А.: Они говорили: «Опирайтесь на твердую почву».

Кришнамурти: То есть при помощи частичной жизненности, частичной энергии исследовать энергию в целом. Как это возможно? Почему они так говорили?

Р.: Концепция веданты состоит в том, что вы не можете видеть при помощи интеллекта; увидеть можно только при помощи «я», атмана, который представляет собой саму природу постижения.

А.: Поскольку наши умы в значительной мере обусловлены, получив опору, мы держимся за нее.

Кришнамурти: Мы хотим выяснить, какими должны быть особенности ума, если интеллект не является инструментом исследования. Анализ и путь интеллекта — это не исследование; это подобно тому, как если б вы сказали: «Я частично войду в туннель». Каковы особенности ума, если интеллект не является инструментом?

А.: Когда интеллект отброшен, то в уме не остается ничего из прошлого.

Кришнамурти: А кто должен отбрасывать? Вы снова возвращаетесь к дуалистическому принципу.

А.: Мы видим, что интеллект является частичным.

Кришнамурти: Поэтому мы задаем вопрос: каково качество ума, который способен исследовать? Ум — это не только интеллект, но и мозговые клетки, биологическая и физическая структура, нервы, все в целом, тотальное, полное явление. Каковы особенности ума, способного вести исследование? Я вижу, что любое частичное движение является неполным, и потому никуда не приводит. Я понимаю, что видеть частично — значит совсем не видеть. Поэтому я отказываюсь от частичного подхода; он отброшен. Тогда ум задает вопрос: какова природа восприятия, которое является целостным? Лишь такое целостное восприятие в состоянии произвести проверку. А может быть, проверка и вообще не понадобится, потому что подлежащее проверке относится к полю частичного: разделение, анализ, исследование.

Я спрашиваю себя: что такое целостное восприятие, каковы особенности целостного восприятия?

А.: Движение любого рода не может быть целостным восприятием.

Кришнамурти: Что такое целостное восприятие?

Р.: Кажется, будто при нем нет инструмента, потому что инструмент чему-то принадлежит.

Кришнамурти: В чем здесь затруднение?

Когда вы смотрите из окна, когда вы видите эти кусты, как вы глядите на них?

Обычно вы о чем-то думаете и в то же время смотрите. Я говорю: вам нужно смотреть, вот и все. Где тут трудность? Мы никогда не смотрим. Если я гляжу на картину, я просто гляжу; я не говорю, что это такой-то художник, что этот художник лучше другого. У меня нет мерила. Я не занимаюсь превращением в слова. Мы только что сказали, что смотреть частично — значит совсем не смотреть; поэтому ум покончил с частичным; и вот когда я смотрю по-настоящему, — я просто смотрю.

Р.: Элемент привычки так могуществен.

Кришнамурти: Поэтому уловленный привычкой ум не в состоянии исследовать. Значит, нам нужно рассмотреть не исследование, а ум, который уловлен привычкой. Необходимо понять привычку. Забудьте об исследовании, о причинности, об анализе. Забудьте обо всем этом. Может ли ум понять привычку? Давайте обсудим этот вопрос.

А.: Что бы вы не говорили, используя интеллект, все будет частичным.

Кришнамурти: Вам нужно понять истину этого — истину, а не логику. Позднее вы сможете обосновать истину логически. То, что вы приняли за дверь, — не дверь. Поняв это, вы более туда не направитесь, но вы не понимаете.

Р.: В чем различие между восприятием и узнаванием? Для нас восприятие существует только в форме узнавания.

Кришнамурти: Вы узнаете благодаря ассоциации. Узнавание есть часть этой привычки, ассоциации. Поэтому я и говорю, что вы не способны проверять, исследовать, ибо пользуетесь умом, погруженным в привычку. Не выясняйте вопроса о том, как производить проверку; выясните, что такое привычка.

А.: Привычка — это колея.

Кришнамурти: Как формируется привычка? Вот дверь. Я вхожу в эту дверь; так почему же ум впадает в привычку?

