Пришлось заниматься скачками самой. Времени это отнимало массу, да и на здоровье сказывалось. К тому же самые разные люди отнеслись ко мне неприязненно. Впрочем, неприязнь оказалась взаимной. Чтобы хоть как-то привести пана Теодора в чувство, я закатила ему парочку скандалов. Последний скандал, кажется, подействовал.

И тут произошло событие, которое затмило скачки, скандалы, возню с материалами по скачкам — словом, все остальное. Мечта осуществилась. Ненавистная лестница канула в Лету! Я переезжала в собственный дом.

Радость затмила мне разум не меньше, чем пану Теодору — поведение молодой жены. Я вбила себе в голову, что все надобно перевезти в один присест, в один день и в нечеловеческом темпе. Призрак лестницы прямо-таки преследовал меня. Просто безумие какое-то. И это безумие, разумеется, дало свои плоды.

Распаковать в новом доме восемьдесят пять коробок с книгами — это вам не шутка. Не говоря уже о прочих мелочах вроде поисков туфель, кастрюль, полотенец, ножниц и тому подобной хозяйственной утвари.

Разумеется, пропали любимый гребень, лопатка для тефлоновой сковороды, стенные часы ядовитой расцветки и большой чайник, древний как мир, но совершенно необходимый в хозяйстве. Само собой, пришлось зарабатывать денежку, мотаться туда-сюда и вообще всячески суетиться. Вся эта канитель отняла у меня несколько месяцев.

Между поездками туда-сюда тоже приходилось несладко. Надо было отловить всех уличных кошек, облюбовавших мой двор и дом, показать ветеринару, истребить у них блох и глистов, привить. В процессе отлова одна кошка поцарапала моего знакомого стоматолога, другая — меня, а третья искусала племянника. Сам ветеринар остался цел и невредим.

А тут еще мне удалось-таки раздобыть лилию «царские кудри». Правда, расти лилия не желала, несмотря на то что была, судя по всему, краденая. Известно ведь, что ворованное всегда растет лучше, чем честно приобретенное. Так что сами понимаете — во всем этом кавардаке мне было не до чужих преступлений.

Зато я на деле убедилась, что нет худа без добра.

У переезда, удивительным образом осложнившего мне жизнь, были и две хорошие стороны. Во-первых, у Кшися появилась возможность вздохнуть полной грудью, поработать у себя в свое удовольствие и проникнуться ко мне несколько большей симпатией. Во-вторых, я теперь жила на первом этаже. Никаких лестниц! Ряди таких райских условий я готова была разгрузить целый поезд с книгами. Два поезда!

К тому же я на какое-то время отстала от Гурского. Наверное, он был только рад. Приятно ведь, когда у тебя над душой не стоит вздорная баба. Правда, занятость не помешала мне получить от него ответы почти на все вопросы. Потихоньку-полегоньку. Отдельными порциями.

Ни о какой секретности, конечно, речь уже не шла. Все все знали. И вот я окончательно перебралась в новый дом, перешла к оседлому образу жизни, худо-бедно устроилась и завоевала доверие кошек. Наконец-то нам с Витеком представилась возможность обсудить наши давние дела. А Витек был как-никак лицо заинтересованное.

Как оказалось, информация у нас была сходной. Ну разве мелочи какие-то различались.

Вроде бы этот Байгелец сунул генеральному прокурору миллион евро, — начал Витек, располагаясь в моем новом кресле в моем новом доме.

Не евро, а злотых, — уточнила я. — И не генеральному, а заместителю.

- Да нет, что ты, — изумился Витек. — За какой-то паршивый миллион злотых он бы не стал так выделываться.

Я возмутилась:

Ты что, вчера родился? Добрая свинья все сожрет. Мне как-то в Канаде попалась в руки перепечатка наших секретных партийных материалов, где черным по белому было написано, что министр внешней торговли принес социалистической родине убытков на девять миллионов долларов за две недели отдыха на Лазурном Берегу. А как тебе девчонка-жокей, которая за одну нейлоновую блузку проиграла важный заезд?

^—Ты про девчонку тоже в Канаде прочла? В секретных партийных материалах?

— Нет, это уже из личного опыта. А тракторист, который не хотел вспахать поле за две тысячи злотых, но вспахал за литр спирта, который тогда стоил сто девяносто злотых? Меня уже ничем не удивишь. Миллион злотых он ему дал, и ни гроша больше.

