Лелька притихла и с тревогой уставилась на мрачные лица домашних. Она не понимала их.

Десятилетней Лельке казалось: Василисе страшно повезло. Санкт-Петербург же! Новая интересная жизнь! Тетя, дядя, двоюродные брат с сестрой. Чем плохо? Радоваться нужно!

Отец угрюмо закончил:

– Через себя переступала. И ничем не помочь ей было. Горожанкой родилась, горожанкой жила, горожанкой ушла от нас…

– Но я при чем, пап? Я-то все здесь люблю, – невнятно пробормотала Василиса, с усилием глотая слезы.

– Знаю, Вася, знаю. Но и ты пойми, никто не гонит тебя насовсем. Захочешь – вернешься, – устало сказал отец. – Институт только закончи. Как мать хотела. Чтобы шанс появился строить жизнь, как пожелаешь. – Он грустно усмехнулся. – Да и мир посмотришь. Хоть будешь знать, из чего выбирать!

Василиса упрямо передернула плечами, не ответив ни словом. Она смотрела в окно, и привычный вид родного подворья заставлял сердце болезненно сжиматься.

Отец тяжело поднялся и неохотно буркнул:

– Город – дерьмо, конечно. Ни лесов рядом нормальных, ни рек, ни живности. Все загублено на корню. Зато там люди, Васенька! Другие люди, понимаешь? Совсем другие. Ты от них что-то взять сможешь.

Василиса недоверчиво хмыкнула. Отец с досадой бросил:

– Тут большей частью, сама видишь, кто – темнота. Многие и читать-то едва умеют. Книгу в руках не держали, им и не нужно. – Он махнул рукой. – Самогон вечно глаза застит! Лучшие – лесом промышляют. Ничто их не трогает, ничто не интересует. Пустые людишки! – Голос отца дрогнул. – Тяжеловато первое время придется в городе, верно. Но привыкнешь, деваться-то некуда. Да и знаешь примерно, чего ждать. По рассказам моим, по книгам, да и Интернет опять же…

Василиса молчала, опустив голову. Лелька снизу всматривалась в хмурые лица. Ей вдруг стало жаль старшую сестру. Лелькины губы подрагивали, светлые брови составляли одну ломаную линию, она едва сдерживала слезы.

Отец бросил на Лельку внимательный взгляд. Улыбнулся и преувеличенно бодро воскликнул:

– Ну, выше нос! Все будет хорошо, вот увидите. А теперь – ужинать! – Он заговорщически подмигнул младшей дочери. – Потом собираться начнем. Завтра-то с рассветом выйти придется, чтобы к поезду успеть, всего две минуты стоит. К шести утра к станции подъехать нужно…

Поспешно придвигая к столу стулья и помогая сестре накрывать на стол, Лелька жадно спросила:

– Па, а что Васька с собой возьмет? Книги, да? По математике? Другие какие учебники?

– Да нет, – усмехнулся отец, наблюдая за привычной суетой дочерей, – книг в городе и без того хватает. Там библиотек полно.

– Тогда платья, да? И шубу? Валенки она тоже возьмет?

– Что сочтет нужным, то и возьмет. Деньги я вашей тетке уже отправил. Так что необходимое она Васене прямо там и купит. А тащить с собой… – Отец ласково потрепал Лельку по голове. – Кто знает, что сейчас в городе носят? Может, лишь брюки…

– Только брюки? – ахнула Лелька, вытаращив на сестру большие синие глаза. – Слышишь, Васька? – Лелька обернулась к отцу. – А платье чем плохо?!

Василиса невольно рассмеялась. Отец проворчал:

– Ну что ты ко мне пристала? Я знаю? – Он пожал плечами. – Может, и платья таскают. Я давно в городе не был. Как вашу мать похоронили. Последний раз ездил – так молодежь больше в джинсах да легинсах ходила…

Василиса поставила на середину стола блюдо с нарезанным хлебом, щедро положила в полные тарелки по паре ложек домашней сметаны и села. Отец посмотрел на младшую дочь и насмешливо хмыкнул:

– Рот-то закрой, Лелишна! И за борщ принимайся, остынет. Чего раньше паровоза забегаешь? Всему свой срок. Вот приедет Василиса на каникулы летом и все тебе самым подробнейшим образом изложит. И про то, что в Санкт-Петербурге носят, и про сам город…

– Почему только летом? – возмутилась Лелька. – А зимние каникулы?!

– Захочет, приедет и на зимние, – не стал возражать отец. – Только вот как добираться до деревни будет со станции-то?

– А лыжи?!

