Логан рассказал ей про нож, чемодан и антидепрессант.

Стил фыркнула:

– И что нам это дает, черт побери?

– Ну, такие лекарства отпускают только по рецептам, значит…

– Значит, они принадлежали убийце! Или жене убийцы, или его маме, или их соседу, или бабушке… – Стил опустила стекло и швырнула гаснущий остаток сигареты в дождливый солнечный день. – Эта хрень могла остаться после войны в Персидском заливе: как нам недавно стало известно, ее туда поставляли. Черт, да эти таблетки могли быть выписаны в любом другом месте! – сказала она, съезжая с круговой развязки на мост Королевы-матери. – И что нам делать? Обзванивать всех практикующих врачей, все аптеки и требовать у них имена и адреса пациентов?

– Можно сузить область поиска и расспрашивать подробно только о пациентах с психическими заболеваниями, которым было прописано это лекарство.

– С «психическими заболеваниями»? – Стил засмеялась. – А если у них нет психических заболеваний, значит, им эти чертовы антидепрессанты не нужны, так, что ли? – Она повернулась к нему. – Господи, Лазарь, и как только ты умудрился стать детективом-сержантом? Что, сейчас сержантские нашивки к коробкам хлопьев «Фростиз» прикладывают? – Логан хмуро уставился на приборную доску. – Да, вот еще что, – улыбнулась она ему. – Когда вернемся, найди кого-нибудь из этих ребят, которые борются с преступлениями против животных. Дохлая собака как раз по их части. Если дело получит хоть какое-то развитие, мы снова ею займемся.

Королевская тюрьма Крейгинчиз от внешнего мира была отделена семиметровыми стенами и маленькой черной металлической табличкой с надписью: «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ. ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА», будто сам по себе армированный колючий забор был недостаточно серьезным предупреждением. С трех сторон тюрьма была окружена улицами с жилыми домами, обвешанными датчиками охранной сигнализации, но с четвертой стороны ничто не отделяло северную стену тюрьмы от реки Ди, кроме двухполосной дороги на Алтенс и крутого берега. Стил оставила машину на стоянке, в закутке с надписью: «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА», и неторопливо пошла к главному входу. Логан, понурившись, следовал за ней. Спустя двенадцать минут они сидели в убогой комнате за столом, покрытым потрескавшимся огнеупорным пластиком, на шатких пластиковых стульях, покрытых коричневыми пятнами от затушенных сигарет. К стене был прикреплен магнитофон, телевизора не было, только кронштейн и пара проводов. Они посидели еще пять минут, пересчитывая плитки на потолке – двадцать две с половиной, – пока наконец унылый офицер тюремной охраны не ввел в комнату Джейми Маккиннона. Логан вставил в аппарат пару чистых кассет и записал стандартную вступительную речь с именами, датами и местом проведения допроса.

– Ну что, Джейми, – сказала детектив-инспектор Стил, когда он закончил. – Как еда? Хорошая? Грязный Данкан Дандас все еще дрочит в овсяную кашу?

Джейми передернуло от отвращения, и он начал обкусывать кожу вокруг ногтей, вгрызаясь в нее, пока не показалось темно-розовое мясо. Кажется, тюрьма не пришлась Джейми по нраву: его лицо лоснилось от пота, а под глазами набрякли темные мешки. У него была разбита губа, на щеке виднялся синяк.

Стил удобнее устроилась на стуле и ухмыльнулась:

– Причина нашего появления здесь, мой маленький любитель овсянки, заключается в том, что обнаружилась крошечная проблема с твоим алиби: кое-кто видел, как у тебя с Рози Вильямс чуть до драки не дошло, так вы ругались как раз в ту ночь, когда ее забили до смерти! Ты и сейчас будешь говорить, что все это идиотское совпадение?

Джейми медленно опустил голову на стол и обхватил ее руками.

– Хочешь, дадим тебе еще пару минут, чтобы ты смог придумать очередную ложь, Джейми? – спросила инспектор.

– Я не хотел делать ей больно…

– Да, это мы знаем. – Стил вытащила пачку сигарет, сунула одну в рот, никому больше не предложила. – Тогда почему ты это сделал?

