Сестры замолчали. Раздавалось только довольное сопение Молли — Барбара, пораженная историей Дженифер, даже забыла прогнать собачку с колен.

— Прошло столько времени. Пора прийти в себя, — нарушила безмолвие Барбара.

— Возможно, ты и права… Но я не могу избавиться от этого чувства!

— Ты до сих пор его любишь?

— Не знаю. Так просто одним словом не опишешь. Иногда меня охватывает омерзение. Мне становится гадко и противно, что я могла быть такой дурой…

— Ну а сегодня?

— Что — сегодня? — не поняла Дженифер.

— Ты же была с ним! Не хочешь же ты сказать, что у него внезапно открылся талант художника, а ты принялась ему позировать… Или вы играли в шахматы?

— Разумеется, нет! Но я не знаю, что мне делать! Мне было так хорошо с ним… Но сейчас вместо безмятежного счастья в моей жизни опять образовалась бесконечная черная дыра и из нее нет выхода!

— Выход всегда есть!

— Барбара, хорошо тебе с твоим оптимизмом! Ты же не понимаешь — он меня презирает! Считает, что я все специально подстроила!

— Глупости… Зачем тебе пугать мисс Джонсон? Чтобы она побыла в его объятиях? Мужчины — глупцы! Они не умеет быстро сложить два и два. У них всегда получается пять! Но проходит время — и они понимают, что были не правы. Вот тогда и надо поймать момент, чтобы сказать о своем раскаянии…

— Не буду я ловить момент! — в сердцах крикнула Дженифер.

— Тише. — Барбара приложила палец к губам. — Слышишь?

Дженифер раздраженно пожала плечами.

— Нет!

Барбара, стряхнув на пол Молли, отчего та жалобно заскулила, бросилась к окну.

— Уезжает! Мисс Джонсон уезжает! Все-таки мы победили, Дженни…

Дженифер слабо улыбнулась.

— Меня сейчас даже это не радует.

— Ладно… А теперь скажи, что ты ответила Харрисону, когда он догадался, кто сыграл роль привидения? Призналась?

— Нет! Я все отрицала. Сказала, что ты уехала в Лондон еще вечером.

— Очень хорошо! Собирайся!

— Куда?

— В Лондон!

— Ба, ехать ночью не самая разумная идея.

— А как же мисс Джонсон? — лукаво усмехнулась Барбара.

— У нее выхода не было. Кто знает, на что способны привидения? Лучше уехать подальше.

— Ну вот, ты немного и пришла в себя, — одобрительно улыбнулась Барбара. — Держись, сестренка! Между прочим, если ты против ночной поездки, мы можем остановиться в гостинице при деревенском пабе. Идет?

— Что ты задумала, Барби?

— Не называй меня этой противной кличкой!

— Ладно, Ба. Прости, я забыла.

— Так вот, если мы сейчас уедем, то ты не будешь в глазах Харрисона лгуньей. Уинни я предупрежу. Она скажет так, как я велю.

— Хорошо. А зачем уезжать мне? — робко спроста Дженифер. Когда сестры были вместе, Барбара всегда брала верх. Только в одном вопросе — продаже замка — Дженифер не собиралась сдаваться.

— Ты хочешь завтра утром с ним увидеться?

— Нет, — испуганно прошептала Дженифер.

— Вот поэтому ты и уедешь. Иди к себе и оденься!

— А если я встречусь с ним?

— Это было бы слишком хорошим выходом, а следовательно, невероятным! — заключила Барбара.

21

— Моя жена печет удивительно вкусные лепешки. В Лондоне вы таких не найдете. Попробуй, Дженни…

— Да, дядя Тим. А смуси[1] просто обалденный! — сказала Дженифер, обмакивая кусочки булочки в смесь из сбитого молока и йогурта с мякотью маракуйи. — Правда, Ба?

Барбара важно кивнула.

— Да, даже на Спитфилдзской ферме в Ист-Энде я не ела такого чудного смуси. А лепешки и правда восторг! — прожевав основательный кусок булочки, заявила она.

— Вы еще не пробовали ячменных лепешек с майским медом, которые делает моя жена. Вот это поэзия! Не то что там какие-то кресс-салаты с мидиями…

— Конечно, дядя Тим! — подтвердила Дженифер. — Ваша жена настоящая искусница!

— Еще бы ею не быть! Помнишь, у тебя в замке останавливался сам король?

