— Одевайтесь, мисс Майрик, — проигнорировав ее вопрос, приказал доктор. — Сейчас я задам вам несколько вопросов, а вы на них ответите. Что вы так разволновались? — строго спросил он, поправляя очки. — Можно подумать, я приехал к вам снимать мерки для гроба, — хихикнул доктор.

Кейт оценила бы чувство юмора врачевателя, если бы ее состояние было хоть чуточку лучше. Поэтому вместо улыбки на ее лице появилось выражение замешательства и испуга. Доктор копошился в своем чемоданчике, поэтому ничего не заметил. А если бы заметил, непременно отпустил еще какую-нибудь шуточку, чтобы «ободрить» разволновавшуюся пациентку.

Грег с Кипом вернулись в комнату, — Кейт радовалась уже тому, что эти двое не сцепились между собой, — а доктор принялся задавать ей вопросы. Кейт согласилась и с тем, что у нее горит лицо, и с тем, что страшно гудит голова, и с тем, что у нее слабость во всем теле, и с тем, что ее клонит в сон… После расспросов доктор наконец-то поставил диагноз: укус насекомого, названия которого она не выговорила бы, даже если бы заучила его как скороговорку.

— И что т-теперь? — заикаясь, пролепетала Кейт, до смерти перепуганная названием и ожидавшая вынесения самого зловещего приговора.

— Теперь? — просиял доктор. — Покупайте белые тапочки, мисс Майрик, и заказывайте оркестр… Хм-хм, — захихикал он, довольный произведенным эффектом, выражавшимся в побледневшем лице Кейт и ее испуганно расширившихся серых глазах. — Успокойтесь, это вам не скоро понадобится. Большой беды нет, но два дня вам лучше соблюдать постельный режим и две недели пить таблетки, которые я пропишу. У вас банальная аллергия на укус насекомого. Наверняка вы подцепили его где-нибудь в лесу.

Кейт кивнула с облегчением и надеждой, что доктор снова не примется шутить.

— Да, я ходила в лес. Но с тех пор прошло много времени…

— Аллергия не всегда проявляется сразу, — объяснил доктор. — Я с такими случаями уже сталкивался… Правда, некоторым пациентам повезло куда меньше, чем вам… Так что радуйтесь жизни, мисс Майрик. И забудьте о прогулках по честерширским лесам, они вам противопоказаны…

— Угу, — кивнула Кейт и взяла протянутый доктором лист бумаги. Буквы прыгали перед глазами, да и почерк у доктора был далек от каллиграфического, поэтому Кейт растерянно протянула бумажку мужчинам. — Пожалуйста, прочитайте рецепт… Я что-то ничего не вижу.

Мужчины, не сговариваясь, потянулись за листком и взяли его одновременно. Грег выразительно посмотрел на Кипа, а Кип на Грега. Оба потянули листок на себя, и бумажка с тихим треском разъехалась пополам. Мужчины, не сговариваясь, повернулись к доктору.

— Вы не могли бы написать еще один, — попросил Кип. — Увы, полицейские применяют силу даже там, где она совершенно не нужна…

— Да, напишите, пожалуйста, — кивнул Грег. — Писателей никогда не интересует то, что пишут другие…

Доктор выписал новый рецепт и протянул его Кейт.

— Только без фокусов, — предупредил он мужчин. — В третий раз выписывать не буду. Прочитаете потом — почерк у меня не такой уж скверный. А вам, молодая леди, — хмыкнул он, — нужно выздороветь и разобраться со своими кавалерами.

Кейт пробормотала что-то похожее на «спасибо» и густо покраснела. И почему она всегда оказывается в таких нелепых ситуациях?

Доктор ушел, а «кавалеры» Кейт, все никак не хотели униматься. Кип доказывал Грегу, что именно из-за него порвался рецепт, Грег, естественно, утверждал обратное, а Кейт сидела в кресле, как мумия, и слышала только гул в своей голове.

Наконец, вспомнив о предмете своего беспокойства, мужчины все-таки заключили негласное перемирие. Невзирая на протесты Кейт, надо сказать, довольно робкие, потому что сил протестовать у девушки почти не осталось, они загрузили ее в машину Кипа, который подвизался отвезти ее к дяде. Грег же пообещал привезти таблетки, рецепт которых на этот раз Кейт удалось сохранить.

В машине Кипа Кейт снова уснула, а когда проснулась, увидела расплывшееся, как Эльзина яичница, лицо дядюшки, который протягивал ей воду и что-то крошечное белого цвета. После этого Кейт снова провалилась в глубокий и беспокойный сон.

