— Не понимаю, о чем вы, монсеньор. Я приехала сюда с одной целью: обучать английскому племянников моей подруги, леди Лэнгли.

— Раз вы настаиваете… Что ж, позвольте предложить вам свою помощь. Вам будет сложно общаться с герцогом. Он уже решил, что ненавидит вас, поэтому замок будет для вас не самым приятным местом.

— Уверена, что вами руководят добрые намерения, монсеньор. Но я справлюсь сама. Я приняла решение, и собираюсь делать все от меня зависящее наилучшим образом.

— Мне очень приятно это слышать, мадемуазель, — сказал граф, — но я вам уже сказал: я позабочусь о вас.

Арлетта поднялась на ноги и сказала:

— Спасибо за участие, но если честно, то, будучи англичанкой, я сама могу о себе позаботиться!

Она повернулась и зашагала прочь, а он даже не попытался ее остановить.

Услышав, как он тихонько смеется ей вслед, Арлетта подумала, что Джейн советовала остерегаться именно такого рода французов.

Он ей не нравился. К тому же он мог создать для нее трудности вместо того, чтобы помочь.

Она вернулась к своим подопечным. Они вместе нашли несколько книг, которые могли оказаться полезными, и пошли в классную комнату.

Когда они оказались наверху, Дэвид сказал:

— Не люблю кузена Жака!

— Я тоже! — поспешила сообщить Паулина.

— Почему? — спросила Арлетта.

Она заметила, что Дэвид оглянулся, прежде чем ответить. Было похоже, что он боится, что его подслушают.

— В нем есть что-то такое, от чего мне становится не по себе. Не знаю, что, — сказал Дэвид. — Мама всегда говорила, что мы должны посылать людям волны любви из самого сердца, и тогда все будут к нам добры. Но от кузена Жака исходят совсем другие волны.

Арлетта тоже так думала, но она была поражена тем, насколько глубоко чувствовал этот маленький мальчик.

Она решила, что странная жизнь в этом огромном замке сделала его непохожим на других детей.

«Ему будет трудно в Итоне», — подумала она.

И сказала вслух очень мягко:

— Дэвид, мы должны относиться ко всем с любовью. Порой это нелегко, но надо стараться.

Но Дэвид ее не слушал. Он уже играл со своими солдатиками.

— У тебя отличная коллекция, — сказала Арлетта. — Кто тебе подарил этих замечательных солдатиков?

— Дядя Этьен. Он заказал их специально для меня. Я думаю, что он это сделал не для того, чтобы меня порадовать, а чтобы мне было интересно стать солдатом французской армии.

И снова Арлетта подумала, что эта мысль слишком необычна для одиннадцатилетнего мальчика.

Ей надо подумать, как действовать дальше. Что бы сделала на ее месте Джейн?

Джейн была слишком приземленной. Ее отец говорил, что «Джейн корнями вросла в землю». Ее голова была наполнена реальными фактами, а не фантазиями.

Арлетта подумала, что если бы Джейн оказалась на ее месте, она бы и тут действовала с присущим ей прагматизмом.

Арлетте казалось, что замок полон тайн. Каждую минуту она открывала все новые прекрасные уголки, любуясь старинной мебелью, восхитительными картинами и скульптурами, гобеленами и лепниной.

Она уже заметила, что часть замка была построена намного позже, чем башни. Там были высокие окна, и комнаты были залиты яркими лучами южного солнца. Особенно ее поразили хрустальные подсвечники.

Она остановилась, чтобы полюбоваться их радужными переливами, но Дэвид и Паулина уже нетерпеливо тянули ее за рукав:

— Мадемуазель, пойдемте посмотрим оружейную. Там очень интересно!

Они прошли в оружейную, где по стенам было развешано фамильное оружие Сотеров: старинные щиты, сабли, мушкеты и ножи.

Дети хотели показать ей темницу, но уже близился закат, и они решили отложить экскурсию на завтра.

После обеда дети отправились переодеться, и Арлетта осталась одна. Поднимаясь по узкой винтовой лестнице, ведущей в ее комнату, она почувствовала, что кто-то стоит у входа.

Это оказался слуга.

— Госпожа герцогиня желает вас видеть, мадемуазель, — сообщил он.

