— Нак Мак Фиглы считают, что правда настолько ценна, что ею не стоит разбрасываться направо и налево, — как бы оправдываясь пояснила она.

— А, эти парни мне по сердцу, — ответила миссис Прост, и потом, словно что — то вспомнив добавила: — Если оно у меня есть.

Раздался топот тяжелых сапог, который быстро приближался. Оказалось, что сапоги принадлежат высокому и худому стражнику, который вежливо отдал честь миссис Прост, приложив руку к шлему и кивнул Тиффани.

— С добрым утром, дамы! Меня зовут констебль Хаддок, и мне необходимо вас уведомить, что вас отпускают с предупреждением, — сказал он. — Но должен добавить, насколько могу сказать, никто не знает о чем именно вас следует предупредить. Поэтому на вашем месте я бы подумал, что делать в ситуации, когда вас предупредили, как сейчас, в общем и целом, но не определенным образом, и слегка наказали за проступок. Но я уверен, ничего личного. — Он покашлял и продолжил, нервно взглянув в сторону миссис Прост. — И Командор Ваймс просил меня прояснить, что личности, известные как Нак Мак Фиглы до заката должны убраться из города.

С потолка послышался хор возмущенных голосов. В чем Фиглы, по мнению Тиффани, добились не меньшего успеха, чем в воровстве и пьянстве.

— Ух, ты ба не обвинятил нас, когда б мы были большевиками!

— То были не мы! То наделал верзила и смылся.

— Нас тама не было! Спроси вона у них! Их, кстати, тама тоже не было! У меня ишо есть такие ж засвидетели, ага.

Тиффани загрохотала своей оловянной миской по решетке, пока вокруг не установилась тишина.

Потом она сказала:

— Прошу прощения, констебль Хаддок. Уверена, они все очень сожалеют о кабаке…  — начала было говорить она, но коп махнул рукой.

— Если хотите совет, мисс, просто тихо уходите и ни с кем не обсуждайте тему кабака.

— Но, постойте… мы все знаем, что они разрушили «Голову Короля», и…

Констебль вновь ее прервал:

— Я буквально этим утром проходил мимо «Головы Короля», и здание вполне определенно не было разрушено. На самом деле, вокруг него толпился люд. Все собрались на него взглянуть.

Насколько я могу судить, «Голова Короля» точно такая же, как и была, кроме одной малюсенькой детали. Теперь кабак стоит задом наперед.

— Что вы подразумеваете под «задом наперед»? — спросила миссис Прост.

— Я подразумеваю, что он стоит не той стороной на улицу, — спокойно пояснил коп. — И поскольку я только что там был, то могу поспорить, теперь его нельзя будет назвать « ГоловойКороля».

Тиффани нахмурила лоб.

— Значит… они называют его «Шеей Короля»?

Констебль улыбнулся:

— Мда, как я погляжу, вы очень воспитанная юная леди, мисс, потому что большинство как раз называют его Королевской…

— Я не потерплю непристойностей! — жестко заявила миссис Прост.

«Вот как? — подумала Тиффани. — Это при том, что половина витрины ее магазинчика забита розовыми надувными штуками и другими таинственными предметами, которые я не имела возможности внимательно рассмотреть. Но полагаю, это был бы довольно странный мир, если б все люди были одинаковыми. Особенно такими, как миссис Прост».

Сверху доносилось шушуканье Нак Мак Фиглов, и при этом Вулли Валенок производил больше чем обычно шума:

— А то я твердил те, ага твердил, что та штуковина наперед, а не назад, но нетушки, ты дажно не утрудился послухать! Может я и валенок, но не тупой.

«Голова Короля» или другая его часть анатомии, как бы она не называлась, была не далеко, но уже в ста ярдах от заведения ведьмам пришлось проталкиваться через огромную толпу, и большая часть собравшихся людей держали в руках кружки. Миссис Прост с Тиффани носили подбитые гвоздями ботинки, что было подарком для человека, собирающегося пробиться сквозь толпу быстро и туда, куда надо. А перед ними была…  — если хотите слово получше, хотя Фиглы часто пользуются другим словом, и нисколько не стесняясь — и там правда была, к большому облегчению, спина «Головы Короля». Здесь красовалась задняя дверь, которая сейчас выполняла роль входной двери.

Стоя в проеме, хозяин заведения, господин Вилкин, одной рукой выдавал кружки с пивом, а другой собирал деньги. Вид у него был как у кота в день, когда с неба пролился мышиный дождь.

