Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— А как звучит «доброта»? — спросила Тиффани.

— Я знаю, что такоедоброта, но даже не представляю, что она способна звучать. Ну вот, снова! У меня просто нет такой головы, которая была бы способна существовать в мире, в котором у доброты есть собственный звук. Моя же голова живет в мире, где два и два — четыре. Должно быть это очень интересно, и я смертельно тебе завидую. Но полагаю, что мне понятна Летиция. Она не заумна, если ты понимаешь, что я имею в виду…

«Эта девушка походя, словно делая уборку по дому, изгнала приведение из туалета, — подумала про себя Тиффани. — Ну-ну. Удачи с нею, сэр».

Но в слух она ответила:

— Думаю, ты выбрал себе отличную пару, Роланд. — К её собственному удивлению её показалось, что он вздохнул с облегчением, и зашёл за стол, словно солдат, прячущийся за укреплениями.

— Сегодня вечером на завтрашние похороны начнут прибывать некоторые из живущих вдали гостей, и, скорее всего, часть из них останется на свадьбу. По счастливой случайности…  — «Ну вот, снова та же палка в заднице…» — Пастор Шланг делал обход своей паствы, и милостиво согласился произнести несколько слов в память об отце, и он погостит, чтобы засвидетельствовать нашу свадьбу.

Он член новой омнианской секты. Моя будущая теща придерживается омнианства, однако, к несчастью, не этой секты. Поэтому возможна небольшая напряженность. — Он закатил глаза. — Кроме того, как я понимаю, он только что из города, а как тебе известно, городские проповедники здесь не всегда приживаются [40].

— Я бы счел огромной удачей, если бы ты, Тиффани, помогла в ближайшие несколько дней предотвратить любые мелкие неприятности и возмущения, особенно оккультной природы. Прошу? И так уже вокруг расползлось достаточно разных историй.

Тиффани всё ещё не отошла от смущения за свою вспышку. Она кивнула и сумела выдавить:

— Послушай, о том, что я только что сказала. Я не хотела…

Она осеклась, потому что Роланд поднял руку.

— Все мы сейчас сбиты с толку. Именно в этом причина иррационального поведения. Из-за одновременных похорон и свадьбы все участники находятся под огромным стрессом, за исключением главного лица, или можно сказать «героя», — ответил он. — Давай просто успокоимся и будем осторожны. Я рад, что ты понравилась Летиции. Не думаю, что у неё много друзей. А теперь, если позволишь, мне ещё нужно сделать кучу приготовлений.

* * *

По пути обратно в голове Тиффани не унималось эхо собственных слов. Чего ради она заговорила про свадьбу? Правда, она всегда думала, что так оно и будет. Что ж, верно, когда она была чуть младше, она думала, что так и будет, но всё уже в прошлом, не так ли? Да, в прошлом! И закончилось так глупо и слезливо, что просто неловко.

Так, а куда это она направляется? У нее же много работы, как и всегда. Мечтам не будет конца.

Она была посредине главного зала, когда её догнала нервничающая горничная и передала, что её в своих покоях хочет видеть мисс Летиция.

Девушка сидела на постели, крутя платок. К удовольствию Тиффани — чистый. Летиция выглядела встревоженной, что значит тревожнее, чем обычно — такое обычно бывает у хомячка, если колесо, в котором он бежит, вдруг останавливается.

— Спасибо, что пришла, Тиффани. Можно с тобой побеседовать с глазу на глаз? — Тиффани оглянулась. Кроме них тут никого больше не было. — Конфиденциально, — пояснила Летиция, и сильнее скрутила платок в руках.

«Видимо, у нее совсем нет подруг её собственного возраста, — решила Тиффани. — Бьюсь об заклад, ей не позволяли играть с деревенскими детишками. Не очень искушенная, и через пару дней выходит замуж. Батюшки! Тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о причинах. Даже черепаха с вывихнутыми лапами сумела бы допрыгнуть. А с другой стороны Роланд: был похищен королевой Фей в сказочную страну, в которой провёл, не повзрослев, несколько лет; имеет родных тёток, которые его вечно шпыняли; сильно переживал из-за болезни престарелого отца; и ведет себя так, словно он на двадцать лет старше реального возраста. Батюшки!

— Чем могу помочь? — открыто спросила она.

Летиция прочистила горло.

— После свадьбы у нас будет медовый месяц, — начала она, и её лицо залил румянец смущения. – Что именно должно будет происходить? — последняя фраза, как отметила Тиффани, была произнесена невнятно и быстро.

