Для Мими Пикфорд это был второй и последний шанс.

Неважно, что упрямец не желает открывать. Ее так просто не остановишь.

— Мистер Сент-Джеймс, — позвала она, снова стуча в дверь.

Мими стояла на крыльце двухэтажного кирпичного дома, расположенного на самой окраине города.

— Гибсон Сент-Джеймс, не уделите ли вы мне минутку? Меня прислал шеф.

Точно. Эта фраза должна подействовать.

Услышав имя шефа, он поймет, что она не страховой агент, не составитель опросов общественного мнения и не репортер. Шеф предупреждал, что последние донимают Гибсона особенно часто.

Гибсон Сент-Джеймс был героем, настоящим героем, возможно — единственным в крохотном городке Грейс-Бей штата Висконсин. Мими знала об этом, так же как и все остальные жители.

Родившись в Грейс-Бей, Сент-Джеймс уехал в Чикаго, чтобы учиться на пожарного, и вернулся совсем недавно, объяснив, что устал от шумной жизни большого города. Следуя семейной традиции Сент-Джеймсов, он устроился в ту самую пожарную часть, где до него служили его отец и дед. Портреты и фотографии его предков украшали стены в здании городского муниципалитета.

В ночь, когда случился тот страшный пожар, Мими, как и все посетители ресторана, не отводила глаз от экрана телевизора. Все местные каналы прервали свои передачи, чтобы подробно показать происходившее.

Гибсону Сент-Джеймсу удалось спуститься с четвертого этажа с младенцем на руках. Его отважный поступок был запечатлен телекамерой.

Шлем пожарного скатился на землю, обнажив влажную от пота, покрытую пеплом светловолосую голову и открыв измазанное сажей уверенное лицо. Гибсон бережно прижимал к себе мальчика, которого уже считали погибшим. Вот он расстегнул свой плащ, чтобы достать ребенка, и в следующий миг здание у него за спиной зашаталось и рухнуло.

Снимок, сделанный фотографом «Милуоки хэралд», затем появился на развороте журнала «Тайм», посвященного американским героям. А губернатор штата даже устроил часовую пресс-конференцию, чтобы выразить восхищение отважными действиями пожарных Грейс-Бей.

К полночи огонь был побежден, и голодные пожарники и их добровольные помощники собрались в ресторане «У Бориса».

Они не думали о геройских поступках. Они думали о своих пустых желудках.

Пока Борис колдовал у гриля, Мими быстро обслуживала клиентов, разливая кофе и одаривая каждого улыбкой.

Украдкой Мими высматривала Гибсона, не зная, что его отвезли в местную клинику с целым перечнем травм — вывихом плеча, переломом ребер, повреждением легких и бедра и растяжением запястья. Было просто удивительно, что ему удалось самостоятельно выбраться из здания.

Тем большим чудом казалось спасение ребенка.

Но для Мими настоящее чудо заключалось сейчас в другом: заставить шефа пожарных поверить, что в один прекрасный день она окажется не хуже Гибсона.

В то утро шеф, казалось, был совсем не расположен обсуждать перспективы ее будущей карьеры: Гибсон был единственным, кто занимал его мысли. Любимец Грейс-Бей провел в больнице всего неделю, после чего выписался, несмотря на протесты и предписания врачей. И заявил о том, что домой доберется сам, ему не нужна ничья помощь.

Гарри Редмонд, владелец и водитель единственного в городе такси, бросил на стол шефа заявление Гибсона об уходе. Сам же усталый и израненный герой остался ждать снаружи.

— Я не приму заявление! — возмутился шеф.

Но Гарри заявил, что Гибсон обещал ему десять долларов чаевых, если он найдет способ вручить заявление.

— Я знаю, на что оно сгодится. — И шеф тут же добродушно продемонстрировал бумажный самолетик, сделанный из заявления Гибсона.

Самолетик пролетел у Мими над головой. Казалось, шеф не замечает девушку, и она покраснела от унижения. Наконец он все же перешел к делу.