– Я тогда выпил… в «Риджент Армс»… а этот чувак все повторял и повторял, что на нее можно шикарно подрочить. И не только это… – Он вздрогнул от отвращения. – Я пошел за ним в туалет и выбил из него дерьмо. Зачем он о Рози так говорит? Как будто она простая шлюха…

Стил отозвалась из облака сигаретного дыма:

– Да она и была шлюхой. Торговала на улице своей жопой за…

– ЗАТКНИСЬ! НЕ БЫЛА ОНА ШЛЮХОЙ! – Он вскочил и стукнул кулаками о стол. Стол подпрыгнул. Его лицо налилось кровью, глаза заблестели.

Логан вздохнул и вмешался, играя в доброго полицейского:

– Хорошо, ты проучил его за то, что он оскорбил твою женщину. Я могу это понять. А что случилось потом? Ты пошел ее искать?

Джейми кивнул, не отводя глаз от Логана, на инспектора он внимания больше не обращал.

– Да… Я хотел сказать ей: надо остановиться! Она должна сидеть дома, смотреть за детьми. Не надо больше выходить на улицу… – Он шмыгнул носом и вытер его рукавом.

– А что произошло, когда ты ее нашел, Джейми?

Он посмотрел на свои пальцы с обкусанными ногтями.

– Потом я пил.

– Мы это знаем, Джейми. Что случилось потом?

– Потом мы повздорили… Она… Она сказала, что ей нужны деньги. Сказала, что не может остановиться. – Джейми шмыгнул и оставил на рукаве еще один серебристый след. – Я сказал, что буду ей помогать. Что у меня есть кое-какие деньги и чтобы она не беспокоилась… Но она не слушала, все твердила, что я не могу помочь ей и ее детям… – Он закусил нижнюю губу. – Тогда я ее ударил. Взял и ударил. А она стала кричать на меня. Ну, я ударил ее еще раз. Чтобы она прекратила кричать…

Логан помолчал, пока детектив-инспектор Стил тонкой струйкой выпускала дым из носа.

– А потом что ты сделал?

– Проблевался в туалете. Смыл кровь с рук… Она лежала на полу, вся в ссадинах… Я ее поднял и уложил в постель.

Стил хмыкнула:

– Уложил в постель? В наши дни это так называется? «Уложить в постель»? Какой чудный эвфемизм для выбрасывания кого-то нагишом в темном переулке! Прямо поэзия, твою мать!

Джейми пропустил ее слова мимо ушей:

– На следующий день она вся была в синяках. Выгнала меня из дома. Сказала, что больше не хочет меня видеть. Но я совсем не хотел делать ей больно!

Логан откинулся на спинку стула и чуть не застонал:

– Мы хотим знать, что было ночью в этот понедельник, Джейми. Что случилось ночью в понедельник?

– Пошел увидеться с ней… на улице. – Он пожал плечами. – Хотел сказать ей, что мне очень жаль… показать, что я хорошо зарабатываю… Понимаете, ну, эти дела в фастфудах? Я мог позаботиться о ней и ее детях. Я ее любил… Но она не стала со мной говорить, сказала, что ей надо деньги на жизнь зарабатывать… что не хочет со мной дело иметь… что ее клиенты ждут. И что я ей должен заплатить…

– И что, заплатил?

Джейми опустил голову:

– Я… Да…

Детектив-инспектор Стил так возмутилась, что из ее сигареты искры полетели:

– Это что, ты раскошелился, чтобы свою бывшую трахнуть? Господи, как у вас тут все непросто!

Логан хмуро взглянул на нее:

– Что было потом, Джейми?

– Ну, сделали мы это в подворотне… я заплакал, сказал, что люблю… и чтобы простила меня за прошлое, я ведь ее так люблю, что просто вынести не могу, когда она с другими мужиками уходит… – Красные глаза наполнились слезами. – Я ведь уже хорошие бабки делал, мы могли быть вместе… – Он вытер глаза блестящим от соплей рукавом.

Стил слегка подвинула стул вперед, окутав Джейми облаком табачного дыма:

– И она все равно сказала «нет», так ведь? Она сказала «нет», и ты ее ударил. Ты ее ударил, а потом еще и еще, потому что ей больше не нужен был такой скользкий маленький засранец, как ты. И ты убил ее, потому что или так, или платить тебе за это всю оставшуюся жизнь. Платить, чтобы трахнуть ее в кустах, как делают все остальные безнадежные маленькие уроды.

– НЕТ! Она сказала, что подумает об этом! Она собиралась вернуться ко мне! Мы о семье думали! – Теперь слезы потекли ручьем, они текли по круглым щекам и по пунцовому носу, и его тело сотрясалось от рыданий. – Господи, она умерла! Она умерла! – Он рухнул на стол, и его плечи задрожали.