— У тебя есть… родные тётки? — спросила она у девушки. Тётки в такого рода вещах обычно очень полезны. Летиция покачала головой. — А ты не пыталась поговорить на эту тему с матерью? – попыталась увильнуть Тиффани, и лицо Летиции стало пунцовым, словно у варенного рака.

— Ты бы стала беседовать с моей матерью о подобныхвещах?

— Проблема ясна. Ну, говоря прямо, я не могу являться экспертом в данном вопросе…  — Хотя и была [41]. Ничего не поделаешь, ведьмы поневоле становятся экспертами в способах появления людей на свет. Уже к двенадцати годам старшие ведьмы доверили ей самостоятельно принимать роды.

Кроме того, даже совсем ребенком она уже помогала при рождении ягнят. Это вышло, как сказала бы Нянюшка Ягг, само собой, хотя и не настолько само, как вы могли бы подумать. Она вспомнила как супруги Короб — довольно пристойная пара — уже ждавшие третьего ребёнка по счету, только тогда догадались, в чем же причина их появления на свет. С той поры она старалась проводить беседы с деревенскими девушками определенного возраста, просто на всякий случай.

Летиция выслушала всё, словно прилежная ученица, которая собирается тут же законспектировать лекцию, иначе она рискует провалиться на пятничном зачёте. Она не задавала вопросов ровно до середины рассказа, когда она спросила:

— Ты уверена?

— Да. Определенно.

— Что ж, э, выглядит довольно просто. Ну, полагаю, парням-то всё известно о том, что требуется делать… Почему ты смеешься?

— Да, как посмотреть, — ответила Тиффани.

«О, вот я тебя и увидел. Я вижу тебя, ты грязная, дрянная, назойливая мерзость!»

Тиффани посмотрела в огромное, окруженное толстенькими золотыми херувимчиками, которые умерли от передозировки золотом, зеркало Летиции. В нём было отражение Летиции и ещё — почти незаметное, но всё же различимое — безглазое лицо Лукавца. Черты его лица начали обретать четкость. Тиффани знала, что в её лице ничто не изменилось. Зналаи всё. «Я не стану ему отвечать, – решила она. — Я почти о нём позабыла. Не отвечать. Не дать ему себя захватить!»

Она умудрилась выдавить улыбку Летиции, пока копалась в сундуках и коробках, которые называла своим приданным, где, по мнению Тиффани, хранились все мировые запасы кружев. Она постаралась сосредоточиться на них, позволить кружевам заполнить свой разум и вытеснить с их помощью сочащиеся из негослова. Те, что она понимала были ужасно оскорбительны, а те, что не понимала — ещё хуже. Но, несмотря на все уловки, его хриплый, прерывистый голос пронзал насквозь: «Думаешь, тебе везет, ведьма. Надеешься, тебе повезет вновь. Тебе нужно спать. Придется поспать, но я никогда не сплю. Тебе твоя удача понадобится раз за разом, а мне должно повести всего раз. Всего лишь раз… и ты сгоришь». Последнее слово было произнесено тихо, и после хриплых, шершавых и лающих слов, почти ласково. Это было хуже всего.

— Знаешь, произнесла Летиция, задумчиво глядя на предмет одежды, который Тиффани не стала бы надевать ни за что на свете. — Раз уж я действительно собираюсь стать хозяйкой этого замка, скажу тебе прямо, дренажная система тут ни к чёрту ни годится. На самом деле, от неё воняет словно её ни разу не чистили с момента сотворения мира. Честно говоря, мне кажется, что в него ходили ещё доисторические монстры.

«Значит, она его чувствует, — решила Тиффани. — Она точноведьма. Ведьма, которая нуждается в обучении, поскольку без него она представляет угрозу для окружающих, и в большей степени для себя самой». Летиция продолжала лепетать, другого слова для этого нет. А Тиффани пыталась силой воли изгнать голос Лукавца из головы. Вслух она произнесла:

вернуться

40

На Мелу нет собственных святых, но поскольку он расположен между городом и горами, то — при хорошей погоде — существует стабильный поток проходящих священнослужителей разного калибра, которые за ночлег или добрый ужин, способны донести до людей святое слово или хорошенько разбередить души жителей. При условии, что в основном эти священники являлись порядочными людьми, то людей не сильно волновало, какому именно богу они молятся, пока он — а иногда «она», и очень редко «оно» — оставляло восходы и закаты солнца и луны в покое, и не призывали к чему-то глупому или новому. Особенно хорошо проповедям помогает, если проповедник хоть немного смыслит в овцах.

вернуться

41

Правда, не на собственном опыте.

57
{"b":"155239","o":1}