Все взгляды обратились к стоящему посреди зала Вольфдитриху. В чудесных доспехах Ортнита он был больше похож на бога, чем на простого смертного. И тогда, приблизившись к королеве, он вложил в ее руку кольцо ее мужа и сказал, когда и где он его нашел. И тогда сразу несколько голосов воскликнуло:

– Слава победителю дракона! Наш король отомщен! Да здравствует новый король Ломбардии.

Но граф Герхарт был не намерен так легко отступать. В доказательство своей правоты он указал на драконьи головы, висевшие у него по правую руку, но тут Вольфдитрих достал из кожаного мешка вырезанные языки, и графу Герхарту не осталось ничего, кроме как просить героя о помиловании. Вольфдитрих простил его при условии, что тот поклянется ему в верности.

Вольфдитрих был объявлен королем Ломбардии, и был назначен день его свадьбы с королевой Либгартой.

– Господа, – сказал он, – как правитель этой земли, я также слуга своего народа, и я готов трудиться ему на благо. Но в выборе жены я хочу быть свободен и хочу, чтобы и королева тоже могла выбирать, как она пожелает. Пока она еще оплакивает потерю мужа. Но если она сочтет, что я смогу стать ему достойным преемником, и если моя любовь и уважение послужат ей утешением в горе, я предлагаю ей руку и сердце.

Либгарта, помня, что сказал ей Ортнит, вложила свою руку в руку героя и вскоре обвенчалась с ним.

Теперь Вольфдитрих был уже не порывистый юноша, что покинул Лиленпорт, но зрелый муж, наделенный мудростью, благоразумием и предусмотрительностью. Он полагал, что его первейший долг – восстановить мир и спокойствие в Ломбардии; только после этого он сможет следовать своим собственным желаниям и прийти к своим верным друзьям. Год прошел в трудах, и по его прошествии Вольфдитрих сказал жене, что должен ехать в Лиленпорт. Она заплакала: а вдруг он, как Ортнит, не вернется, но тут же признала его правоту и помогла ему подготовиться к путешествию. Он выступил в поход с дружиной, числом не менее шести тысяч человек.

Ветры и течения им благоприятствовали, и армия высадилась недалеко от Константинополя. Войско спряталось в лесу, а король тем временем переоделся в крестьянскую одежду и отправился разузнать новости. Он долго ходил вокруг города, но не услышал ничего, что могло ему хоть как-то пригодиться. Наконец он встретил Ортвина, тюремщика и своего старого знакомого. Тот нес корзину, наполненную буханками черного хлеба. Герой подошел к нему и попросил дать ему буханку хлеба ради спасения души Вольфдитриха. Ортвин пригляделся повнимательней и узнал его.

– Ах, государь, – сказал он, – плохи наши дела. Старая императрица умерла во время осады Лиленпорта. Когда крепость пала, благородного герцога Берхтунга и его сыновей заковали в железо и бросили в темницу. Смерть скоро положила конец страданиям старика, но десять молодых господ по-прежнему томятся в заточении на черном хлебе и воде.

Вольфдитриху стало стыдно. В том, что его мать и старого друга постигла такая судьба, была и его вина. Им уже не помочь, но он должен сделать все для спасения десяти верных слуг, оставшихся в живых. Он договорился с Ортвином, что тот будет их лучше кормить и подаст надежду на скорое избавление. После этого тюремщик пошел своей дорогой, а король вернулся к войскам.

Он нашел их уже готовыми к сражению, поскольку, как ему сообщили, Забену уже удалось узнать, где они скрываются и что привело их сюда.

Армии встретились, и завязалось яростное сражение. Оно длилось весь день, и ни одна из сторон не могла взять верх. Но наконец удача улыбнулась Вольфдитриху. Граждане Константинополя подняли мятеж против тирании, что так долго их угнетала. Они пришли к тюрьме, освободили десять храбрых сыновей Берхтунга и под их командованием двинулись на помощь Вольфдитриху. Это была славная победа. На поле боя герой был провозглашен императором.

