В то время как Чкалов вел беседы со своими земляками, в Кремле подписывалось следующее постановление:
«За осуществление героического впервые выполненного беспосадочного перелета Москва — Северный полюс — Соединенные Штаты Америки Центральный Исполнительный Комитет СССР постановляет:
1. Наградить орденом Красное Знамя Героев Советского Союза:
Чкалова В. П. — командира экипажа «АНТ-25»,
Байдукова Г. Ф. — второго пилота,
Белякова А. В. — штурмана.
2. Выдать единовременную денежную награду участникам перелета: Чкалову В. П., Байдукову Г. Ф., Белякову А. В. — по 30 тысяч рублей.
Председатель Центрального Исполнительного Комитета СССР М. Калинин
Секретарь Центрального Исполнительного
Комитета СССР — А. Горкин. Москва. Кремль. 9 августа 1937 года».
Мы с Беляковым тут же отправили Валерию поздравительную телеграмму.
Чкалов за 9 и 10 августа выступил перед десятитысячным коллективом завода «Красное Сормово», затем отправился на автомобильный завод, чтобы и там отчитаться перед трудящимися.
11 августа Чкалов отплыл из Горького на скоростном катере «Дзержинец» вверх по Волге и днем прибыл в родное село Василево.
На Василевской пристани и на высоком волжском откосе тысячи односельчан ждали своего героя — Валерия Чкалова.
Почти все василевские дома были украшены флагами, как в государственный праздник. Над головами встречающих — лозунги привета и портреты земляка.
Обнявши старушку мать, Чкалов с женой и сыном
прошли на приволжскую площадь, где состоялся митинг.
— Дорогие земляки, — сказал знаменитый василевец, — разрешите рапортовать вам, что экипаж «АНТ-25» честно выполнил задание партии и правительства.
Затем Валерий подробно рассказал о перелете, о самолете, о людях, создавших машину, о своих друзьях и, конечно, об Америке.
Гордые за своего земляка василевцы горячо приветствовали Чкалова. Его просили почаще и подольше гостить в родном Василеве.
13 августа «Правда» поместила письмо Чкалова Сталину. Валерий Павлович благодарил руководство партии и страны за награждение членов экипажа «АНТ-25» орденами Красного Знамени. В конце он писал:
«…Думаю, что выражу мнение своих товарищей Байдукова и Белякова, если в ответ на новую награду дам Вам обещание — любое Ваше задание, любое задание партии и правительства будет выполнено. Я же лично буду летать до тех пор, пока правая рука способна держать штурвал управления самолета, а глаза — видеть землю.
Ваш Валерий Чкалов г. Горький».
Трагический полет Леваневского
12 августа 1937 года с аэродрома «Щелково» стартовал четырехмоторный самолет «Н-209» конструкции инженера В. Ф. Болховитинова.
В сообщении правительственной комиссии говорилось, что «правительство удовлетворило ходатайство Героя Советского Союза С. А. Леваневского, летчика Н. Г. Кастанаева, штурмана В. И. Левченко о разрешении им беспосадочного перелета по маршруту Москва — Северный полюс — Северная Америка».
В состав экипажа входили также бортмеханики Г. Т. Побежимов и Н. Н. Годовиков, воентехник 1-го ранга Н. Я. Галковский — радист.
Вернувшись из Щелкова после проводов «Н-209» домой, я позвонил в штаб перелета и просил систематически информировать о полете экипажа Леваневского.
В день вылета от радиста Галковского было получено 10 радиограмм. Последняя была дана в 23 часа 53 минуты за подписью радиста и штурмана.
«B 23 часа 39 минут прошли остров Моржовец. Высота полета 2600 метров. Три часа идем ночью. Леваневский и Кастанаев ведут самолет по приборам. В самолете горят все кабинные огни. Все в порядке. Галковский, Левченко».
Утром Пантелеймон Степанович Анищенков сообщил, что у Леваневского все идет прекрасно.
Достав газеты за 13 августа, я пробежал сообщения о вчерашнем старте самолета «Н-209», статьи о членах экипажа, о самолете и моторах.
