— Что ты должна знать, Хилари?

— Почему ты? Почему Крисси так тебя любила? Вы даже не были любовницами.

Фила почувствовала, что слезы подступают к ее глазам и начинают катиться вниз по щекам.

— Неужели ты не понимаешь? — прошептала она. — Как ты можешь этого не понимать? Я была единственным человеком, с которым она могла чувствовать себя спокойно и позволить себе быть доброй. Я была единственным человеком, которому от нее не нужно было ничего, кроме дружбы, единственным человеком, который не пытался ее использовать.

— Я никогда не пыталась ее использовать.

— Нет, ты пыталась. Все пытались. Кроме меня. Со мной она чувствовала себя в безопасности. Но Крисси ошиблась, правда? В итоге я ведь не смогла ее уберечь.

Некоторое время они молчали, затем Хилари сдержанно произнесла:

— Мы обе любили ее, но не думаю, чтобы кто-то из нас смог бы ее уберечь. Она сама была своим худшим врагом. Как уберечь кого-то от самого себя?

Фила сглотнула слезы.

— Не знаю. Боже мой, просто не знаю. Дверные петли скрипнули, когда Хилари открыла дверь.

— Еще кое-что, Фила. Не подходи больше к Элеанор, поняла? Я не хочу, чтобы ты ее расстраивала. У нее и так много забот.

Дверь захлопнулась.

Фила подождала, пока не почувствовала в ногах достаточно сил, затем встала и прошла на кухню. Слезы ее смешались с холодным кофе, когда она выливала его в раковину.

Чтобы отвлечь человека от мрачных мыслей, нет средства лучше, чем смех ребенка. Фила думала об этом, проходя во второй половине дня по дороге мимо ворот перед домами Лайтфутов и Каслтоноа.

С лужайки доносились восторженные вопли Джордана. Она заглянула за железную решетку и увидела, что мальчик в полном восторге катится с небольшой горки. Спустившись вниз, он поднялся и побежал наверх, чтобы повторить это еще раз. За ним по траве с безудержной радостью носились Капкейк и Фифи.

Фила постояла с минуту, уцепившись пальцами за железные прутья решетки. Она пребывала в странной задумчивости. Но прежде чем смогла определить причину своего состояния, Джордан увидел ее и энергично замахал. Затем бросился к ней, а следом — собаки.

— Привет, Фила. Привет, Фила. Привет, Фила, — пропел Джордан свое обычное приветствие, подбегая к ней.

— Привет. Чем это ты занимаешься? — Она потрепала собак, пытаясь отстраниться от них.

— Делаю так, чтобы голова кружилась, — гордо улыбнулся малыш.

— Тебе это нравится?

Он энергично закивал.

— Хочешь попробовать?

— Не сегодня, спасибо. У меня и так голова кружится. Как твоя мама? — Фила автоматически взглянула в сторону коттеджа Каслтонов в том направлении, куда показывал Джордан. Она увидела, как с крыльца поднялась Виктория и направилась к воротам. — А, вот она. — Фила выпрямилась, похлопывая собак по спинам на прощание. Она была не в настроении общаться ни с одним из взрослых Каслтонов или Лайтфутов. — Передай ей от меня привет.

— Куда ты идешь?

— Просто гуляю.

— Фила. — Виктория приблизилась к воротам. Женщина простонала.

— Привет, Вики. Мы тут болтаем с Джорданом. Я вышла прогуляться.

— Мы с Джорданом составим тебе компанию.

— Да, да, да, — сказал мальчик, хлопая в ладоши.

Филадельфия пожалела, что вообще повернула налево, когда отправилась на прогулку. Ей следовало прямиком идти к одинокому пляжу.

— Ну конечно. Почему бы нет?

— Где Ник? — Виктория вышла за ворота и пошла рядом с Филой. Джордан с собаками понеслись вперед.

— Играет с Ридом в гольф.

Виктория изумилась.

— Правда?

— Да.

— Они уже давно вместе не играли.

— В таком случае им пора уже и поиграть, ты не находишь?

Виктория прищурила глаза.

— Хилари сегодня утром была у тебя в домике Джилмартена. Я видела, как она оттуда выходила.

— Угу.

— Что ей было нужно?

— То же, что и всегда.

— Она пыталась заставить тебя отдать ей акции?

Фила посмотрела, как собаки с интересом обнюхивают обочину дороги.