Арлетте было очень интересно посмотреть на старую герцогиню. Ей казалось, что она должна быть похожей на бабушку, которая тоже была француженкой.

Она живо помнила ее аккуратно причесанные седые волосы, ее изысканные манеры и длинные тонкие пальцы.

Она была стройной и держалась очень прямо. Ее молодые глаза искрились, а смех был таким нежным и мелодичным!

«Жалко, что она умерла, когда я была еще маленькой», — с грустью подумала Арлетта.

Теперь ей хотелось, чтобы герцогиня оказалась хотя бы немного похожей на бабушку, в честь которой ее назвали.

Слуга вел ее на другой конец замка, где Арлетта еще не успела побывать.

Наконец долгий путь был закончен. Они оказались в приемной, где их ждала пожилая горничная.

— Добрый вечер, мадемуазель, — поздоровалась она с Арлеттой и обратилась к слуге: — А вы, Жан, подождите здесь, а то мадемуазель не найдет обратной дороги.

— О, пожалуйста, не уходите, — с улыбкой попросила Арлетта, — без вашей помощи я точно потеряюсь!

Горничная провела ее через большой холл, из которого вели две двери с причудливо расписанными филенками.

Через мгновение она уже стояла на пороге спальни герцогини.

Эта комната не была похожа на остальные. В центре стояла огромная высокая кровать. С потолка мягкими складками спускался полог.

Среди множества подушек полулежала самая странная пожилая леди, которую Арлетте доводилось встречать в своей жизни.

Она была очень стара. Ее морщинистое лицо, которое еще сохранило на себе следы былой красоты, походило на китайскую маску.

Ее волосы были белы, как снег, но уложены в высокую причудливую прическу. Арлетта решила, что на ней парик.

Шею герцогини украшали несколько ниток жемчуга, а в ушах при каждом движении поблескивали бриллиантовые серьги. На каждой руке было по меньшей мере полдюжины браслетов, а пальцы унизаны множеством драгоценных колец.

Несмотря на то, что она была очень старой, она не спускала с Арлетты внимательного острого взгляда.

Арлетта сделала реверанс и подошла поближе.

— Вы та самая Джейн Тернер, которая приехала учить моих правнуков? — спросила герцогиня.

— Да, мадам.

— Я вам не верю. Вы приехали в замок, чтобы повидать моего внука! Вот настоящая причина вашего приезда!

— Уверяю вас, мадам, — ответила Арлетта, — я приехала в замок по просьбе леди Лэнгли, которая хотела, чтобы я занималась с ее племянниками английским. Во время своего визита она была поражена, что дети до сих пор не говорят на своем родном языке.

— На своем родном языке? — едко повторила герцогиня. — К счастью, мой внук вас сейчас не слышит! Он ненавидит англичан. Если вы намереваетесь поймать его в свои сети, уверяю, у вас ничего не получится!

— Вы глубоко заблуждаетесь, мадам, — протестующе воскликнула Арлетта. — Не понимаю, кто рассказал вам такие странные вещи? Это все неправда!

Арлетта подумала, что Джейн на ее месте была бы очень расстроена и напугана. Бедняжка была такой некрасивой, что ее никто не мог заподозрить в том, что она хочет кого-то «поймать в свои сети».

Герцогиня смерила ее с головы до ног своим надменным взглядом и сказала:

— Вы очень хорошенькая, но попали не по адресу. У моего внука нет времени на гувернанток, поэтому вам лучше уехать, и поскорее.

— Уверяю вас, мадам, — сказала Арлетта, медленно и отчетливо выговаривая слова, — что мне нет никакого дела до герцога. К тому же я его никогда не видела. Весь мой интерес — это уроки английского, ради которых меня пригласили.

Она поклонилась и, развернувшись, решительно направилась к двери.

Как только она взялась за ручку, герцогиня возмущенно воскликнула:

— Стойте! Как вы посмели уйти, когда я еще не закончила? Вернитесь немедленно!!!

Арлетта повернулась к ней лицом, но даже не пошевельнулась, чтобы подойти поближе. Она гордо смотрела на старую герцогиню, стоя с высоко поднятой головой.

Неожиданно герцогиня усмехнулась:

— Кем бы вы ни были, в вас есть сила духа! Многие люди меня боятся.