Туша коровы загораживала второе существо. Единственное, что разглядел Джеймс, — большая, странной формы голова волка.

И тут волк поднял свой гребень.

Джеймс моргнул несколько раз, его мозг пытался зарегистрировать то, что увидели глаза. Гребень,поднимающийся из головы. Волк чуть повернулся, на краткое мгновение показав Джеймсу полоску ярко-желтой кожи с красновато-оранжевыми подтеками.

«Это точно не волк. И это, мать ее, уж точно не корова».

Джеймс повернулся и медленно пошел к дому, не спуская глаз с существа. Зверюга оставалась за лежащей коровой. И все время, пока Джеймс наблюдал за зверем, тот наблюдал за Джеймсом. Гребень опустился, поднялся и затем опустился вновь.

«Что же это за тварь такая?»

Он поискал глазами Муки и не нашел. Потом вошел в дом и захлопнул дверь, прежде чем опуститься на колени снять снегоступы. В окно гостиной ему все еще было видно существо на поле. Оно так и оставалось за коровой и по-прежнему глядело в сторону дома.

Стефани молча смотрела на Джеймса, с бигуди в волосах, в белом махровом халате и с дымящейся кружкой кофе в каждой руке. На лице замешательство пополам с изумлением.

— Милый, погодка-то разгулялась! Да и ветер, похоже, стихает, я тебе приготовила кофейку. Может, когда управишься с коровами, мы погуляем по лесу и…

— Неси «ремингтон».

Ее полуулыбка угасла. В кои-то веки она в ответ не сказала ничего: молча поставила чашки, повернулась и побежала в спальню.

Джеймс отбросил снегоступы, поднялся на ноги и последовал за женой. Она встретила его на пороге комнаты и протянула «ремингон 870» и коробку патронов.

— Джеймс, что происходит?

Предложение всего из трех слов. Для Стефани это, наверное, было рекордом.

— Какая-то тварь задрала в поле корову.

Он быстро набил магазин патронами.

— Какая такая тварь-то, если не волк? А волков-то у нас на острове нету, в глаза не видели никогда вообще.

— Не волк это. Звони в особняк.

Стефани подошла к столику и сняла трубку. Испуганными глазами посмотрела на мужа.

— Так и не работает.

— Чертов Клейтон.

От вопля Стефани он едва не наложил в штаны. Жена смотрела в окно гостиной. Джеймс тоже повернулся к окну и мельком увидел существо с поля: крупная треугольная голова, окровавленная пасть, полная длинных заостренных зубов, узкие черные глаза и этот странный, торчком стоящий гребень. В то же мгновение он вскинул к плечу ружье и выстрелил.

Окно вышибло наружу. Голова существа дернулась назад. Оно рухнуло, как мешок картошки, красное облако тотчас стало расползаться вокруг него на снегу. Ветром швырнуло назад в комнату занавески, хлопья снега и волну морозного воздуха.

Джеймс дослал заряд в патронник и шагнул вперед.

— Джеймс, нет!

Теперь всего два слова. Наверное, Стефани обретала лаконичность только в минуту опасности. Держа приклад прижатым к плечу и щурясь от ветра, он пригнулся под хлопающими занавесками. Из головы зверя текла кровь, пятная снег: ярко-красное на ослепительно-белом. Несмотря на дыру размером с гамбургер, он силился подняться. Джеймс подался телом вперед из окна, тщательно прицелился и снова выстрелил — на этот раз всего с трех футов.

Существо рухнуло замертво.

Джеймс дослал еще один патрон в патронник и впился взглядом в мертвое животное. Ничего подобного он в жизни не видел. Длинные передние конечности заканчивались толстыми лапами с жуткими когтями. Черно-белая шкура в точности как у голштинцев в его коровнике. Плотная туша весом фунтов триста пятьдесят. С виду немного напоминает покрытую коровьей шкурой помесь орангутана с аллигатором. Чтобы так заглянуть в окно гостиной, зверю пришлось встать на задние лапы, а передние с огромными когтями положить на подоконник.

— Джеймс, милый, я напугана до смерти! И так страшно дует! Надо немедленно закрыть окно. — Стефани била дрожь, она крепко обнимала себя за плечи.