Между своим героическим делом, он ухитрялся сказать пару слов худой, выглядящей целеустремленной даме, которая записывала его слова в свой блокнот.

Миссис Прост толкнула Тиффани.

— Видишь ее? Это мисс Крипслок из Таймс, а там…  — она ткнула пальцем в высокого мужчину в форме Стражи, — видишь? Мужчина с которым она разговаривает Командор городской Стражи Ваймс. Достойный человек, всегда выглядит суровым, и не терпит чепухи. Это будет интересно, поскольку он не любит ничего королевского, и один из его предков отрубил голову последнему королю.

— Но это же ужасно! Он это заслужил?

Миссис Прост мгновение помолчала, а потом ответила:

— Ну, если то, что нашли в его личной темнице, было правдой, тогда ответ огромными буквами «да». Они предали предка Командора суду, поскольку отрубание голов королям всегда вызывает ненужные пересуды. Когда он вышел на эшафот, то сказал: «Если бы у чудовища было сто голов, я бы не отдохнул ни секунды, но отрубил бы каждую». Его повесили, а позже поставили ему памятник, что говорит о людях больше, чем хотелось бы знать. Его прозвище было Старик Камнелицый, так что если хорошенько приглядишься, у них это наследственное.

Тиффани так и сделала, тем более, что командующий шел прямо к ней с видом человека, у которого есть еще тысяча более важных дел, чем это. Он уважительно наклонил голову в сторону миссис Прост и безуспешно постарался не замечать Тиффани.

— Это вы сделали?

— Нет, сэр!

— Знаете, кто это сделал?

— Нет, сэр!

Командующий Стражи нахмурился.

— Юная леди, если в дом вламывается разбойник, все оттуда выносит, а затем возвращает все обратно, как было, преступление все равно налицо, вы это понимаете? И если здание было почти разрушено, вместе со своим содержимым, а на следующее утро его находят чистеньким и сияющим, но повернутым в другую сторону, то это тоже является преступлением, а значит и все причастные к этому, невзирая на лица — преступники.

Тиффани удивленно заморгала. Она не услышала последнее высказывание, не совсем услышала, но каким — то образом оно само всплыло в ее голове. Должно быть это задумка! Она оглянулась на миссис Прост, и в голове Тиффани возник ответ — « да».

Вслух миссис Прост сказала:

— Командор, мне кажется, никакого вреда не приключилось, и насколько я могу судить, господин Вилкин организовал тут у «спины» Короля столь бурную торговлю, что не захочет, чтобы заведение снова стало «Головой Короля».

— Точно — точно! — прокричал владелец, который как раз лопатой сгребал деньги в мешок.

Командор Ваймс еще больше нахмурился, и Тиффани уловила задумки, которые он подумал, но не произнес вслух: « Никаких королей, пока я здесь!»

Миссис Прост снова вмешалась:

— А как насчет назвать кабак «Шеей Короля»? — предложила она. — Тем более, что у него похоже перхоть, сальные волосы и фурункул?

К изумлению Тиффани, хотя лицо командующего осталось по — прежнему каменным, она уловила еще одну задумку, которая с триумфом как бы воскликнула « Точно!». И в этот момент миссис Прост, которая верила, что для победы все средства хороши, вмешалась снова:

— Это же Анк — Морпок, господин Ваймс. Здесь летом на реке пылают пожары, идет дождь из рыбы и кроватей, так что, если подумать с этой точки зрения, что плохого в том, что кабак повернулся вокруг своей оси? Да большинство его клиентов делают это постоянно! А как, кстати, ваш малыш?

Этот невинный вопрос, кажется, смягчил офицера.

— О! Он… о, я… с ним все в порядке. Ага, да, в порядке. Вы были правы. Все, что ему было нужно немножко газировки и хорошенько срыгнуть. А можно вас на несколько слов, миссис Прост? – Взгляд, которым он одарил Тиффани вполне красноречиво говорил о том, что разговор не предназначался для ее ушей, поэтому она осторожно начала пробираться сквозь повеселевшую, а порой очень развеселившуюся толпу. Люди даже выстроились в очередь, чтобы сфотографироваться на фоне «Шеи Короля». Поэтому она растворилась на этом фоне, и стала прислушиваться к Робу Всякограбу, который командовал своими «войсками», а те, за неимением иного развлечения, его слушали.