Потом Дон осторожно поднес к губам ее руку и нежно поцеловал.

— Я и не знал, что так бывает. Не верил, когда рассказывали другие. Но вот ты здесь, и я ничего не могу с собой поделать. Не могу понять, кто ты, ангел или бес, наказание мое или благословение, и что мне следует сделать — прогнать тебя немедленно или умолять остаться навсегда…

Дженни выдернула свою руку, чувствуя, что еще немного — и кости ее превратятся в желе, а кровь закипит в жилах.

— В таком случае, мой нерешительный босс, тебе стоит побыстрее определиться с этим. Потому что я с одинаковым успехом могу быть и тем и другим.

Молодой аристократ Фредди оказался совершенно очаровательным белобрысым парнем. Конечно же, у него были серо-голубые глаза, светло-русые волосы и очень белая кожа. Впрочем, о последнем можно было только догадываться, потому что работа на ранчо сделала свое дело, покрыв лицо и руки юноши ровным загаром.

Ради торжественного ужина он приоделся, и было сразу видно, что костюм и галстук он носит с привычной непринужденностью, однако впечатление немного портили все те же руки: загорелые, обветренные, исцарапанные, они как-то не гармонировали с превосходным темно-синим пиджаком и белоснежной рубашкой.

На Дженнифер он уставился с неприкрытым восхищением, что явно встревожило Гвенни, и она торопливо подхватила Фредерика под локоть.

Дон криво усмехнулся, оценивая эту, предсказуемую, в общем-то, ситуацию. Дженнифер О'Хара могла выбить из седла и не такого седока.

Стыдитесь, Дон Фергюсон. Вы не в корале, а Дженни О'Хара не породистая кобыла.

Все прошли в столовую, которая большую часть времени пустовала. Слишком уж роскошной и большой она была. Эсамар ее не любила, а Дону было все равно. Однако сегодня Клейри постаралась на славу. Горели свечи, сверкал хрусталь, легкие тарелки из нежнейшего фарфора ждали едоков.

Фредерик с восторгом огляделся по сторонам.

— Это очень похоже на наш дом в Уэссексе!

Дон скептически усмехнулся.

— Полагаю, там места побольше, а, Фредди?

— Да нет, не намного. Только там есть огромный камин, а здесь он не нужен. Мы с сестрой всегда его боялись. Нам казалось, что он похож на старую гробницу.

Дженни поинтересовалась:

— Вы, наверное, скучаете по дому, Фредерик?

— Иногда, когда есть время. Но мне здесь нравится. После маленькой островной Англии с ее туманами и бледным солнцем нельзя попасть в сельву и не захмелеть от всего этого великолепия.

Гвен торопливо заметила:

— Садись рядом со мной, Фредди.

— Конечно, Гвенни!

Говоря это, юноша послал Дженнифер заговорщицкую улыбку.

Ужин проходил замечательно, Фредди оказался прекрасным рассказчиком, и даже Эсамар, молчавшая в начале вечера, под конец разошлась и смеялась, хотя это редко с ней бывало.

Дженни наблюдала за происходящим с нарастающим волнением. Самым неприятным оказалось открытие, что Фредерик вовсе не так уж сильно увлечен Гвенни, в то время как она влюблена в него по уши. Молодой человек все чаще обращался к Дженни, ему явно нравилось перебрасываться с ней шутками, а Гвенни при этом все мрачнела и мрачнела.

Потом Дженни улыбнулась девушке — и похолодела. Гвенни ответила ей мрачным и почти ненавидящим взглядом. Господи, да что ж это за невезение! Теперь Гвен будет считать, что Дженнифер отбивает у нее жениха.

Клейри принесла десерт, и на некоторое время в комнате воцарилась блаженная тишина, нарушаемая только позвякиванием ложек и бокалов. Затем Фредди поднял раскрасневшееся лицо и уже с нескрываемым обожанием посмотрел на Дженни.

— Признайтесь, вы, колдунья, ведь к этому десерту приложили руку и вы?!

Дженни рассмеялась, с ужасом чувствуя, как с одной стороны ее буравит взглядом Гвенни, а с другой — Дон Фергюсон. Потом раздался и его голос, в котором смешались насмешка и откровенная ярость.

— Вы прямо убийственное воздействие оказываете на людей, мисс О'Хара. Вам вот-вот сделают предложение…

Она приняла вызов.

— Да? Неужели вы надумали жениться, босс?

