Она точно ненормальная. Я дунул на чуб и закатил глаза.
— Погоди, не паникуй, — я прервал ее и попытался успокоить, — я тоже смотрел этот фильм, все его части. Во-первых, то был только фильм и не более того. А во-вторых, здесь совсем другое. В фильме люди в замкнутом пространстве по ящичкам комнат ползали, как крысы в лабиринте. А мы с тобой можем хоть из окна выпрыгнуть и очутимся на улице. Как только спустимся, будем не ограничены в своих перемещениях. А там найдем ближайшую трассу и попутками домой доберемся.
— Хорошо бы домой. — Девушка насупилась и надула губки. — У меня выходной сегодня, думала, высплюсь и отдохну.
— Не бойся, прорвемся, — я улыбнулся ей, — а звать-то тебя как?
— Людмила Александровна. — Девушка оценивающе осмотрела меня от макушки до подошв ботинок.
— Люся, значит. Училка, что ли? — Я едва сдержал смех от ее столь официального представления. — А я просто Костик.
— На мне написано, что я преподаватель? — нахмурилась барышня.
— Да нет. Показалось вдруг… кстати, симпатичная пижамка. — Мой взгляд притянула «сила гравитации» ее грудей, форму которых не мог скрыть даже свободный покрой пижамы.
Бывают же такие размеры…
— Ты куда уставился? — Девушка напрягла руки, в которых было сжато постельно-кирпичное орудие смерти.
— Эй, там, наверху!! — вдруг как гром среди ясного неба, раздался басовитый мужской голос со стороны обвалившихся лестничных пролетов. — Живые?!
— Живые!
Я вздрогнул от неожиданности, но обрадовался еще одному человеку в этом странном месте.
Подбежав к краю уцелевшей площадки, я увидел высокого мужчину примерно моего возраста, спортивного телосложения, в немецком камуфляже. На его шевелюре резко выделялся большой клок пепельно-белых седых волос. Сразу подумал, что это какой-то военный из контрактников — его возраст под «срочника» явно не подходил. Но почему тогда у него форма не наша и знаков различия нет? Может, на барахолке ее прикупил? Да и без оружия солдатик.
Мужик так же оценивающе осмотрел меня, стоя на обломках конструкций. Вдруг его взгляд метнулся в сторону, за мою спину, глаза слегка округлились, а губы перекосила улыбочка. Я обернулся. Из-за моего плеча выглядывала Люся.
— Значит, еще двое, — сам себе пробубнил он под нос, потом обратился к нам: — Осмотрите по-быстрому все этажи, может, тут еще кто-то есть, и спускайтесь. А я сейчас лестницу придумаю. — Уходя, он одарил масленым взглядом девушку. — Симпатичная пижамка, киса.
Я кивнул и подмигнул Люсе, мол, я был прав насчет пижамы. Девушка поджала губки и недовольно прищурилась.
— Ладно, я пробегу по четвертому и третьему, а ты проверь этот этаж. — Я отправился вверх по ступенькам и съехидничал напоследок: — Только осторожно там, простыню наготове держи. А то мало ли, вдруг еще извращенцев каких-нибудь встретишь.
Сзади донеслось сердитое рычание, поднявшее мне настроение. Хоть на словах, но отомстил за разбитый нос.
Осмотр этажей ничего не дал, кроме того, что я смог бегло осмотреть территорию вокруг школы. Чувство тревоги возросло. Среди буйствующей растительности просматривались и другие руины. За окнами виднелись еще строения, заброшенные и пустые. Внутри на стенах кабинетов висели плакаты и портреты эпохи СССР. Да, здесь повсюду, куда ни глянь, все было из того времени. В голове проскочила очень нехорошая догадка, от которой я мысленно отмахнулся. Такого ответа на главный вопрос хотелось меньше всего.
Вдруг где-то вдали за зданиями раздалась серия выстрелов, вынудив меня отпрыгнуть подальше от окон. Потом еще и еще. В руинах за окнами шли боевые действия. До уха долетел предсмертный визг какого-то животного, потом звериный рык неизвестной твари. Что здесь творится?!
Я поспешил вернуться на второй этаж, здесь уже было все готово для нашей эвакуации. То, что соорудил мужик в камуфляже, лестницей можно было назвать лишь в первом приближении. Это была горка, собранная из дверей и столов. Причем несколькими элементами этой конструкции были живые люди. Они пытались удержать всю эту горку в одном куске. Когда я подбежал к краю площадки, Люся уже съехала вниз. Там стоял тот самый мужик и пытался помочь ей встать.