Из-за внезапного недомогания Кейт Грег в тот день так и не добрался до дома Смита Кармайкла. Эта поездка предстояла ему сегодня, но сначала он решил заглянуть в больницу, где лежал детектив Маккинли. Бедняге уже сделали операцию. Слава богу, она прошла успешно.

Маккинли выглядел бледным как смерть и изрядно похудевшим.

— Ничего себе! — воскликнул Грег, увидев приятеля. — Да ты скинул, по меньшей мере, пять фунтов.

— Угу, — мрачно кивнул Маккинли. — Эти гады держат меня на диете. Если бы ты знал, дружище Грег, как здесь отвратительно кормят… Да я своего хомячка и то лучше кормлю… Присаживайся, — кивнул он молодому человеку, и Грег присел на краешек койки, застеленной хрустящей от крахмала простыней. — Представь, эти маньяки категорически запретили мне есть жирную и острую пищу. А как же восхитительные пончики? — простонал он. — А мои любимые сочные двойные чизбургеры? А пицца с тончайшей корочкой, посыпанная нежным сыром и политая томатным соусом? Да, дружище Грег, жизнь моя теперь превратится в настоящий ад…

Грег сочувственно смотрел на приятеля. Сам он не имел пристрастия к фастфуду, но знал о глубокой любви к нему детектива Маккинли.

— Не отчаивайся, Мак, — поспешил он ободрить коллегу. — Есть куча другой вкусной еды. Мой дядя Дик Кармайкл может дать тебе кучу рецептов замечательных диетических блюд… Вот, например, лосось, приготовленный на пару…

— На пар-ру?! — зарычал на него Маккинли. — Да в гробу я видал этот пар! Если я и буду есть лосося, то только жареным, с хрустящей корочкой! Грег, это моя погибель!

— Послушай, Мак, — не сдавался Грег, — но ведь в этом есть свои плюсы. Ты похудеешь, обзаведешься подружкой. Вспомни красивую блондинку из кафе напротив участка, которой ты постоянно строишь глазки. Она сразу же обратит на тебя внимание…

— Блондинка, брюнетка, шатенка, — махнул рукой Маккинли. — Никто не заменит мне моих восхитительных пончиков…

Однако все-таки заметил знакомый блеск в глазах приятеля.

— Жить будешь, — улыбнулся ему Грег. — Это я тебе точно говорю…

Пожаловавшись Грегу на «маньяков», «монстров», «чудовищ», «извергов», то есть врачей, Маккинли поинтересовался у него, как продвигается дело. Грег сказал коллеге чистую правду: дело по-прежнему казалось совершенно безнадежным.

— Хэнсон пока не донимает меня, — усмехнулся Грег. — Но, чувствую, очень скоро придется мне стоять в его кабинете с повинной головой и выслушивать о том, что я «кретин» и «лузер»…

Навестив Маккинли, Грег заехал в участок за своим тезкой и вместе с ним поехал к Стиву Каррингтону, отцу последней пропавшей девушки — Стеллы Каррингтон.

Стив оказался довольно мрачным субъектом, о чем Грега заранее предупредил Маккинли. Он открыл полицейским с таким видом, словно его побеспокоили коммивояжеры.

— Добрый день, мистер Каррингтон, — вежливо поздоровался Грег. — Меня зовут Грегор Кармайкл. А это, — кивнул он на тезку, — офицер Грегори Соллет. Мы хотим задать вам несколько вопросов о вашей дочери.

— Ваши уже здесь были, — ответствовал Стив Каррингтон, сдвинув густые брови на переносице. — Долго выспрашивали. И что? Результата никакого…

— У вас был мой коллега, — спокойно ответил Грег, — детектив Маккинли. Он попал в больницу, поэтому дело передали мне.

— Ну, так он наверняка вам все рассказал, — раздраженно ответил Стив. — Чего по второму разу допрашивать?

— Я не допрашивать вас пришел, — спокойно ответил Грег. — А расспросить. Это для вашего же блага. Вдруг вы что-нибудь новое вспомнили?

— Да ничего я не вспомнил, — буркнул Стив. — Ладно уж, проходите, коли пришли.

Стив провел полицейских на кухню и кивком головы предложил сесть на деревянные стулья. Грег лишний раз подивился тому, как вещи похожи на своих хозяев: стулья Каррингтона были такими же простыми и грубоватыми, как и он сам.