Он положил Анну на белую простыню, снял с нее грязный кашемировый свитер и развязал шелковый платок на шее, чтобы измерить пульс.

Все в порядке.

Потом поднял ей веки и проверил при помощи фонарика зрачки. Никаких сомнений. Анне действительно было плохо. Зрачки реагировали на свет с большим опозданием. Это не представляло опасности и было вызвано, наверное, какими-то лекарствами. Но одно ясно наверняка — Анна не симулировала. Она больна или сильно утомлена. Так же, как и он.

Но отчего?

Не раздумывая долго, Виктор решил снять с нее мокрые вещи. Хотя он был врачом и действовал из медицинских побуждений, все же ему стало не по себе, когда он расстегивал брюки и блузку, а потом снимал элегантное шелковое белье. Ее тело было безупречно. Он быстро завернул ее в толстый белый халат и накрыл сверху пуховым одеялом. Анна так устала, что заснула моментально.

Виктор еще какое-то время смотрел на нее, прислушиваясь к тяжелому равномерному дыханию, и решил, что у нее случился циркуляторный коллапс [10]и сейчас опасности нет.

И все же ситуация ему совершенно не нравилась. Он болен и полностью обессилен. В гостевой комнате лежит его пациентка, которая страдает шизофренией и, возможно, хочет его убить. И к которой у него накопились срочные вопросы про Жози, Синдбада и распечатку его личного счета.

Если бы его так не ослабили снотворное и антибиотики, он сам отнес бы Анну в гостиницу. Но теперь он решил позвонить и позвать кого-нибудь на помощь.

Когда он спустился вниз и снял трубку телефона, побережье осветила молния. Виктор положил трубку и начал медленно считать. На счет «четыре» дом сотрясся от удара грома. Гроза была километрах в двух. Виктор быстро прошел по дому, выдернув из розеток все электроприборы, чтобы их не повредили разряды. Отключая телевизор в гостевой комнате, заметил, что Анна со вздохом перевернулась на другой бок. Очевидно, ей стало лучше. Через пару часов она очнется.

«Проклятье! Она проснется, когда я буду спать».

Этому надо было помешать любой ценой. Ни в коем случае он не хотел оказаться беспомощным в своем собственном доме. Виктор опять пошел вниз к телефону, стараясь не упасть.

Он так устал, что не сразу сообразил, что телефон молчит. Виктор стучал и тряс аппарат, но это не помогло.

— Проклятый шторм! Проклятый остров!

Связь была нарушена. Усевшись на диван, Виктор стал отчаянно размышлять. Наверху лежит опасная пациентка. У него нет сил, чтобы добежать до деревни. Телефон не работает. И снотворное распространяется по его венам.

Что делать?

В тот момент, когда ему в голову пришло решение, он заснул.

В этот раз кошмарный сон чуть изменился. Главное различие было в том, что он ехал в бушующее море не с Жози. Поначалу он не узнавал свою пассажирку и все время задавался вопросом, что за женщина сидит рядом с ним, барабаня пальцами по приборной панели. Наконец, узнав ее, он готов был громко выкрикнуть ее имя.

Анна.

Но не смог произнести ни звука, потому что чья-то рука закрыла ему рот.

Что за…

До смерти перепуганный, Виктор осознал, что ужасный кошмар обернулся еще более страшной реальностью. Он лежал на диване. Но не спал. Он уже проснулся, и рука на лице была настоящая.

«Мне не хватает воздуха», — подумал Виктор и хотел руками оттолкнуть нападавшего. Но снотворное и болезнь были против него. Виктор не мог пошевелиться, на него словно навалилась неподъемная тяжесть.

«Я задыхаюсь. Это конец. Хальберштадт был прав».

С невероятным напряжением ему удалось чуть отодвинуться, и он принялся бить вокруг себя ногами. Сначала тяжесть на груди усилилась, но потом он попал ногой во что-то мягкое и услышал странный хруст и глухой вскрик. Вдруг рука, а с ней и тяжесть на груди пропали. Виктор закашлялся.

