Когда вы говорите, что хотите заниматься познанием в сообществе, в школе, подобной этой, это представляет собой проблему. Здесь есть люди старшего возраста и более молодое поколение, учитель и ученики, сюда приезжают другие люди; необходимо найти путь, который дает возможность жить счастливо, разумно, активно, обладая большим запасом энергии. Человек должен обладать этим чувством, иначе мы все будем тянуть воз в разные стороны. Поэтому я хочу познавать, и прежде всего я должен выяснить, хочу ли я на самом деле сотрудничать, обладаю ли я в действительности этим чувством. Есть ли оно у меня? Если нет, то постарайтесь понять почему. Именно это удивительное качество, это чувство сотрудничества, совместного созидания, совместной деятельности породило этот мир.

С.: Что вы имеете в виду, говоря: «Оно породило этот мир»?

КРИШНАМУРТИ: Я имею в виду железные дороги, почтовую службу, путешествие на Луну, люди занимались этим триста лет и они не могли не сотрудничать друг с другом; они делали это из патриотических или материальных соображений, ими могло двигать тщеславие и многое другое. Они сотрудничали ради осуществления какой-либо идеи из соображений престижа, соревнования с Россией и так далее. Может ли существовать истинное, глубокое, длительное сотрудничество, если существует какой-либо внутренний мотив? Если я исхожу из какого-то корыстного соображения, из эгоистичного побуждения, может ли существовать сотрудничеств в том смысле, в котором мы хотим его понимать?

С.: Мы хотим что-нибудь из этого извлечь, нам не обязательно этого делать.

КРИШНАМУРТИ: Поэтому выясните, есть ли у вас чувство готовности что-то извлечь. Вы начинаете познавать нечто, что нельзя изучить по книге.

С.: Идея извлечения чего-то полезного не всегда подходит. Когда мы хотим построить дом, я понимаю, что, если мы будем работать вместе, нам будет легче. Мы организуем это с самого начала и сотрудничаем друг с другом, чтобы осуществить строительство. Следовательно, у меня есть лишь идея постройки дома; в результате мы, то есть вы и я, собираемся получить дом.

КРИШНАМУРТИ: Это так, но продолжай дальше. Ты можешь продвинуться еще немного глубже.

С.: Что же происходит, когда вы хотите, чтобы дом был белым, а я против этого.

КРИШНАМУРТИ: Именно. Вам хочется квадратную комнату, а ей прямоугольную. Вам кажется, что вы разбираетесь в этом лучше ее. Доминик только что сказал, что если мы захотим совместно построить дом, мы будем сотрудничать, потому что в результате он получит дом. Но если мы начнем спорить о том, какими должны быть комнаты в этом доме, мы поссоримся. Так что же это означает?

С.: Даже если с самого начала в вас будет присутствовать дух сотрудничества, и вы оба захотите вместе что-нибудь построить, разве у вас так или иначе не возникнет проблема?

КРИШНАМУРТИ: Итак, у вас по-прежнему будет проблема. Как вы возьметесь за ее решение? Вы и я, мы оба хотим сотрудничать, хотим построить дом, но вы хотите, чтобы комната была квадратной, а я бы предпочел прямоугольную. Но вместе с тем у нас обоих есть дух сотрудничества. Как мы тогда поступим?

С.: Мы постараемся выяснить, почему вы хотите прямоугольную комнату, а я квадратную.

КРИШНАМУРТИ: Что, в свою очередь, означает...?

С.: Что мы сотрудничаем.

КРИШНАМУРТИ: Это означает, что мы оба готовы уступить. Вы не настаиваете на своем, а я на своем. А следовательно?

С.: У вас нет навязчивой идеи, и вы находитесь в процессе познания.

КРИШНАМУРТИ: Это значит, что у вас уступчивый ум, вы не говорите: «Я должен это иметь, вы хотите измениться и поэтому вы не цепляетесь за свое конкретное желание, за свое определенное мнение.

С.: Предположим, у одного человека есть желание думать об этом, а у другого человека нет.

КРИШНАМУРТИ: Что он будет делать?

С.: Я думаю, вы бы сделали так, как хочет другой человек, если вы готовы пойти навстречу, а он нет.

КРИШНАМУРТИ: Да, правильно. Что делать, если вы хотите сотрудничать, а другой человек не хочет?

С.: Понять позицию этого человека.

КРИШНАМУРТИ: Но если говорить про сообщество, подобное этому, что вы должны делать?

С. (1): Нужно обговорить это с тем человеком, чтобы он согласился. Видите ли, я из тех людей, которые в подобной ситуации уступили, я рассматриваю ее со своей точки зрения. Я был бы рад поговорить об этом. Не знаю, что бы я сделал, если бы другой человек не захотел ничего обсуждать.