Вскоре после возвращения в столицу Забен и братья короля предстали перед судом. Первого сразу же приговорили к смерти и казнили. Что касается последних, то народ и армия требовали, чтобы с ними поступили точно так же. Кроме того, Вольфдитрих полагал их виновными в смерти матери и старого Берхтунга, а также во всех невзгодах и испытаниях, что выпали на его долю в ранней юности. И тем не менее он не мог решить, как следует поступить, и отложил суд до следующего дня.

В ту ночь, когда победитель спал сном праведника, его мать явилась ему, прекрасная, подобно святой, и сказала:

– Пощади моих детей, и мое благословение пребудет с тобою до конца твоих дней.

И тут же рядом с ней появился Берхтунг.

– Господь милостив к своим грешным детям: не проливай братскую кровь.

Витязь пребывал в невероятном изумлении. К ним присоединилась Либгарта и тихо сказала:

– Если бы не коварная измена твоих братьев, ты бы не обрел королевство, славу и меня. Воздай им добром за зло.

С первыми утренними лучами призраки растаяли, а Вольфдитрих принял твердое решение, как ему поступить. Он созвал знать и перед всеми объявил, что прощает Богена и Ваксмута и возвращает им земли и привилегии и отныне они становятся его первыми вассалами. Сначала никто не одобрил его мягкосердечия, но, выслушав объяснения, все замолчали.

Как только сборы были закончены, Вольфдитрих вернулся со своей армией в Ломбардию, к огромной радости Либгарты. Немного отдохнув, он, его знать и соратники прибыли в Рим, где его короновали на императорский престол. На пиру, устроенном в честь этого события, он назначил десятерых сыновей Берхтунга правителями богатых наделов. Гербрагд, самый старший, получил Гарду и прилегающие земли. Его сын, Гильдебранд, о чьих подвигах разговор еще впереди, стал родоначальником Вюльфингов. Гах получил Рейнланд со столицей Брайзахом. Его сын Экхарт стал воспитателем Харлунга, Имбрека и Фрителя. В историю он вошел как верный Экхарт. Третий сын, Берхтер, получил отцовские владения – герцогство Меранское. Другие сыновья были также хорошо обеспечены, но не столь знамениты, как их братья, и упоминать их владения ни к чему.

У Вольфдитриха и Либгарты был сын, которого они в честь деда назвали Гугдитрихом. Со временем он стал доблестным витязем и прародителем могучего рода.

В давние времена жил один влиятельный граф Родгир, правивший богатым городом Салерно и окрестными землями. Его феод был одним из самых больших в великом королевстве. Он был строгим, но справедливым властителем, и сердца его подданных радовались миру и изобилию. Граф содержал большую армию, чтобы оборонять побережья от набегов викингов: те часто высаживались у его берегов в надежде на поживу.

Среди соратников графа был воин Самсон, прозванный Черным за свои угольно-черные волосы и бороду. В сражении он всегда был первым и мог в одиночку выстоять против целого полка. С виду был он страшен. Черные глаза горели из-под нависших бровей. Бычья шея и мощные плечи говорили об огромной силе. В бою ему не было равных. Даже без оружия он валил противников, как гнилые деревья. В обыденной жизни он, напротив, был мягок и добр; а если ему возражали, он молча делал по-своему, ни на кого не обращая внимания. Легко догадаться, что мало кто осмеливался ему перечить без особых на то причин.

Однажды граф, что незадолго до этого стал королем, пировал в честь великой победы. Его воины сидели вокруг него, деля с ним радость. Самсон тоже был среди них. И вдруг он встал, взял в кубок с вином и предложил его королю, при этом почтительно сказав:

– Государь, я помог тебе одержать множество побед, могу я теперь предложить тебе этот кубок и попросить тебя об одной милости?

– Я слушаю тебя, – ответил король, – скажи, чего ты хочешь. До сей поры ты не просил никаких наград за свои подвиги. Все, чем ты владеешь, я даровал тебе без всяких просьб. Поэтому проси, что хочешь, тебе ни в чем не будет отказа.

– Мой государь, – сказал Самсон, – я не хочу больше замков или земель, я и так достаточно богат: но у себя дома я очень одинок, особенно теперь, когда моя матушка стала стара и сварлива. Твоя дочь Гильдсвида молода и хороша собой, и я хочу, чтобы ты дал мне ее в жены. Теперь ты знаешь, как меня вознаградить.