Я покачал головой, представляя, что там сейчас творится.

- А вертолет тоже они сбили? – поинтересовался Егор, затягивая бинт.

- Неа… Не сознался, говорил, до них тут валялся. Наверное, те «мужики» его и сбили.

- Когда назад? – спросил я, крутя рукой, чтобы проверить надежность повязки.

- Как только радио подключим…

- Оно работает?

- Отлично работает! Только от сети отсоединено, а так в рабочем состоянии. Мы вроде можем как Москву поймать или даже что подальше…

Надеемся, что там такого нет. А ведь во многом благодаря тебе получилось… Молодец.

Сержант похлопал меня по плечу, поднялся и вышел из импровизированного лазарета.

Сейчас передадут сообщение, что мы здесь, мы еще живы. И нас спасут, вытащат… И весь этот кошмар закончится… Я еще раз вздохнул и откинул голову назад, закрыв глаза. Скоро все это закончится…

«Всем, всем, всем… Говорит временный военный комендант города Рязань. На территории города объявляется военное положение. В течение двенадцати часов в город будут введены войска. Ни в коем случае не выходите из дома. Сделайте запасы воды и экономьте пищу. Ни в коем случае не приближайтесь к незнакомцам. При каких-либо странностях в поведении или неожиданном ухудшении состояния немедленно изолируйте человека отдельном помещении и ни в коем случае не приближайтесь к нему…»

Пока это все, что ловило радио. Больше ничего… Молчание… Кто-то разрушил антенну дальнего действия, а починить никто не мог. Настраивали еще какие-то дополнительные установки, но в это я слабо верил. Если нас хотели отрезать от остального мира, то наверняка сделали очень даже основательно.

- Говорит Рязань! Центральная радиостанция. Здесь гражданские лица!

Необходима помощь. Кто-нибудь, ответьте! Говорит Рязань, центральная радиостанция! Нам необходима помощь! Ответьте!

- Ничего? – спросил я, подходя ближе.

Назначенный радистом милиционер отрицательно покачал головой, а потом снова принялся вещать в пустой эфир. Я в очередной раз отогнал мысль, что отвечать некому. В голове так и вертелась картинка городов, полных живой мертвечины. И тоскливый звук «Нам нужна помощь!», летящий из сброшенного на пол динамика в разбитое окно на заваленную мусором улицу.

Лишь только мертвецы, живые ходуны, бродящие по улице с  закатанными глазами, иногда приподнимают голову и тихо хрипят, не соображая, что это всего лишь радио, а не живой, вкусный человек.  Я зажмурился и потряс головой, снова прогоняя из  головы эту пораженческую чепуху. Надо верить в будущее, не терять надежды, тогда будет шанс…

- Михаил, - зашел в комнату сержант, - Там твои приехали…

- Наконец-то, - обрадовался я, - все целы?

- Не знаю, сам сходи посмотри, - пожал он плечами, а когда я проходил мимо, спросил шепотом, - Ничего?

- Кроме военных, ничего нет, - честно признался я, хотя вроде дело как не мое, только посмотреть зашел. И все равно говорить было неприятно.

Спустившись вниз, я увидел наш автобус, чинно стоявший в самой середине вновь разбиваемого лагеря. Теперь пожарные были научены, жаль только, что горьким опытом. Большую часть людей и припасов перенесли внутрь, оставив снаружи только то, что не могло пролезть в двери. Как, например, машины.

Неподалеку от того места, где я стоял, сетку упорно трясли два мертвяка, пытаясь дотянуться хоть до кого-то. На них почти не обращали внимания, чтобы зря не тратить патроны.

Периметр был огорожен от остального города забором из металлической сетки в три метра высотой. Достаточно хлипкая защита, но пока и этого хватало. Все свободные от сторожевых нарядов и разгрузки припасов в данный момент занимались укреплением столбов и забора. На нас это не распространялось, все равно договор выполнен, оставалось только расписаться в его выполнении, и мы свободны. Это промедление многим пришлось не по вкусу, торопились доехать до родных. Вполне объяснимо, но все же, куда ехать потом? Сбиваться гуртом и помирать? После всего, что прошли, и еще предстояло пройти? Ни за что…

Первым вышел из автобуса Егор, небрежно держа автомат на плече. Я сам его попросил за ними съездить и привезти сюда, ведь предстоял еще и расчет.

