– Извини, что не еду с тобой, – тихо сказала она и обняла Грейс. – Желаю тебе хорошо повеселиться!

Грейс улыбнулась в ответ:

– Порядок! Даже и не думай об этом! Вы с Мэган классно оторветесь во Франции!

– А как же я? – притворно захныкала Луиза. – Я никуда не еду.

Я захихикала:

– Ты едешь на свадьбу. Я всегда мечтала быть подружкой невесты.

– Ой, а я и забыла, – засуетилась она. – Хотите, покажу свое платье?

Мы все дружно кивнули.

– Оно в маминой спальне. Мне надеть его?

Мы снова кивнули, и Луиза вышла из комнаты.

– Луиза так счастлива, – заметила Грейс.

– Ага! Еще бы! Платье, наверное, умопомрачительное! – согласилась Элис.

Через секунду появилась Луиза, шурша платьем подружки невесты.

– Ну как? – воскликнула она и принялась кружиться.

Я, Элис и Грейс переглянулись, а затем принялись внимательно рассматривать платье, мы смотрели и смотрели.

– Правда, самое клевое платье, которые вы только видели? – не переставала крутиться Луиза.

Ну, по правде говоря, я бы так не сказала! Правильнее было бы так – это самый отстойный, ужасный и позорный наряд, который я видела в своей жизни. (Уж поверьте мне, с мамой, как у меня, я вдоволь насмотрелась на отстойную одежду.)

Платье было ярко-розового цвета, оно сияло и переливалось. Юбка доходила до самого пола, а рукава представляли собой гигантские пушистые шары. К воротнику был приколот огромный бант, размером чуть ли не с голову Луизы. Бедная Луиза, как она выйдет на люди в такой жути?

– Ну? – спросила она. – Как вам?

– Э-э-э… миленький цвет, – промямлила Грейс.

Элис пощупала ткань:

– Какой чудный материал! Такой мягкий, воздушный!

– Ну… это… это как раз то, что нужно для свадьбы летом, – повторила я то, что однажды услышала от мамы.

Луиза отвернулась и понурилась. Она знала, что платье полный кошмар. Да к тому же мы врали не слишком убедительно. Я сломала себе всю голову, пытаясь придумать какой-нибудь подходящий случаю комплимент, когда Луиза сказала:

– Вы все просто наглые врушки, – рассмеялась она.

Интересно, почему ей так смешно?

– Жаль, что у меня нет камеры, – продолжала хихикать Луиза. – Вы бы видели свои лица! Но спасибо, что были любезны.

– Что происходит? – озадаченно спросила Элис.

– Неделю назад моя кузина действительно привезла мне это платье и сказала, что я буду в нем на церемонии. Она заставила меня его примерить, а я не знала, куда деваться, и мечтала только о том, как бы не пойти на свадьбу. Представляете, я даже хотела выдумать какую-нибудь жуткую болезнь, лишь бы не позориться перед всеми в таком наряде. Но оказалось, что кузина решила надо мной подшутить. Это было всего-навсего старое платье, когда-то принадлежавшее маме моей двоюродной сестры.

Мы все рассмеялись. Неплохая шутка получилась!

Луиза бросилась к дверям.

– А теперь я покажу вам настоящее!

Через минуту она вернулась.

– Ну? Что скажете?

– Э-э-э… – промолвила Элис.

– Хм… – сказала Грейс.

– Ну… – промямлила я.

Луиза чуть не заплакала:

– Оно что, вам не нравится?

Мы все дружно засмеялись.

– Да нет же, глупышка. Мы пошутили!

– Очень красивое! – восхищенно похвалила я.

Луиза еще немного покрутилась, чтобы все могли рассмотреть, а затем отправилась переодеваться. Конец дня мы провели, гуляя и обсуждая предстоящие поездки.

На следующее утро (дело было в понедельник) мы с Элис сидели на заборе и пытались не смеяться. Дорожка от дома до гаража была уставлена сумками, рюкзаками, чемоданами и даже шезлонгами. Создавалось впечатление, что мама упаковала все вещи, которые у нас были. Еще чуть-чуть – и она бы попыталась запихнуть наш дом в одну из сумок.

Папа в свою очередь пытался сложить все это в багажник, но каждый раз, когда казалось, что он вот-вот закончит, появлялась мама с очередной сумкой или свертком.