— Естественно, помню! Разве такое можно забыть?! — воскликнула Дженифер.

Барбара с интересом взглянула на сестру и бармена. Она никогда не слышала, чтобы супруг Елизаветы II останавливался в их разрушенном замке. Да и не носит он титул короля.

— О каком короле вы говорите? — не сдержала любопытства Барбара, хотя им пора уже было уезжать.

— О Карле II, разумеется! — в унисон ответили Дженифер и дядя Тим.

— Гм… — хмыкнула Барбара. — Тогда вы, безусловно, помните все подробности…

— Этот визит у меня перед глазами стоит, — не поняв иронии, похвастался дядя Тим.

— Сколько же вам лет было? — продолжала потешаться Барбара.

— Разве дело в возрасте, леди Барбара? Я еще и на свет не появился. Но история хранится в душах, и каждая мать и каждый отец рассказывают ее своим детям. Я прав, Дженни?

— Естественно, дядя Тим.

— И что это за история? — спросила слегка задетая Барбара. Ей стало обидно, что ее сестра знает о знаменитом посещении «Литл Уэстли» Карлом II, а она нет.

— Как же, Барбара? Неужели ты не помнишь?

— У меня немного сдала память. Все-таки с семнадцатого века, когда я встречалась с королем, уже более трехсот лет прошло, — подтрунила над горячностью сестры Барбара.

— Да… Это было давно… — начал дядя Тим. — Правда, Дженни? — задал он риторический вопрос.

— Да уж, — тихо хмыкнула Барбара.

— Наш король был молод, да и не был он, строго говоря, еще королем. Только принцем Уэльским. Скрываться ему приходилось. Кромвель лютовал. Отряды его разбойников рыскали по всей Англии. Вот и пришлось молодому наследнику скрываться. А «Литл Уэстли» поддерживал законную королевскую власть. Спасаясь от Кромвеля, Карл вместе с преданными ему людьми прискакал сюда. А в замке слуг почти не осталось, да и страшно было показывать им своего гостя. Донести могли. Времена тогда были тяжелые, смутные. А хозяева «Литл Уэстли», само собой, хотели принять будущего короля по высшему разряду.

Жена тогдашнего владельца замка была сообразительной дамой — быстро накрыла стол. В погребах «Литл Уэстли» вино и кабаний окорок еще оставались, а за лепешками она в трактир доверенного слугу послала.

У дочки хозяина трактира ячменные лепешки особо вкусными получались. Время-то позднее было — ночь на дворе. Хозяин трактира не хотел отпускать дочку — лихие люди тогда везде орудовали. Да и веры никому не было. С помощью ли слов или чего другого уговорил слуга хозяина. Отпустил он дочку. А та красавицей была. Пришлись королю по сердцу и молодая трактирщица, и ее чудные лепешки…

Бармен замолчал.

— А с девушкой что стало? Не помните? — нарушила молчание Барбара.

— Как же не помню… Помню, отлично помню… Дело-то молодое. И король был молод, и прекрасная трактирщица только расцвести успела. Полюбили они друг друга, да недолго длилось их счастье. Король-то подался в изгнание… Потом, конечно, вернулся и стал уже настоящим королем. Не забыл он, оказывается, прекрасную трактирщицу. Пригласил ее приехать в Лондон.

— И что она, поехала? — Барбара слушала дядю Тима почти с открытым ртом.

— Трактиршица-то мудрой особой оказалась. К тому времени отец ее уже умер. Одной хозяйство тяжело вести… Вот она и вышла замуж. Поначалу-то, когда Карла короновали, она еще трепыхалась, а как приглашение-то пришло, на себя внимательно посмотрела. Красота-то деревенская быстро проходит, да и боялась трактирщица соревноваться с лондонскими красавицами. Вот она…

— Отказалась?

— Отказалась, леди Барбара! И не прогадала. Богато жила здесь до конца дней своих.

— Злато, значит, любви предпочла, — усмехнулась Барбара и, обращаясь к сестре, добавила: — Дженни, ты слышала?

Дженифер промолчала, словно вопрос сестры не к ней относился.

А дядя Тим продолжил:

— Можно и так сказать… А рецепт ячменных лепешек передается из поколения в поколение. Они хороши и с девонширскими сливками. В следующий раз я вас обязательно ими угощу.

— Спасибо, дядя Тим. А ваша жена кому рецепт передавать будет? У вас, я слышала, только сын?