорить спокойно, пытаясь никоим образом не дать понять ему, что разоблачила обман… или что жутко боится его.
Он встал, подошел к ее столу и наклонился над ним. Возможно, эта поза казалась ему более интимной, но Лианна посчитала ее угрожающей. Она невольно отшатнулась, и его жуткая улыбка сменилась сердитым взглядом.
— Нет, мы не можем заниматься лечением. Вы уже не мой врач. Мой врач Терман Пауэрс. Поэтому нет причины, по которой мы не могли бы пообедать вместе.
Лианна с трудом сглотнула, пытаясь проглотить свой страх и вести себя спокойно. Но напрасно. Этот человек не был Брюсом Хедлундом или другим просто неуравновешенным пациентом, с которыми она запросто справлялась. Он был опасен. Ему удавалось выглядеть, как мужчина, которого беспокоит ее безопасность, как мужчина, с которым она охотно целовалась. И вместе с тем он видел в своих фантазиях, как убивает ее.
— Да, — вымолвила Лианна, почти не дыша, — думаю, нет такой причины. Я только… гм… закончу свои записи в карте предыдущей пациентки, а вы пока подождите меня внизу.
Взгляд его стал еще более сердитым.
— Как вам понравились цветы? — резко спросил он.
Вопрос был простым и конкретным, но в устах Эдварда он прозвучал зловеще.
— Очень красивые.
— Почему же вы выбросили их в мусорное ведро?
— А вы рылись в моем мусорном ведре?
У Лианны перехватило дыхание. Она внезапно представила себе, как он стоит на дорожке, всего в нескольких футах от ее дома, роется в мешке с мусором, читает записки, которые она могла выбросить, копается в старых журналах, выведывая таким отвратительным образом крохи ее личной жизни.
— Вы думаете, что я не Элиот, не так ли? — угрожающим тоном спросил… Элиот?.. Эдвард?..
Страх перед ним был настолько силен, что рука Лианны невольно потянулась к ящику стола, где хранился револьвер, который ей дал Элиот. Но она сжала пальцы в кулак и заставила себя вернуть руку на стол.
Это Элиот, напомнила себе Лианна. Ты не можешь причинить вред Эдварду, потому что тем самым причинишь вред Элиоту.
Однако эти предупреждения ничего не значили. Очень трудно было поверить, что он — тот самый мужчина, который так нежно целовал ее в парке. Стоявший перед ней мужчина был дьяволом.
Сердце Лианны бешено колотилось. Оно заныло, когда она вспомнила сон Элиота… фантазию Эдварда. Она почувствовала боль в затылке, стало трудно дышать, будто Эдвард и впрямь сжал ладонями ее горло.
— Почему вы так говорите? — спросила Лианна, едва дыша и испугавшись звука своего голоса.
Он наклонился еще ближе, оперевшись руками на стол, и Лианна едва удержалась, чтобы не вскочить с кресла.
— Потому, что я так же наблюдателен, как и вы, — произнес он тихо, почти шепотом.
Лианна глубоко прерывисто вздохнула. Она оказалась в ловушке наедине с сумасшедшим. Беки вернется не раньше, чем через час. Ей оставалось только попытаться восстановить контроль над ситуацией или как-то обмануть его.
— Эдвард, почему вы ненавидите Элиота? Потому, что он предпочел вам Кей, и потому, что считаете, будто он предал вас?
Эдвард прищурился.
— А вы считаете Элиота идеалом. Что ж, вы плохо его знаете. Будете удивлены, обнаружив, каким жестоким он может быть.
Лианне, по крайней мере, удалось отвлечь внимание Эдварда от себя.
— Вы правы, я его не знаю. А почему бы вам не рассказать мне о нем? — Рука Лианны машинально потянулась к диктофону, но она отдернула ее. Это не обычный прием пациента, так что придется полагаться на свою память. Если она намерена разговорить Эдварда, то лучше не привлекать его внимание к своим профессиональным способностям. — Каким образом Элиот проявляет жестокость по отношению к вам?