В этот самый момент она как раз протянула ему здоровую картонную коробку. Папа чуть не упал под ее тяжестью.

– Что там внутри? – выдохнул он. – Раковина?

– Очень смешно, – ответила мама. – Это просто… – конец фразы никто не услышал, потому что мама пробормотала что-то невнятное.

– Просто что? – переспросил папа.

Мама тихо сказала:

– Просто несколько баночек с органическим горошком.

Папа бросил коробку на землю в опасной близости от маминых ног.

– Ты что, шутишь, Шейла? – спросил он.

– Вообще-то нет, – бодро ответила мама. – Во Франции, скорее всего, такого не купишь, поэтому я решила взять с собой.

Папа рассмеялся, но, кажется, был недоволен.

– Дорогая, – попытался урезонить он маму, – мы едем в страну с величайшими гастрономическими традициями. Не думаю, что стоит брать с собой все содержимое нашего местного магазинчика здоровой еды.

Мама обиженно надула губы.

– Ну и ладно, тогда я отнесу коробку обратно в дом.

Папа улыбнулся:

– Спасибо, Шейла, – и снова с головой нырнул в багажник.

Пока он не видел, мама запихнула три банки под сиденье Рози и еще несколько разместила на полу в задней части машины. Она подмигнула мне и Элис.

– Хорошо, что он не видел, как я до этого спрятала несколько банок с чечевицей!

Остальные банки мама действительно отнесла в дом.

Элис захихикала:

– Твои родители просто умора!

Я вздохнула:

– Надеюсь, и через десять дней, которые ты проведешь бок о бок с ними, ты будешь так думать.

В это мгновение из дома снова вышла мама. В руках она несла пакет стирального порошка.

– Мэган, – прошептала она. – Отвлеки папу!

Я отрицательно замотала головой. Еще чего! Пусть не втягивает меня во все это!

Однако Элис была, кажется, совсем не против.

– Донал, – позвала подруга. – А моим роликам хватит места в машине?

Папа повернулся, а мама в этот момент попыталась спрятать порошок, но ей не хватило проворности. Папа в буквальном смысле схватил ее за руку и вытащил порошок из машины.

– Ни за что! – воскликнул отец. – Я не возьму это с собой! Выбирай, Шейла, либо я, либо твой порошок!

Мама изобразила раздумья:

– Ну, думаю, порошок может остаться.

И они оба засмеялись.

– И что ты собиралась с ним делать? – спросил отец, отсмеявшись. – Хотела перестирать пол-Франции?

Мама покачала головой:

– Нет, но кто знает, продается ли во Франции порошок, который не вредит окружающей среде? Я, знаешь ли, не хочу рисковать.

Папа улыбнулся:

– Ну что мне с тобой делать? Хочешь, возьмем немного с собой, и я положу его куда-нибудь, к себе в сумку, например?

Мама кивнула:

– Хочу.

Они обнялись и поцеловались, а я закрыла глаза руками:

– Прекратите немедленно! Это отстой!

Я посмотрела на Элис. Моя подруга выглядела грустной. Я почувствовала себя настоящей идиоткой. Уверена, Элис бы так хотела, чтобы и ее родители вот так шутили и целовались.

Элис состроила мне рожицу:

– А вон и мама с Джейми. Хорошо, что я успела попрощаться с папой перед его уходом на работу.

Я обернулась и увидела Веронику, ковылявшую на высоченных каблуках по камням, которыми были выложены дорожки. На ней было модное голубое платье. (Признаться, раз в десять моднее наряда моей мамы, который она надевала на день конфирмации [2].) Джейми тащился за Вероникой и, как всегда, ныл.

– Я тоже хочу во Францию! Почему мне нельзя?

– Если будешь хорошо себя вести, я отведу тебя в кино. Хочешь? – Вероника пыталась урезонить сына.

– Вау! Кино в сто раз лучше Франции!

Мы с Элис засмеялись. Вероника подошла и поздоровалась со всеми. Мама крепко обняла ее, но по лицу Вероники можно было догадаться, что это ей не слишком приятно. Однако она старалась быть вежливой.

– Не беспокойся, – сказала мама, – мы присмотрим за Элис. Она будет кушать много свежих фруктов и овощей. Семь порций в день, чтобы приехать здоровенькой!