- Все живы? – первое, что я задал, даже не поздоровавшись.

- Все в порядке, - успокоил он меня, - все живы и здоровы. Там, правда, без проблем не обошлось, кто-то обратился, но все сейчас уже тихо… Все равно ведь почти все вывезли.

Я покивал головой и залез внутрь. Все так же тесно, жарко и весело. Меня чуть не смело организованное «Привет», когда я показался внутри.

- Артем, ты как? – после того, как со всеми поздоровался и примерно ответил на самый интересующий всех вопрос, заключенный всего в двух словах: «когда отправимся?».

- Все хорошо, вот только радио все равно молчит, - махнул он рукой, не снимая ног с руля.

- А ты включал? – невинно спросил я, присаживаясь рядом.

- Да какая разница…

- А все равно включи…

- Ну, если ты так хочешь, - он чуть потянулся и включил магнитолу.

Несколько секунд шли одни помехи, а потом включились регулярные передачи военных. Почти без всяких изменений от одной к другой. Только иногда добавлялось, что колонны бронетехники застряли в пригородах, надо лишь их дождаться.

Так и хотелось рассмеяться, глядя на его удивленное лицо.

- Не обольщайся, это ненадолго. Пока получается транслировать военные передачи, но аварийные генераторы без подпитки протянут еще максимум двое суток, а потом… Пусть военные усиливают передатчик…

- А больше ничего…

Я обернулся назад. Девчонки тихо щебетали что-то между собой или со скучающим видом смотрели в окно.

- Ничего, - сказал шепотом ему, чтобы не трезвонить всем.

- Миш, - заглянул внутрь Егор, - пошли за консервами…

- Артем, пойдешь с нами? – хлопнул я его по плечу.

- Без меня никак не справитесь? – поинтересовался он, доставая пистолет и вновь начиная щелкать обоймой, вытаскивая и вставляя ее обратно.

- Как хочешь… десять банок на брата не вес…

- Если из-за этих гре… банок с моими предками хоть что-то случится… Я ведь тебя никогда не прощу.

- Артем, не в банках дело…

- А в чем?

- В том, что нам теперь есть, куда вернутся! Вот в чем! Что дальше будем делать, когда соберем родных? Помирать? Или вернуться куда-то в безопасность?

- Миш, хватит оправдываться…

- А тебе хватит думать только о сегодняшнем! Нам ведь не только спастись, нам еще выжить надо! И я собираюсь это сделать! И перестань на меня выливать все свои претензии при каждой возможности!

Он не ответил, только отвернулся и продолжал смотреть в лобовое стекло.

Неужели не только один он так думает? Кто еще… Кто еще хочет вот так же закидать меня камнями.

Еще раздумывая об этом, я вышел и что-то ответил на Егоров вопрос.

Невнятно и непонятно, даже для себя самого. Потом вспомнил о том, что на мне одето и в чем вываляно, я хлопнул себя по голове и умчался назад переодеваться. Вышел минут через двадцать уже в новой форме, еще немного пахнущей пылью и нафталином. Гораздо приятнее, чем в прежней, залитой гнилой кровью. Прежнюю даже стирать не стоило, только выкинуть.

Сержанта мы нашли все там же, в комнате с радистом.

- Здравия желаем, - обратился я, - мы больше не можем задерживаться.

- А, Михаил! Радуйся! – развернулся он ко мне со счастливым лицом и сунул в руку наушники, - Только сейчас поймали!

- Откуда? – спросил я, уже надевая их на голову.

Никогда не думал, что так буду радоваться простому радо каналу, идущему вперемешку с помехами.

На радио поймали одну странную, но очень интересную передачу. По московскому каналу, несмотря на очень плохой прием. Раньше там обычно музыку на заказ ставили, а сейчас они работали в "нештатном режиме" и принимали звонки... Люди звонили и рассказывали, что у них под окнами происходит. Говорили, что там одни люди других едят, что очень много военных... Кто-то дозвонился и чуть ли не в истерике кричал, что на