— Ты завалила экзамен — прямо сказал он, закидывая ноги на стол. — Как и любая другая женщина на твоем месте. Не каждый мужчина справится с таким испытанием. Но в этом суть профессии пожарного. Я сам разработал тест, чтобы проверить наличие необходимых для этой работы качеств. Не вижу ничего зазорного в том, что женщине его не пройти.

— Но ведь женщины-пожарные есть повсюду.

Шеф поднял ладонь, призывая к молчанию.

— Я искренне верю в женское равноправие и все в этом духе, — заверил он.

Ну конечно, подумала Мими.

— И в большом городе пожарная часть наверняка может позволить себе принять в штат несколько женщин, без резкого ухудшения качества работы. Возможно, в этом даже есть свои преимущества.

Однако, судя по тону, каким он это произнес, было ясно: попроси она его назвать хотя бы одно, он будет разъярен и ответа она вовсе не дождется.

— Здесь у нас, в Грейс-Бей, дежурят пять ребят в одну смену. А территория не маленькая. Я не могу взять в команду человека, не способного подняться по лестнице с двухсотфунтовым грузом на плечах или удержать в руках шланг с водой. Парень ты или девушка — требования едины для всех. Я ни для кого не делаю скидок.

— Но мне так хочется у вас работать!

Слова вырвались против воли, хотя очень искренне. Борис был прекрасным начальником, его ресторан — замечательным местом. Мими работала здесь уже так давно, что знала всех посетителей в лицо. И чаевых ей хватало, чтобы существовать без особых хлопот.

Именно в этом и было дело.

Она всего лишь существовала. Без особых хлопот.

Любая девушка ее возраста — а ей было двадцать пять — давно бы нашла способ изменить свою жизнь, уехать в большой город, чего-то добиться.

Милуоки, Сент-Пол, Миннеаполис, даже до Чикаго не так уж далеко. Но бабушка Нона, вырастившая ее, была нездорова, она не могла обслуживать себя, а дом для престарелых казался ей смертным приговором. Поэтому Мими и не могла никуда уехать.

И все же ей хотелось от жизни большего, ей наскучило ежедневное разливание кофе и обслуживание посетителей в единственном городском ресторане.

Объявление о найме пожарных, появившееся в «Грейс-Бей кроникл», ее заинтриговало. Даже самой себе она не признавалась, что немалую роль в пробуждении ее интереса сыграл героический поступок пожарного, встретить которого ей так и не довелось.

— Я знаю, что тебе нужна эта работа, — сказал шеф, резким движением выдернул из выдвижного ящика бумажный носовой платок и протянул его Мими, но та замотала головой, подавляя слезы, грозившие усугубить и без того позорное поражение. На испытаниях требовалось поднимать тяжести, пробежаться с наполненным водой шлангом, проползти на четвереньках по горизонтальной лестнице. А кроме того, всевозможные подтягивания, отжимания и прочее в том же духе. И все это на время.

Она пробежала кросс так медленно, что из сострадания шеф спрятал секундомер, дабы не подчеркивать всю сокрушительность ее провала.

Она единственная проходила испытания и единственная потерпела неудачу. Хотя с письменной частью Мими вполне справилась.

— Послушай, Мими, я всегда питал к тебе теплые чувства, потому что ты стараешься положить мне кусок торта побольше, когда я захожу к Борису. Особенно с лимонным кремом.

— Я испеку специально для вас огромный, с лимонным кремом, только позвольте мне пересдать практический экзамен.

— Соблазн велик, но у меня есть для тебя кое-что посложнее, — ответил он, поглаживая подбородок. — Чуть-чуть потруднее, чем испечь торт.

И он дал Мими поручение.

Она справится с ним. Она просто не может не справиться.

Новый стук в дверь, на этот раз посильнее.

— Мистер Сент-Джеймс, мне нужно поговорить с вами!

Молчание.

— Мистер Сент-Джеймс, я знаю, что вы там, и если вы не откроете, я вышибу дверь.

Разумеется, у нее не было намерения выполнять эту угрозу, однако изнутри послышался раздраженный голос:

— Входите!

Она повернула ручку, и дверь отворилась.

— Если бы я знала, что дверь открыта, не стала бы тратить столько сил, — пробормотала Мими.