– Ну, если только на лыжах… Долго молчать Лелька не умела. Уже доедая борщ, спохватилась:

– Па, а как же Васька без охоты своей любимой проживет и без леса? Где она травы-корешки собирать станет?

Отец промолчал. А Лелька даже ложку выронила, так ее взволновала последняя мысль:

– И кто нас с тобой лечить будет? Что ли, старая докторша из Сосновки? Своими таблетками?

– Да ну тебя, Лелька! – сердито воскликнула девушка, озабоченно посматривая на помрачневшего отца. – Травы я вам оставлю. С инструкциями. К каждому сбору свою бумажку приложу. Так что и без меня справитесь. – Она заставила себя рассмеяться. – Да и с чего вам болеть-то? Лоси здоровые… Сравнение с лосем Лельке совсем не понравилось. Девочка украдкой покосилась на свое отражение в оконном стекле и обиженно проворчала:

– Так уж и лоси! Просто я… не всем же костями греметь! – и жарко вспыхнула.

Десятилетняя Лелька сильно переживала из-за своей мнимой полноты. Крепенькая, коренастая, невысокая, с двумя туго заплетенными светлыми косичками… Рядом со старшей сестрой девочка казалась себе неуклюжей и толстой.

Василиса Лелькиных переживаний не заметила, спокойно проговорила:

– С охотой, думаю, и там неплохо. Папа мне уже рассказывал. Лишь лицензию иметь нужно, так у меня есть. А дату я сама потом поставлю. Папа все документы выписал, понимаешь? Лесник все-таки…

Лелька радостно воскликнула:

– Здорово!

Василиса поставила перед младшей сестрой чашку с чаем:

– С травами сама учись разбираться. Я в твои годы из леса не вылазила, а ты все в куклы с Машкой играешь. Взрослеть пора.

– Да уж, – вздохнул отец, – пора. Только силой к лесу не привяжешь, можешь зря не стараться, Васена. Не лесной человек Лелишна, не наш.

– Ну вот еще, – мгновенно надулась Лелька. – Как это – не «наш»? Думаете, мне ваши драгоценные травки и корешки выучить слабо, да? – И девочка сердито закричала: – Вот увидишь, Васька, как домой вернешься! Я еще получше тебя врачевать стану! Поняла, нет?

– Поняла-поняла, – улыбнулась девушка. Встала и обреченно бросила: – Ну что, пойдем собираться?

Младшая сестра в ответ лишь восторженно завизжала. Опрокинула стул и опрометью вылетела из кухни.

Лельке до сих пор не верилось, что завтра Васена уедет в город. Одна! На поезде! На нижней полке! Через леса и поля! В сказочный город Санкт-Петербург!

Папа рассказывал: там до революции русские цари жили. Машины там в восемь рядов по дорогам движутся, а еще и тротуары есть. Для пешеходов. Там музеи, театры, дворцы, парки и детские площадки в каждом дворе. А людей – тысячи и тысячи, а то и миллионы…

Лелька разочарованно сопела: ну и сестрицу Бог послал. Несчастье, не сестра. Ничегошеньки с собой брать не хочет, хоть что говори.

Костюм свой охотничий уложила да дурацкое – подумаешь, тульское! – ружьишко. Еще травами разными и корешками чуть ли не половину рюкзака набила. А на остальное и не смотрит, будто не нужно ей.

Нет, зачем Ваське в городе травы?! Папа говорил, там аптеки на каждом углу, где все-все лекарства есть. Самые настоящие лекарства, не самодельные. И даже травы разные продаются в специальных коробочках. А на коробке – картинка. Например, ромашка нарисована. И написано, как ее заваривать.

Лелька сердито смотрела на старшую сестру: тоже, сборы называются! Ничего интересного. Лелька совсем другого ожидала, когда шла помогать.

Девочка тяжело вздохнула, она не понимала упрямства сестры. На Васькином месте она бы…

Васька же – тьфу! Из одежды ничего и брать не стала. Какие-то старые поношенные бриджи в рюкзак сунула, из маминых перешитые, да парочку длиннющих свитеров, мама еще вязала.

Ну к чему, к чему они в городе? А на красивое крепдешиновое платье, что на прошлый день рождения подарили, Васена и не глянула. Лелька несколько раз в рюкзак его подложить пыталась.

Девочка раздраженно сдвинула светлые брови: вот ведь упрямая! Древнюю отцовскую рубаху, чуть ли не до колен, взяла – сказала: сойдет вместо халата, а на платье приличное – ноль внимания. В городе, мол, такие не носят.