— Не хватай меня своими лапами, извращенец! — конечно же, взвизгнула наша милая блондинка.
— Ой, простите, какие мы недотроги. Если хочешь, могу тебя закинуть назад. Баба с возу… — ехидно парировал ее выпад камуфляжный и обратился ко мне: — Давай, садись на зад и съезжай, как по склону. И не бойся — мужик ты или как эта крашеная?
— Сверху никого нет, — доложил я и глянул на этот рискованный спуск.
Признаться честно, было жутковато даже смотреть на эту конструкцию, а воспользоваться ею и подавно. Но все же я пересилил свой страх, ринулся как в омут, безоглядно, и… на удивление благополучно съехал по горке вниз.
Как только мои ботинки коснулись обрушившихся перекрытий, «солдатик» подал мне руку и помог подняться.
— Вот, накиньте, прохладно здесь. — Он достал из сумки и протянул мне порванную куртку со следами крови, а Люсе белый махровый халатик.
Потом он стал раздавать команды, как настоящий боевой командир.
— Так, новенькие к стене прижались. Димон и Русик в стороны на счет три. Раз, два, три!
Все выполнили его команды молча, кроме Люси, которая тут же выстрелила вопросом: «Почему я должна тебя слушать?» Но как только те двое, что удерживали конструкцию, выполнили приказ, девушка взвизгнула и вжалась в стенку рядом со мной. Импровизированная лестница с грохотом рухнула и подняла клубы пыли.
— А теперь все шустро назад в спортзал — нас могли услышать, — мужик продолжал раздавать команды. — Димон, ты впереди, за тобой Руслан и вы двое. Я замыкаю. И топайте след в след за этим панком. Ни шагу в сторону, если жить хотите.
— Сам ты панк, — недовольно буркнул тот, который, по всей видимости, и был Дмитрием. — Панки с ирокезами ходят, а у меня хаер.
— Да какая разница, ирокез или хаер? Ну, будешь не панком, а панкером. — Мужик в камуфляже, придумав человеку «погоняло», басисто и тихо рассмеялся. — Нужно запомнить — Панкер. Гы-гы.
Этот Димка, худощавый молодой парень лет двадцати пяти, с длинными русыми волосами, изобразил недовольную гримасу, покачал головой и, пригнувшись, отправился в сторону коридора, соединяющего секции школы.
— Привет, — поздоровался с нами второй молодой человек, явно не славянских кровей, и отправился следом за первым.
Этот был более плотной комплекции, и тоже отпустил себе длинные волосы, но у него они были не распущены, как у Димы, а стянуты на затылке в хвост. С виду его национальность определить было сложно, но, как я потом узнал, родом Руслан был из Киргизии.
— Чего встали, двигайте. Здесь вам не база отдыха, — подогнал нас замыкающий цепочку «командир».
Мы последовали за ведущими, на всякий случай пригнувшись, как они. Опять снаружи донеслись отдаленные выстрелы, заставив нас согнуться еще ниже.
— А мы, собственно, где? — спросил я шепотом, не адресуя вопрос кому-либо конкретно.
— В Чернобыльской зоне отчуждения, — сообщил через плечо Руслан. — И здесь жопа. Полная.
— Твою мать, Чернобыль, так и знал! — Я непроизвольно сжал кулаки.
— А вот и не угадал, — раздался сзади басок «командира», — еще веселее. Это Припять, чувак.
Глава третья
ИГРА БЕЗ ПРАВИЛ
Мы продвигалась «на присядках» по длинному школьному коридору мимо разбитых окон. Что там творилось снаружи, было сложно определить, но близкий лай собак и рычание каких-то животных заставляли пригибаться все ниже и ниже к потрескавшемуся линолеуму. Я от напряжения стал тихонечко насвистывать себе под нос «Jingle Bells».
— Слушай, кончай, — шикнул сзади наш командир, — реально раздражает.
Я подчинился и дальше уже продвигался молча.
Примерно в центре коридора в стене зияли широкие дверные проемы. Двери в них сейчас отсутствовали, и через эти дыры пространство коридора очень хорошо просматривалось снаружи. Ведущий свернул к остаткам раздевалки-гардеробной, что занимала тут половину площади коридора и простиралась почти до самого его конца. Над чудом уцелевшими стенками отгородки виднелись облезлые стойки с крючками. Здесь когда-то школьники вешали свою одежду. Торцевой край гардеробной у самой стены был проломан, что позволяло попасть внутрь конструкции и пройти там, не боясь попасть на глаза кому-либо или чему-либо снаружи. И мы пошли.