— Это, наверное, единственная причина, по которой я могу понадобиться Каслтонам или Лайтфутам, не так ли?

— Ты нас винишь за это?

— Нет. Вики, я хочу тебе кое-что сказать. Я знаю, что тебя больше всего волнует судьба наследства Джордана. Не, беспокойся. Я не причиню ему вреда.

— Если на годовом собрании ты поддержишь Ника, а не Хилари, ты причинишь вред будущему моего мужа и тем самым будущему моего сына.

— Мне кажется, Ник блюдет интересы «Каслтон и Лайтфут».

— И Хилари тоже. Может, ей нет никакого дела до чего-либо еще, но Элеанор права. Вне всякого сомнения, она предана фирме.

— Ты не особенно любишь Хилари, правда?

Виктория прикусила губу и позвала сына:

— Джордан, иди сюда. Не нужно бегать с этой палкой.

— Почему ты ее не любишь? — продолжала тихо настаивать Филадельфия.

— Какое тебе, собственно, до этого дело?

Фила подумала с минуту.

— Ручаюсь, ты считаешь, что ребенок был от Дэррена, правда?

Виктория резко остановилась и повернулась к ней лицом.

— Ты сучка.

Фила закрыла глаза и затем чуть приоткрыла их.

— Последнее время многие отзываются обо мне в подобных выражениях. Твой муж назвал меня такими же словами.

— И был прав.

— Ну а ты не права. По крайней мере по поводу него. Хилари утверждает, что была изнасилована. Дэррен так никогда бы не поступил.

— Любой мужчина способен прибегнуть к насилию, если его к этому подтолкнут, так же как любой человек способен на убийство, — напряженно произнесла Виктория.

— Хилари не толкала его на это. Зачем ей это нужно?

— Кто знает, о чем она думает? Ей нравится подчинять себе все и вся. Она могла решить, что сможет контролировать Дэррена при помощи секса. Ведь пока они были помолвлены, Ник был как в дурмане.

— Вики, будь благоразумна. В прошлом твоего мужа и Хилари нет никакой ужасной тайны.

— Откуда ты знаешь? — Виктория не сводила глаз с лица Филы.

— Я бы почувствовала это. Я всегда чувствую такие вещи. Дэррен слегка осторожничает с ней, и у него есть для этого все основания. Она хитра, и он прекрасно это знает. В некоторой степени он восхищается ее умениями. Он хочет иметь с ней дело, потому что она в состоянии дать ему то, к чему он стремится, и, кроме того, Хилари все-таки член семьи. Но это единственное, что его в ней интересует. Поверь мне.

— Тебя не было здесь три года назад. Ты не знаешь, что тогда случилось. Проблемы поставили нас с Дэрреном на грань развода. Полагаю, что тогда было бы естественно, если бы он повернулся к Хилари,

— Если ты это внушаешь себе последние три года, то забудь. Этого не произошло. Я бы почувствовала, если бы между этими двумя имели место какие-то отношения. Это было бы заметно в те моменты, когда они вместе. Хилари ненавидит мужчину, от которого она забеременела, независимо от того, кем он был. Она не могла бы вести себя с ним так безмятежно, как ведет себя с Дэрреном. Не могу даже представить, с чего ты взяла, будто Хилари была беременна от твоего мужа.

Руки Виктории сжались в кулаки.

— Я никогда не была уверена. Но иногда задавала себе этот вопрос. Отец Дэррена был… ну, я уверена, что ты о нем слышала.

— Мужчина, который всю жизнь волочился за юбками. Да, это я уже поняла.

— Я часто лежала ночами без сна и думала, может ли такая вещь быть наследственной. — Виктория мрачно улыбнулась. — Но большей частью я пыталась выбросить все это из головы. А затем год назад появилась Крисси. Она сразу же смекнула, в чем дело. Она все время приговаривала: «Яблоко от яблони недалеко падает».

— И тем самым пробуждала твои тайные страхи?

— Да. — Лицо Вики стало белым как мел. — Видимо, да.

— Должно быть, Бэрк был настоящим мерзавцем.

— Пожалуйста, никогда не говори так при Элеанор.

— Слишком поздно. Вчера я уже сказала это.

Виктория скривила губы.

— Вот что ее так сильно расстроило. Это было жестоко с твоей стороны, Фила.