— Анна? — крикнул он, пытаясь сползти с дивана. — Анна?

Молчание.

Это сон? Или все по-настоящему?

Сквозь туман снотворного он почувствовал панику.

«На помощь! Свет! Мне нужен свет!»

— А-а-а-а!

Услышав собственный крик, Виктор представил себя пловцом, который медленно поднимается на поверхность.

Где этот проклятый выключатель?

Он с трудом поднялся на ноги и ощупал стену. Наконец в комнату хлынул неестественно резкий свет. Когда глаза привыкли, он осмотрелся.

«Никого. Я здесь один».

Виктор медленно подошел к окну, но оно было закрыто. Вдруг за его спиной с грохотом захлопнулась дверь. Он резко обернулся. Снаружи раздался топот босых ног по лестнице.

— Помоги мне!

Из его рта вдруг раздались те же самые слова, которые пару часов назад он услышал от своей неожиданной гостьи. Ужас охватил его. Он застыл, но уже через секунду выбежал за дверь.

«Что происходит? Это действительно была она? Или мне все приснилось?»

Он выдвинул в прихожей нижний ящик комода и стал искать пистолет. Его не было! Вверху гремели шаги по коридору. В панике он еще раз перерыл весь ящик и нашел наконец полураскрытый сверток в дальнем углу под платками. Сорвав дрожащими руками бумагу, он вставил в пистолет два патрона и побежал по лестнице, подгоняемый адреналином. Когда он был на последней ступеньке, в конце коридора хлопнула дверь гостевой комнаты.

— Анна, как ты могла?

У него перехватило дыхание, когда он распахнул дверь и направил пистолет на кровать. Он чуть не выстрелил. Но открывшаяся ему картина похитила остатки сил.

Он опустил пистолет.

«Этого не может быть», — подумал он, закрывая дверь и бредя по коридору обратно.

Это невозможно! Совершенно невозможно!

Здесь что-то неправильно, но что? Он знал наверняка только одно: комната, в которой Анна мирно спала несколько часов тому назад и куда — как он слышал — она убежала, была пуста. И Анны нигде не было.

Через полчаса, когда Виктор перепроверил все двери и окна, его усталости как не бывало. Озноб и жар прогнали снотворное из тела. А благодаря Анне он теперь долго не сможет заснуть. Она напала на него, а потом убежала из дома в шторм. Причем голая! Вся ее одежда и даже халат были разбросаны на полу. Она ничего не взяла.

Пока Виктор заваривал крепкий кофе, в его голове крутились одни и те же вопросы:

Что нужно от него Анне?

Приснилось ему нападение или нет?

Почему она пропала?

Кто она вообще такая?

В половине пятого он подкрепился двумя таблетками тайленола и одной актрена. День для него только начинался.

Паркум, день истины

Самые умные люди демонстрируют порой смешное и нелогичное поведение. К примеру, почти каждый обладатель пульта дистанционного управления старается сильнее нажимать на кнопки, когда садятся батарейки. Словно энергию можно выжать из аккумулятора, как сок из лимона.

Для Виктора таким пультом был мозг человека. Когда «батареи» в голове отказывали из-за усталости, болезни или иной причины и мыслительные процессы замедлялись, то незачем было себя насиловать. Нужные мысли не выдавливались из головы, сколько ни пытайся.

К этому выводу Виктор пришел, размышляя о событиях прошлой ночи. Они были необъяснимы. И, как бы он ни напрягался, он не находил удовлетворительного результата, а значит, и никакого покоя.

Шарлотта, Синдбад, Жози, яд.

Все сводилось к одному-единственному вопросу: «Кто такая Анна Роткив?»Это надо было выяснить, пока не стало слишком поздно. Поначалу он, разумеется, хотел звонить в полицию. Но что им сказать? Его собаку убили, он заболел, кто-то пытался его задушить и с его счета сняли все деньги. Но он не мог доказать, что со всем этим связана Анна.