С. (2): Может быть, вместо разговоров о комнате следовало бы начать разговор о самом сотрудничестве, потому что это и есть причина возникновения проблемы.

С. (3): Чтобы начать, необходим также дух сотрудничества.

КРИШНАМУРТИ: Но у меня его нет. Посмотрите на проблему шире. Обычно мы преклоняемся перед интеллектом, неизменно уважая способного человека, который блестяще сдает экзамены. Он обладает острым, живым умом и великолепно разбирается в предмете; игры и работу в саду он считает скучным занятием. Поймите, как важно, чтобы мы не только обладали развитым мозгом, но и умели делать определенные вещи: ухаживать за садом, готовить, мыть посуду. Как важно, чтобы мы развивались не односторонне. Разум предполагает наличие способности делать что-то, не повторяя при этом: «Я не люблю работать в саду, это занятие мне надоедает, я хочу только учиться». Это неравномерный, односторонний образ жизни.

Теперь я хочу предложить, чтобы в нашей школе мы уделяли внимание не только развитию по-настоящему великолепного ума (то есть способности мыслить логически, разумно, беспристрастно, безотносительно к собственной личности), но и искусству действия. Вы знаете, что такое йога? Это слово означает также и «искусство действия», это не просто выполнение нескольких упражнений. Как вы собираетесь овладеть этим искусством действия?

С.: С помощью практики.

КРИШНАМУРТИ: Которая, в свою очередь, подразумевает, что вы что-то делаете. Я бы предложил вам (и я сам немало этим в жизни занимался), чтобы каждый человек в том или ином виде работал на земле: возделывал сад, сажал деревья, заботился бы о них, а не просто говорил: «Я буду сажать, а ты иди и полей». Когда вы ухаживаете за садом, заботитесь о нем, это дает вам возможность проявить свою заботу по отношению к чему-либо. Вы когда-нибудь копали землю? Такая работа позволяет соприкоснуться с ней. Я предлагаю, чтобы здесь не только велась интеллектуальная деятельность высшего порядка, но и на том же высочайшем уровне поддерживалось интенсивное, активное, ясное мышление, работа и учеба и, кроме того, уделялось внимание искусству действия, умения делать что-то. Играя на гитаре, старайтесь действительно играть, а не просто бренчать на ней. Все нужно делать искусно, и одним из способов познания этого искусства является работа в саду, различные игры и все прочее. Я предлагаю это, а кто-то говорит: «Я не желаю работать в саду, мне это надоедает». Что вы будете делать с таким человеком?

С.: Выясним, почему он или она не будет делать это.

КРИШНАМУРТИ: И что потом?

С.: Возможно, что у него есть на это причина...

КРИШНАМУРТИ: Выясните это. Представь то, что он говорит вам: «Я не хочу, мне это надоело».

С.: У него есть право не делать этого, если он не хочет.

КРИШНАМУРТИ: Вы все слишком торопитесь с ответами. Я не хочу работать в саду, я не желаю работать на кухне. Вы видите, что происходит? — постепенно я удаляюсь от других. И вокруг себя я начинаю собирать людей, которые не хотят делать те или иные вещи.

С.: Но вы же не хотите делать только что-то одно.

КРИШНАМУРТИ: Но почему я не хочу? Разум говорит, что мы должны уметь делать эти вещи, не заявляя: «Я не хочу играть». Вы проведете здесь гораздо больше времени, чем дома, это и есть ваш дом, мой дом, дом других людей; это наш дом. Когда мы говорим «наш дом», мы имеем в виду сад, газон, посадку деревьев и уход за ними. Раз я собираюсь жить здесь, я не могу говорить: «Я не хочу ухаживать за садом». Это наш дом, я не могу взвалить его на ваши плечи. Как вы покажете мне или поможете понять, что нам необходимо заниматься делами вместе, постичь сущность совместной работы. Вы отвечаете за это точно так же, как миссис Симонс или кто-то еще. Как поможет мне тот, кто говорит: «Мне надоело играть, оставьте меня в покое, дайте послушать мою поп-музыку или почитать книгу. Поскольку здесь я как у себя дома, я буду бросать пижаму на полу комнаты». Что вы будете делать? «Я буду оставлять ботинки в коридоре, я не буду убирать в комнате, потому что мне все равно. У себя дома в Калифорнии, в Лондоне, в Париже я веду себя так, как мне хочется. Так почему же здесь вы указываете мне, что следует делать?» А потом, когда кто-нибудь подходит к вам и говорит: «Пожалуйста, не делай этого», вы отвечаете: «Вы оказываете на меня давление, это наш дом, и я могу здесь делать, что хочу».