— Ну это маловато. Потому-то все и обломалось.

— Не только потому. Они еще поздно спохватились.

— А почему?

— Я тоже никак не могла понять. Оказывается, Байгелеца-папы не было в Варшаве и сынок никак не мог его разыскать. Хотя тогда на что им все эти мобильные телефоны?

— Наверное, папа был вне зоны действия сети, — злорадно пробурчал Витек.

— Возможно. И за дело они взялись только в воскресенье. Пока Чистый раскачался и вмешался, вы с приятелем уже успели найти труп. Смотри-ка, что получается: если бы ты не выбрался на рыбалку, этот засранец вышел бы сухим из воды.

— А что, он и вправду поганец?

— Бабник, пьяница, этакий хозяин жизни. На папашины денежки хочет купить чемпионство. Тайные силы в нем кипят.

— Тайные? Никому, значит, не показывает...

— Никто и не догадывается. Говорят, ни один клуб его всерьез не воспринимает. То есть записать-то в клуб его запишут, спонсорские деньги всем нужны. Но на соревнования не поставят никогда. Дурачков нет.

— Понятно. Сам с собой гонки устраивает. Он несся-то не из Констанчина, часом?

—- Из Констанчина. А ты откуда знаешь?

— Приятель рассказал. Он там клиента забирал из кабака и видел этого придурка.

— Неужели твой приятель его в лицо знал? — удивилась я. — По-моему, Байгелец-сын такси не жалует. Он ведь сам ас — гроза автострад.

— Насчет грозы автострад — это точно. Нет, он его не знает. Просто сыночек, чтобы не упасть, прислонился к стеклянной витрине. В глаза бросалось. Ну, приятель спокойно тронулся, и тут мимо него на третьей космической пронесся этот самый «бумер». За каким чертом он на Фогеля-то свернул?

— Вроде хотел повороты с заносами отработать. Где-то в показаниях говорилось. Идиот! Известно о четырех ДТП с его участием, когда он по пьянке людей сбивал. Доказанных аварий. Со смертельным исходом всего одна.

— Покойнику больше и не надо.

— И семье покойника тоже. Но ему такой попался, что семья только обрадовалась. Байгелецу-старшему труп дешево обошелся. Дорожная полиция этого гнусняка терпеть не может. Раз пять права отбирали. Все без толку. Приказ сверху — и права опять у владельца. Только не все коту масленица. Последнюю-то аварию он постарался скрыть.

— Просто блеск, — холодно сказал Витек. — По извилистой улице он даже не очень гнал, так, километров сто сорок. Мотало его из стороны в сторону, а может, он повороты отрабатывал.

— Все точно. Данеляк, наверное, заметил и попробовал спрятаться за деревом. Не успел. Эксперты говорят, машина ударила Данеляка только раз. Но тому хватило. Удар пришелся в верхнюю часть тела. А у Байгелеца еще бампер треснул и радиатор. Хотя до автосервиса дотянул.

— Радиатора я в мусоре не приметил, — подтвердил Витек и впал в задумчивость. Наверное, сравнивал последствия аварии с тем, что видел сам.

Я встала, взяла остатки кошачьего корма и вынесла на террасу. Кошек на заборе было пока не так уж много, все-таки прививки пришлись им не по вкусу. Но ко мне они относились неплохо. И к кормежке тоже. Я всегда любила кошек. С ними как-то отдыхаешь душой.

Витек стряхнул с себя оцепенение, обвел взглядом сборище на террасе, сказал, что организует мне оптовые поставки кошачьего корма, и выразил желание выпить кофе. Ну раз оптовые поставки, тут уж от кофе не отвертеться. Пришлось напоить. Заодно и пропавшая при переезде сахарница нашлась.

— Парни из автосервиса дали показания, что машину ремонтировали они, — сказала я с удовлетворением, садясь опять на диван. — И перечень повреждений приложили.

— С заключением экспертизы совпадает? — полюбопытствовал Витек.

— Целиком и полностью.

— Ну хорошо. А какого фига взятку передавали прямо у тебя под носом? Вот что мне покоя не дает. Уж наверняка ни один, ни другой поблизости не живут.