Морозный порыв влетел через окно и подхватил абажур настольной лампы, словно морской бриз, наполняющий парус. Лампа свалилась на пол, лампочка от удара разбилась. Занавески облепили лицо Джеймса. Он отвел их в сторону и приставил «ремингтон» к подоконнику.

— Пойдем спустимся в подвал, поможешь мне принести лист фанеры.

Стефани пошла за ним вниз по ступеням.

— Милый, я никогда не видела ничего подобного! Что это за исчадие ада?

Он услышал в ее голосе страх и понял, насколько была безопасной их жизнь на острове всего каких-то пять минут назад. Ни преступности, никакой опасности, пока уважаешь силу природы и зимы.

— Я не знаю, что это, Стеф.

Джеймс вытянул лист фанеры из стопки, осторожно развернул так, чтобы жена взялась за край без сколов.

Сверху прилетел звон — ветер свалил еще что-то. Надо поторопиться заделать окно, пока на ковер в гостиной не навалит полдюйма снега.

Они потащили фанеру наверх. Джеймс шел сзади, направляя их к окну, но остановился, когда услышал приглушенный хруст стекла под ногами. Он посмотрел вниз и увидел несколько осколков стекла на ковре.

Но ведь стекло должно было вылететь наружу…

Внезапная страшная догадка ошеломила, как пощечина. Он уронил фанеру и обернулся.

В разбитом окне — огромная башка второго зверя, на этот раз белоголового с черным пятном вокруг левого глаза. На месте левого уха розовел участок рубцовой ткани. До зверя был всего лишь фут — так близко, что Джеймс почувствовал жар его дыхания, запахом напоминавшее дыхание щенка.

А ружья уже не было.

Он резко остановился, отлично помня, что оставил ружье там, и гадая, куда оно могло подеваться, но тут Стефани снова начала кричать. На этот раз это был не крик ужаса, а крик боли, боли от длинных узких зубов, разрывающих махровую ткань халата и нежную кожу.

У Джеймса было одно короткое мгновение понять, что не один такой зверь внутридома. Краем глаза он заметил еще одного, поспешно карабкающегося через окно с широко разинутой пастью и выпущенными когтями. Джеймс потянулся за упавшей лампой.

Он схватил ее, но успел лишь замахнуться — и рухнул под весом двух тварей.

2 декабря, 15.45

Энди передвинул своего короля назад. Ситуация безнадежная — ему не справиться с методичной атакой Магнуса. Исход ясен, однако партию они все равно доигрывали. Не то чтобы им нечем было заняться на этом чертовом острове, кроме как мастурбировать, что Энди и так уже делал сегодня дважды. На этот раз журнал «Джаггз». Его коллекция «Галереи» уже немного приелась.

Они сидели в гостиной, Магнус в своем кожаном кресле, Энди — на диване, шахматная доска разложена на кофейном столике. По обе стороны доски стояли стаканы с виски, один для Магнуса, со льдом, второй для Энди — безо льда, как и положено пить эту дрянь. В бутылке «Юкон Джека» оставалось чуть меньше половины. Энди так захмелел, что невольно спрашивал себя: может ли он вырубиться прямо так, сидя?

Толстая правая рука Магнуса нерешительно зависла над доской.

Энди раздраженно вздохнул:

— Да ладно, Магнус, кончай гнать; будто ты не знаешь, чем ходить.

— «Зрелище — петля», дорогой Энди.

— Что, еще одна из этих твоих цитаточек, которые должны научить меня чему-то в жизни?

Магнус улыбнулся.

— Самое важное ты и так знаешь, например как метко стрелять. Что же до остального… Поверь, остальное — философские бредни.

Магнус двинул свою королеву на клетку прямо над королем Энди. Тот не мог бить королеву, не подставив себя под шах от караулившей ладьи Магнуса.

— Гад ты, — сказал Энди. Его всерьез бесило, что он не может обыграть Магнуса. Никогда. — В шахматы пусть голубые дуются. Так что дальше?

— Ты, похоже, опять продул.

— В смысле с самолетом и всем…

— А, ты про это.

Энди кивнул. Иногда Магнус посвящал его в происходящее, иногда нет. Накачанный по самое горло «Джеком», может, шеф выдаст пару секретов.

— А дальше — политика выжидания, — сказал Магнус. — Мы заявляем о пропаже С-5. Начнутся поиски, но ничего не найдут.