Из Черкасского котла удалось вырваться приблизительно 34 тысячам немецких солдат. Еще 20 тысяч остались в нем убитыми, ранеными и взятыми в плен. В последние дни февраля советские войска попытались «перекрыть» «Октябрьский коридор». Но все эти попытки оказались безуспешными. Во время этих боев был уничтожен один из «тигров», еще четыре были серьезно повреждены, их отбуксировали на ремонт. «Лейбштандарт» отходил. 23 февраля 1944 года Вендорф написал в письме Виттманну такие строки: «Большинство грузовиков во время движения в районе Умани застревают в грязи... Ни один автомобиль не может двигаться дальше... В эти дни наши скромные силы помогли высвободить солдат, окруженных к западу от Черкасс. Большинство из них, несмотря на грязь, смогли вырваться из котла. Но более всего радовало поведение дивизии «Викинг», без которой все бы это, возможно, превратилось в одну большую трагедию».

2 февраля 1944 года в Ставке Гитлера «Вольфшанце» Михаэль Виттманн принял из рук фюрера свою награду — Дубовые листья к Рыцарскому кресту. Гитлер долго беседовал с легендарным танкистом, спрашивая о его боевых переживаниях и общей обстановке на Восточном фронте. В ходе этого разговора фюрер пообещал танкисту, что 13-я рота «Лейбштандарта» получит столько «тигров», сколько для этого наберется экипажей. Кроме этого, Гитлер поинтересовался личной жизнью Виттчанна: спросил, был ли он женат, и была ли запланирована свадьба. От взгляда фюрера во время беседы не ускользнуло, что у Виттманна не было переднего зуба. В итоге танкиста направили к личному дантисту Гитлера.

Как один экипаж мог уничтожить 117 танков? Может, это была просто удача? Действительно, везение играло свою небольшую роль, но в значительной мере это была методика использования «тигров» в танковых боях. Ко всему это можно было приплюсовать добросовестную и тщательную подготовку каждой боевой операции. Но в любом случае боевой успех Михаэля Виттманна, которого он достиг к началу 1944 года, был беспрецедентным явлением.

В первые дни 1944 года военный корреспондент Иоахим Фернау, который некоторое время провел с Виттманном в боях, писал: «...Мы нередко вместе принимали пищу. Он, несколько задумчивый, тихий и погруженный в себя, нередко производил впечатление рассеянного человека. Но, по правде говоря, его беспокойство и озабоченность, были всего лишь проявлением его ответственности. Он всегда был рад быть среди своих людей, которые радовались его присутствию. Но столь непосредственно он вел себя очень редко, обычно он был глубоко погружен в себя. Он некоторое время командовал ротой «тигров», которая по своей боевой силе фактически была батальоном. Сам же он был одним из самых молодых унтерштурмфюреров СС. К своим обязанностям он относился очень серьезно. Он сидел вечерами напролет над картами и внимательно прислушивался к каждому слову, ко всем предложениям, которые поступали от других опытных командиров танков. Когда вел танки на противника, то он двигался во главе роты. Он был настолько уверен в себе, что это могло ввести в заблуждение стороннего наблюдателя. Многие ошибочно полагали, что ему давалось все очень легко, что данный ему Богом талант, позволял творить как Моцарту, который буквально за одну ночь в бытность написал увертюру к Дону Хуану. Когда я находился в его танке, то меня не покидало чувство, что Виттманн не мог допустить ошибку, что не мог попасть ни в какую западню. Но в реальности это было лишь совокупностью кропотливой работы, многочасовых размышлений, когда Михаэль сидел, часами погруженный в себя. В эти моменты он не слышал, как к нему кто-то обращался. Ночью он мог сорваться на своем «тигре» столь же легко, будто бы направлялся на прогулку. Он пример, который должен вразумить многих молодых офицеров, которые наивно полагают, что они должны дождаться лишь одного момента, чтобы совершить подвиг и стать великими солдатами. Каждый час, каждую минуту Виттманн ощущал ответственность за своих людей, за технику, врученную ему, за итоги предстоящего боя. Он не сразу приобрел свои воинские качества, не сразу стал кавалером Рыцарского креста и Дубовых листьев к нему. Это был длительный кропотливый процесс, который во многом остался незамеченным старшими офицерами».