Что такое привычка? Как получается, что ум впадает в привычку? Я собираюсь проанализировать этот вопрос.

Мы видим анализ, который является частичным, который не является полным пониманием. Зная, что он не представляет ценности, мы все-таки продолжаем им пользоваться. Почему же ум впадает в привычку? Не потому ли, что это самый легкий способ действия? Вставать в шесть, ложиться в десять. Нет никакого трения, не приходится ни о чем думать.

А.: Я смотрю на дерево. Мне не нужно о нем думать. И все же ум говорит, что это дерево.

Кришнамурти: Это привычка. Так почему же ум впадает в привычку? Это самый легкий способ жить: жить механически легко. Нетрудно вести подобный образ жизни в сексуальной и в любой другой сфере. Я могу жить без усилий, без перемен, потому что нахожу в этом безопасность. В привычке нет проверки, искания, вопросов.

Р.: Я живу в границах поля привычки.

Кришнамурти: Таким образом, привычка может функционировать лишь в пределах очень небольшого поля — как профессор, который обладает изумительным умом, но действует внутри небольшого поля знания, как монах, обитающий в крохотной келье. Ум, который ищет безопасности, устойчивости, который не желает перемен, — такой ум живет по стандартам. Частичная проверка не освобождает ум от стандартов. Так что же мне делать?

А.: Обнаружив это, узнав, что частичное понимание — вовсе не понимание, как уму освободиться от привычки?

Кришнамурти: Я собираюсь это сейчас показать.

А.: Мы рассмотрели привычку, но ум не освободился от нее.

Кришнамурти: Вы не возвратитесь к анализу привычки. Вы не станете больше проверять ее причины. Таким образом, ум свободен от бремени анализа, который представляет собой часть привычки.

Поэтому вы освободились от нее.

Р.: Да, да.

Кришнамурти: Нет. Я должен идти, и идти не просто на словах. Привычка — это не только симптом, это психосоматический факт. Когда мы рассмотрели привычку, как мы это сделали сейчас, ее больше нет.

А.: Но мы не свободны от привычки.

Кришнамурти: Лишь потому, что вы продолжаете утверждать, что дверь находится там. Мы начали с утверждения: «Я знаю»; в нем скрывается некоторое высокомерие. Вы не говорите: «Я хочу выяснить».

Что же это за целостное восприятие, когда ум свободен от привычки? Привычка подразумевает умозаключения, формулы, идеи, принципы. Все это — привычка. Привычка — сущность наблюдателя.

Р.: Это все, что мы знаем о «я».

Кришнамурти: Чтобы выяснить это, я обращаюсь к какой-то книге. Вот когда проявляется вред, который причиняют нам другие люди, — шанкары, будды и все прочие. Я предпочитаю этого, а вы — другого и так далее. И освободится от своих предпочтений я не могу, поскольку здесь задето мое тщеславие. Я спорю. Знаете, была такая карикатура с надписью: «Мой гуру обладает большим просветлением, чем ваш». Так и во всем. Поэтому, уважаемый, необходимо смирение. Я абсолютно ничего не знаю и не буду повторять ни одного слова, которого не нашел сам. В действительности я и не хочу знать. Я знаю, что это — не путь. И больше ничего не хочу знать. Это все. Дверь, которую я считал настоящей, оказалась не дверью. Что же тогда происходит? Я не иду в этом направлении.

Мадрас, 7 января 1971 г.

Слушатель А.: Самое большое препятствие для восприятия — это идеи. В чем различие между фактом и идеей о факте?

Кришнамурти: А как профессионалы рассматривают восприятие, виденье, факт?

Р.: В Веданте сказано, что сознание действует через органы чувств. Оно видит объект. Сознание принимает форму объекта, как вода принимает форму сосуда. Это и есть восприятие.

Кришнамурти: А что такое восприятие, виденье — для вас? Вы видите комод; у вас имеется образ комода, и потому вы узнаете его как комод. Когда вы видите эту вещь, что тогда происходит: возникает ли сперва образ, или сначала вы видите? Имеете ли вы образ, а потом узнаете?