— Мы уже почти дома, — сказал он, указывая на каменистый берег.

— Дома? — удивилась Микки.

— Да, принцесса: это мой настоящий дом. А в прошлый раз ты была в моей бомбейской резиденции. И вот тебе мой совет: в следующий раз не надевай туфли на каблуках. Это, конечно, красиво, но по камням в них не очень-то походишь, — сказал Бинни, когда нос шлюпки ткнулся в береговые камни, и Микки, высадившись, тут же споткнулась.

Он легким движением подхватил ее на руки. Микки хотела вырваться, но потом передумала: он был прав, она не преодолела бы несколько метров галечного пляжа до дома, не переломав либо каблуки, либо ноги, либо и то и другое.

Заслышав голоса, оживленно залаяли собаки. Матросы шли позади на почтительном расстоянии, делая вид, что для них нет зрелища привычней, чем Бинни с хорошенькой женщиной на руках. «А может, так оно и есть, и я действительно далеко не первая», — промелькнуло в голове у Микки. Вскоре они добрались до невысокой ограды, и девушка высвободилась из объятий Бинни.

— Дальше я справлюсь сама.

— Правда? — сказал он с усмешкой. — Не уверен.

Микки огляделась и изумленно присвистнула.

— Мне это по душе, принцесса, — рассмеялся Бинни. — Значит, даже тебя можно удивить.

Она пожала плечами и пошла по мощеной дорожке в сад. В мягком свете фонарей виднелись мраморные копии античных статуй, расставленные среди искусно сформированных деревцев бонсай. Откуда ни возьмись, появился слуга с серебряным подносом в руках, на котором стояли два высоких бокала шампанского.

— Это твой вечер, принцесса, — сказал Бинни, поднимая бокал.

— Пусть лучше это будет наш вечер, — произнесла Микки.

— Ты мне доверяешь? — спросил он с иронией, глядя ей в глаза.

— Ни капельки, — ответила она, притягивая его к себе за отвороты пиджака.

После роскошного ужина с омарами он молча повел ее в огромную спальню, с гордостью показывая роскошные детали интерьера: стены, отделанные необработанным камнем, неоштукатуренные огромные балки потолка, мягкий красновато-коричневый ковер, огромную кровать под балдахином и панорамное окно во всю стену, из которого открывался вид на море, плескавшееся всего в нескольких метрах. Отсюда был даже слышен шум прибоя.

— Добрый знак, — сказал Бинни, указывая в окно на полную луну.

С этими словами он заключил Микки в объятия и поцеловал Сначала нежно, а потом все настойчивее и настойчивее. Она крепко прижалась к нему, и ее сердце бешено заколотилось. Он расстегнул ей блузку и положил руку на грудь. А потом опрокинул на постель и сорвал одежду, приговаривая: «Прекрасная, прекрасная, прекрасная». Она лежала на спине с закрытыми глазами. Он накрыл ее своим телом. Их пальцы переплелись, губы слились в поцелуе, и Бинни овладел женщиной, которую уже считал своей.

— Ну как? — спросила Ами, позвонив ей на следующий день по телефону.

— Как в кино, — прошептала Микки, залившись румянцем. Ей было неудобно говорить — она как раз проводила совещание со своими «вундеркиндами».

— Что, настолько хорошо? Тогда нам надо встретиться, и ты мне все расскажешь. Давай вечером у меня, ладно?

— Я тебе перезвоню, — сказала Микки и повесила трубку. — Так на чем мы там остановились? — обратилась она к собравшимся.

— Ну, грубо выражаясь, мы в полном дерьме, — сказал один из них, криво усмехнувшись. — В деловых изданиях всю прошлую неделю только о нас и писали. А сегодня вышла еще статья, по всей видимости, заказная, в которой нам пророчат неминуемое поглощение. И в ней впервые промелькнуло имя Раманбхаи.

Микки вопросительно посмотрела на советника. Он ответил ей улыбкой.

— А еще в этой статье упоминается какая-то таинственная личность, которой по закону принадлежат права на изрядный кусок в «Хиралаль Индастриз», — добавил молодой человек.

Микки поджала губы. Значит, и тут не обошлось без Алиши.