— Почему я? Молодой Фредерик подходит куда лучше. На его стороне молодость и титул.

Эсамар с тревогой посмотрела на обоих и осторожно произнесла:

— Надеюсь, ты шутишь, дорогой…

В этот момент за окнами громыхнуло так, что на столе задребезжала вся посуда. Дженни подскочила на стуле, а затем с тревогой посмотрела в окно. Гроза наконец-то решила начаться. Небо стало беспросветно черным, и лишь изредка его перечеркивали ослепительные зеленые молнии. Дженни еще никогда не приходилось видеть такого.

Она зябко повела плечами.

— Не думала, что меня может напугать гроза.

Дон дружески положил ей руку на плечо, и Дженни вновь замерла от его прикосновения. Тепло разлилось по ее телу, странная истома, словно усыплявшая ее волю…

— Не бойтесь. Гроза далеко. Хотите, засечем время от молнии до удара грома? Сколько секунд — столько и километров. Давайте лучше прогуляемся.

— Хотите, чтобы я бросила вызов ветру и буре? Я боюсь.

— Ведьма не может бояться грозы.

— Так я ведьма?

— Вы же ирландка.

— Знаете что, босс!

— Что?

— А пошли! Гулять, так гулять.

Дженни сама не могла понять, что происходит. С этим мужчиной она пошла бы даже грабить банк, причем хоть сейчас.

Дон смотрел на нее и не мог отвести глаз. Как ей идет красный цвет! И какие зеленые у нее глаза!

Гвенни с тревогой поглядывала на Фредди. Он все время смотрит на Дженнифер! Даже сидя за столом рядом с Гвен, он разговаривал с Дженни, пытался за ней ухаживать, так и норовил вскочить, чтобы налить ей вина…

Эсамар печально смотрела на Фредди и Гвенни. Жаль девочку. Она влюблена, вернее, думает, что влюблена, но Фредди не готов к этому. Он очарован Дженнифер, а Гвен для него больше не существует. Так, где-то там, в другой жизни, девочка-подросток, подружка — но не возлюбленная.

Фредди не думал ни о чем вообще. Он был счастлив и умиротворен. Прекрасный ужин и красавица Дженнифер почему-то всколыхнули воспоминания о доме. Амазонка прекрасна, сельва — величественна, но и Уэссекс по-своему красив. Интересно, как бы смотрелась эта зеленоглазая Дженнифер на официальном портрете в качестве супруги молодого лорда…

Дон почти силой уволок Дженни на веранду. Она, собственно, не сопротивлялась, только вот высокие каблуки замедляли движение.

— Ну и как вам Фредди?

— Мне казалось, мы уже перешли на ты?

— Хорошо, как ТЕБЕ Фредди?

— Дай подумать. В целом — хорошо. Добрый, честный, веселый мальчик, остроумен, хорошо воспитан. Обаятелен. В нем чувствуется порода — в самом лучшем смысле этого слова.

— То есть, он тебе понравился?

— Знаешь, босс, в твоих устах это звучит почти как обвинительный приговор. Он милый парень — это все, что я имела в виду.

— Зато он явно имел в виду что-то другое… Как ты считаешь, у них с Гвенни серьезно?

— Нет. То есть, я могу ошибаться…

— Не можешь. Ты хорошо знаешь мужчин.

— Ой, только ради Бога, не приводи в качестве иллюстрации этого Хьюго Форсайта!

— Забудь о нем! Или у тебя тоже психотравма? Я волнуюсь за Гвен. Она хорошая девчонка и отличная помощница для Эсы и для меня, когда я живу здесь, но жизни она не знает.

Дженни тихо ответила:

— Она должна учиться сама. На своих ошибках. Ты не в силах ее оградить от этого.

— Так что насчет Фредди? Он влюблен в нее?

— Я бы сказала так: она ему нравится, потому что она симпатичная девчонка и его ровесница, но сам Фредерик…

— Надо же, дорос наконец-то до Фредерика.

— В каком смысле?

— Мои ребята зовут его Фредди-малыш, а когда он только приехал, звали Фредди-Помидорчиком. Он обгорел на солнце в первый же день.

— До чего же мужики могут быть бестактны…

— Сейчас они смеются над этим все вместе. У Фредди… виноват, у Фредерика хороший характер.

Дженни отошла к перилам и глубоко вдохнула посвежевший, пахнущий озоном воздух.