Вскоре из штаба дальних перелетов мне позвонил Беляков. Он сказал:
— Довернув самолет над полюсом на меридиан Фербенкса, Леваневский летел на высоте 6 тысяч метров над густой сплошной облачностью, как вдруг у него выбыл из строя крайний правый мотор.
— И что же дальше? — спросил я. — Ведь после 22 часов полета их самолет стал намного легче…
— Не знаю почему, — сказал Саша, — но самолет просел вниз до 4600 метров и оказался в сплошной облачности, а потом шел как будто бы без дальнейшего снижения.
Беляков умолк, явно что-то не досказав.
— Ну а что дальше?
— В 15.38 Якутская радиостанция приняла вроде: «Все в порядке». Слышимость «Р-1», то есть почти никакой… Ходят слухи, будто они передавали, что из-за обледенения или из-за тряски произошла какая-то неприятность в носовом отсеке и потому штурман Левченко и радист Галковский вынуждены были перейти в задний отсек самолета, где имеется запасная радиостанция небольшой мощности.
— А почему ты говоришь — слухи? Почему не донесения?
— Сейчас, — ответил Беляков, — разбираются в сотнях принятых радиограмм, которые записали не только профессионалы, но многие радиолюбители.
Александр Васильевич просил меня приехать на аэродром, предупредив, что Чкалов уже летит из Горького.
Валерий Павлович «притер» свой «И-16» точно у посадочного знака и, увидев нас издали, подрулил прямо к нам. Выключив мотор и освободившись от привязных ремней, Валерий вылез с парашютом на крыло, снял его с себя, положил на сиденье, закрыл пилотскую кабину сдвижным фонарем и только после этого упруго спрыгнул на землю. Словно продолжая телефонный разговор, он, здороваясь с нами, спросил:
— Что нового?
Беляков сказал, что срочно созывается заседание правительственной комиссии, которая даст оценку положения и доложит ЦК и Совнаркому варианты действий.
— Ну а что вы придумали для нашего экипажа? — спрашивал Чкалов. — Вы же провожали их?
— Кроме самолетов экспедиции на Северный полюс, сейчас, Валерий, ничего под руками нет, — ответил я ДРУГУ — Что касается «АНТ-25» или «АНТ-25-1», они могут здесь быть в лучшем случае через месяц.
— А что с собой они взяли? — снова спросил Чкалов.
— Продовольствием обеспечены на полтора месяца, есть палатки, спальные мешки, теплая одежда и оружие… — перечислил Беляков.
— А мне кажется, что сейчас было бы уместнее нам попроситься махнуть в Америку и, купив у них лучший самолет, поискать команду Сигизмунда Александровича со стороны Аляски.
Предложение Чкалова мне показалось неожиданным, но весьма логичным.
В этот момент около нас остановились две автомашины; из одной вышел нарком оборонной промышленности Рухимович, а из другой — начальник ВВС Алкснис. Чкалов решил воспользоваться случаем и обратился с просьбой разрешить и нам включиться в поиски экипажа Леваневского.
Алкснис решительно отверг наши предложения, сказав:
— Ваши самолеты разобраны, и сейчас они черт знает в каком состоянии и неизвестно где. А вот американский летчик Кроссон, как докладывают Вартаньян и Михаил Беляков, готов вылететь из Фербенкса на поиски. Мы уже дали команду заключить договор на фрахтовку самолета «Локхид Электра».
Рухимович в более мягкой форме заметил:
— Насколько я понимаю, вас и товарища Байдукова ждут конструкторы и их новые самолеты. Кстати сказать, Валерий Павлович, я прочел очень внимательно ваше письмо товарищу Сталину из Горького. Вы полностью отвергаете возможность перехода на наземную работу.
— И речи быть о том не может! — твердо ответил Чкалов наркому, но добавил: — Мы ведь о том, чтобы друзей попробовать выручить, да как следует…
Нарком нас успокоил:
— Решили привлечь опытных полярников: Водопьянова, Алексеева, Молокова, Головина, Мазурука и других с их многомоторными самолетами, имея для маневра базы на островах Земли Франца-Иосифа и ледяные поля папанинцев. Принимаем все возможные меры!