— Не думаю, что нам стоит обращать внимание на досужие сплетни, — спокойно заметил Раманбхаи. — Мы преданно служим главе нашей фирмы. И обязаны приложить все усилия, чтобы преодолеть кризис.

Микки внимательно следила за его лицом, но он ничем не выдал себя. Однако она понимала, что не может оставлять без внимания все возраставшее количество увольнений, причем на всех уровнях. На фабриках уже не хватало рабочих рук, директора предприятий начинали поговаривать о закрытии. В этом году, как и в прошлом, компания не выплачивала дивиденды по своим акциям. Вопрос о премиях тоже оставался нерешенным. Финансовый директор намекал на острый дефицит бюджета. Микки знала, что пришло время действовать без промедления.

— Я должна сообщить вам, — заявила она, — что скоро выхожу замуж за… — она на секунду умолкла, внезапно осознав всю важность своего шага, — за господина Бинни Мальхотру.

От изумления никто не проронил ни слова. Она посмотрела на Шаная. У него отвисла челюсть. Казалось, пауза длится целую вечность.

— Примите наши поздравления, — послышался, наконец, чей-то несмелый голос.

Микки с благодарностью посмотрела на своих «вундеркиндов» и продолжила:

— Это даст нам возможность получить средства для решения всех неотложных проблем, а потом можно будет подумать и о поглощении. Как только помолвка будет оглашена, я проведу заседание совета директоров, потом созову общее собрание. Господин Мальхотра получит всю полноту полномочий… я считаю, что не могла бы передать компанию, созданную моим отцом, в более надежные руки.

Вялые аплодисменты раздались далеко не сразу. Когда они стихли, Микки отпустила собравшихся, попросив Шаная задержаться.

— Микки! — заговорил он срывающимся голосом, как только они остались наедине. — Зачем ты принесла себя в жертву?

— В жертву?! — возмутилась Микки. — Неужели ты думаешь, что я пошла на этот шаг только ради спасения компании? Ничего подобного! Я рада нашей с Бинни свадьбе и буду с гордостью носить имя госпожи Мальхотра.

— Да-да, конечно, — недоверчиво покачал головой Шанай, — но я все равно считаю, что это ошибка. Твоя жизнь важнее, чем судьба «Хиралаль Индастриз».

— Милый, милый Шанай, — с нежностью улыбнулась Микки. — Поверь, я отдаю себе отчет в том, что делаю, и знаю, что для меня хорошо, а что нет.

Шанай стал белым, как полотно.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я больше не смогу здесь работать. Как только господин Мальхотра займет твое кресло, я подам заявление об увольнении. Я не стану работать на него… или на кого-нибудь другого. Мои старые партнеры по алмазному бизнесу будут рады моему возвращению.

Микки не стала его отговаривать.

Раманбхаи дожидался своей очереди за дверью.

— Как ты могла на такое пойти?! — воскликнул он, врываясь в кабинет, как только оттуда вышел Шанай. — Это означает конец «Хиралаль Индастриз». Конечно, замужество — это твое личное дело… но здесь речь идет…

— Речь идет, — перебила его она, — о компаниях моего отца и о их будущем. Так уж получилось, что мое замужество имеет к этому прямое отношение. Прости, что расстроила тебя, Раманбхаи, но я приняла решение и надеюсь, что оно принесет пользу всем.

Микки увидела в его глазах искорки ярости. Он попытался взять себя в руки, но самообладание ему изменило.

— Значит, такую награду я заслужил за долгие годы преданной службы твоей семье! — проговорил он, задыхаясь от гнева. — Да уж, мне и в страшном сне не могло присниться, что в один прекрасный день мной начнет помыкать сопливая девчонка, которую я видел еще в колыбели. Эх, если бы у твоего отца родился сын… Тогда я не стал бы свидетелем того, как дело всей моей жизни походя выбрасывают на помойку. Ты совершаешь роковую ошибку, дорогая. И расплата будет страшной.

— Спасибо за заботу и за все, что ты сделал для моей семьи, Раманбхаи, — сказала Микки, холодно глядя на него. — Я хочу, чтобы ты знал: я всегда очень высоко ценила и тебя, и твои советы. А сейчас, если позволишь… — Она встала и вышла из кабинета.

Раманбхаи оставалось только изумленно смотреть ей в спину.