Зигфрид Фусс, который был механиком в экипаже Виттманна с 1943 года по январь 1944 года, так описал егостиль командования: «В обычной обстановке ничто не говорило о том, что Виттманн и Волль были выдающимися специалистами в своем деле. Несмотря на их исключительный успех, в них не было ни капельки высокомерия. В каждой конкретной ситуации они пытались предельно сконцентрироваться. Они никогда не недооценивали противника. Они не позволяли этого себе, когда за их плечами был не один десяток подбитых танков. Наши отношения базировались на его навыках. Виттманн обладал удивительной способностью передавать их другим, что было идеально для координации деятельности. Выдаваемая Виттманном информация была предельно оперативной, спокойной и краткой. Волль прекрасно понимал его, так как нередко стрелял быстрее, чем получал приказ. Все мы после боя интересовались, как так могло получиться, что он столь быстро производил выстрел. Успех нашего танкового экипажа опирался на самостоятельность и профессионализм каждого отдельного человека. Это означало, что я как механик-водитель был так же ответственен за выбор цели. Наш радист Карл Либер должен был точно обозначать их местоположение. Это имело значение, когда целей было много — в первую очередь это относилось к боям в деревнях. Например, противотанковое орудие могло находиться в направлении на два часа, а следующая цель уже на одиннадцать часов. Но башня не могла повернуться за какие-то доли секунды. Ярким примером могут быть «послехарьковские бои». Мы постоянно вспоминали их. Атака на крупный город, который удерживается хорошо укрепившимися танками и противотанковыми орудиями. Мы проложили себе путь предельно быстро, уничтожив несколько танков и пушек, после чего достигли самого города. Наши цели были раскиданы широким фронтом в позициях от трех до двенадцати часов. Внезапно слева от нас из стога сена появился танк «Иосиф Сталин-1», орудие которого было направлено прямо на нас. Виттманн приказал: «Разворот налево и на полной скорости метров сто вперед». Мы смогли уйти с линии огня. Подобные действия нашего командира привели к тому, что только в том бою мы подбили пятнадцать танков противника. Во многом это удалось, так как Виттманн использовал опыт, который он вынес из тех времен, когда воевал на штурмовом орудии. Во многом он избегал разворотов на месте, что могло бы привести к повреждению и доже потере танковых гусениц».

В те дни множество газет и журналов писало о Михаэле Виттманне. Пожалуй, имеет смысл привести отрывок одной из них, которая принадлежала перу знакомому с танкистом Иоахиму Фсенау. Он была опубликована в эсэсовском журнале «Черный корпус».

«Михаэль Виттманн.

Урожденный в Фогельтале, а позже проживавший в Ингольдштате 29-летний унтерштурмфюрер Михаэль Виттманн является одним из «стариков» «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер». Молодой крестьянин присоединился к Ваффен-СС еще в 1937 году. Тогда он в качестве пехотного инструктора служил в Берлине — Лихтерфельде. Однако когда в 1940 году «Лейбштандарт» получил свои первые шесть штурмовых орудий, то Виттманн решил посвятить себя бронетанковым войскам. После скоротечных боевых действий в Греции эти штурмовые орудия, одним из которых командовал Виттманн, устремились на необъятные восточные просторы. В самом начале боевых действий на Востоке его рота столкнулась с группой, состоящей из 18 танков противника. Когда штурмовое оружие уничтожило шесть из них, противник обратился в бегство. Виттманн, герой этого боя, был награжден Железным крестом второго класса. Несколько позже он был награжден Железным крестом первого класса. Дважды раненный, он отправлялся на лечение в Германию. Во время одного из пребываний на Родине он попал на офицерские подготовительные курсы, которые проходили в юнкерской школе СС в Бад Тельце. В начале 1943 года он впервые поднялся на башню «тигра» [11] . В первый день сражения за Белгород он уничтожил восемь танков противника и семь тяжелых орудий. Пять дней спустя в его списке уже значились: тридцать Т-34, двадцать восемь противотанковых орудий и две батареи полевой артиллерии. В бою, который происходил на Киевском шоссе, он только за один день смог подбить тринадцать Т-34 и семь тяжелых противотанковых орудий. 6 декабря он своим огнем смог уничтожить мощный противотанковый фронт и при этом подбил три советских танка. Три «тигра», которые он повел 9 января в стремительную атаку на противника, внезапно оказались перед двадцатью советскими танками Виттманн единолично уничтожил шесть из них. Два дня спустя он увеличил счет уничтоженных танков до 66. Принимая во внимание его отвагу и храбрость, фюрер наградил Виттманна Рыцарским крестом».