На оставшемся отрезке пути к лесу отряд подобрал ещё пару групп орков, вытягивающих из вязкого плена своих неосторожных собратьев. В конце концов, мы выбрались на относительно сухое место. Теперь можно было немного отдышаться, но там нас ожидал сюрприз в виде толпы родственников нашего резвого проводника. Кстати, с ним самим во главе. Когда он успел добраться до спасительного берега, одному богу известно. Хотя, с перепугу каждый станет чемпионом мира по стипль-чезу. И не только — помню, как в детстве удирал от здоровенного кабана и моментально оказался на пожарной лестнице, хотя до этого допрыгнуть до неё никак не мог. Я усмехнулся, почему-то "прорывы" в моих способностях по жизни связаны именно со свиньями. Карма, видать, такая…

Местные орки приветственно вскинули вверх руки — тревожная тишина взорвалась восторженным рёвом десятков глоток. Подозреваю, что столь эмоциональная встреча предназначалась доблестному истребителю свирепых обитателей болот Гроху, но уж никак не нам, ненавистным представителям рода человеческого. Хрохан недовольно поморщился и отошёл в сторону. Он о чём-то пошептался с нашим шаманом, показывая иногда в сторону оставшихся позади топей — увешенный баночками хряк с серьёзным видом кивал и нервно теребил четки. Закончив беседу, лич вернулся.

— Кто командир? — спросил он строго.

Вперед нерешительно выступил малопримечательный орк, выделявшийся среди прочих только тем, что на шее у него висели невзрачные костяные бусы. Хряк не слишком уверенно кивнул головой, показывая, что старший среди местной оравы именно он.

— Нам нужно отдохнуть и привести себя в порядок, — приказал принц, показывая в свою очередь, кто здесь на самом деле главный.

— Тут неподалеку наш лагерь, — "разжалованый" начальник не возражал против нового статус-кво, — мы с радостью поможем Великому магу.

Орк с восхищением посмотрел на Гроха. Да уж, интелектом родители его не наградили, сообразительности тоже немного. Интересно, откуда местные хряки знают кровососа, да ещё и почитают чуть ли не как бога? Чувствую, наш командир успел тут раньше изрядно наследить, иначе с чего бы такое поклонение? А мелкие представители свинского племени этого мира тем временем с заметным любопытством разглядывали своих более крупных собратьев. Прямо, как пигмеи европейцев.

— Хорошо, — согласился лич, — веди, только оставь нескольких воинов здесь, они потом покажут дорогу шаману.

Зелёный колдун в этот момент разложил на земле какие-то мелкие предметы и пританцовывал вокруг них, оглашая окрестности заунывными звуками камлания. Однако досмотреть до конца диковинный ритуал стихийной магии мне так и не удалось — ведомый орками отряд свернул на неприметную тропу и направился в сторону лагеря.

Вся дорога заняла не более получаса — в конце концов, мы оказались на большой поляне с расставленными на ней правильным полукругом вигвамами. В центре чёрными ранами выделялись пятна десятка кострищ, а по поляне бегали ещё двадцать-двадцать пять вооруженных хряков. У дальнего края стоянки к моей несказанной радости протекал глубокий ручей шириной метра полтора и я тут же начал поиски удобного места для купания и стирки пропитавшейся насквозь болотной грязью одежды. Вскоре оно обнаружилось, как в сказке — за плотной стеной ивняка берег полого подходил к воде, а окунувшийся наполовину в поток плоский широкий валун можно было вполне использвать в качестве мостков.

— Надумал помыться? — Грох иронично улыбался, наблюдая за моими приготовлениями.

— Собираюсь… В таком виде я чувствую себя неуютно.

— Ну что же, не буду мешать, — усмехнулся кровосос.

— Одну секунду! — я разглядел за спиной мага заляпанных грязью Хельгу и малыша. — Нельзя ли разжиться у наших хозяев чем-нибудь типа одеяла? Насколько я понял, вам они не откажут.

Грох оглядел нашу компанию, кивнул и направился к ближайшему шатру. Вернулся он со сложенным в несколько раз грубым полотном, протянул мне и на прощание сказал:

— Спать будете там, — командир показал рукой на вигвам, из которого он вышел минутой ранее.

Роль няньки и прачки, несмотря на протесты, досталась мне. Вначале я выкупал отчаянно брыкавшегося рыжего уаха, собравшего своими воплями едва ли не всех орков в радиусе трёх километров. Потом стоило немалых трудов разогнать всю эту толпу — если бы не помощь Гроха, вряд ли из этой затеи вообще бы что-нибудь получилось. Когда уах перекочевал под одеяло, настала очередь девушки. Купалась она, конечно, сама, а я стоически минут пять изображал ширму. Пытка, скажу вам, ещё та — аж спину свело от желания обернуться. И ей освежающая ванна пошла явно на пользу — завернувшись в отобранное у малыша полотно, словно индианка в сари, Хельга с сияющими от удовольствия глазами счастливо улыбалась.

Я отправил девушку с уахом отдыхать в орочий домик, а сам тщательно перестирал всю одежду, развесив её прямо на кустах (надеюсь, до утра высохнет). Всё, теперь можно отвсти душу по полной программе — с детства люблю поплавать. Прохладная вода, лиловое небо с редкими звёздами и тёплый летний ветерок наполнили меня покоем и оптимизмом — всё у нас получится, всё будет хорошо, а снующие вокруг орки и нежить не более чем комичный антураж, весёлая шутка неизвестного художника. И мы обязательно будем счастливы, несмотря ни на что, потому что в таком прекрасном мире истории не должны заканчиваться печально…

В таком вот романтическом настроении я осторожно забрался в вигвам. Хельга и малыш уже спали у дальней стены на охапке сухой травы. Уах полностью закопался в сено, так что наружу торчал только клок огненно-рыжей бороды, а девушка, накрывшись одеялом, устроилась рядом. От одного только вида разметавшихся по душистой подушке волос, полуоткрытого рта и по-детски беззаботной улыбки мне стало жарко. Столько времени один, с ума можно спрыгнуть! Я осмотрелся по сторонам в поисках места для ночлега. Увы, даже намёка на ещё хоть махонькую копну травы не было, как не наблюдалось и второго куска полотна, а спать на земле почти голым точно не хотелось. Пришлось наплевать на приличия и устраиваться на крошечном клочке сена, плотно прижавшись к Хельге. С огромным, скажу вам, удовольствием.

"Всё же за эти дни мы очень сблизились", — оправдался я перед собой, ощущая жар её тела даже сквозь грубую материю. А потом долго пытался вспомнить слова грустной песни, которую девушка пела возле костра на границе Заронга:

…В темно-синих глазах затаилась печаль.

Там грядущего страх. И ушедшего жаль…

"Обидно, дальше не помню", — подумал я, осторожно положил руку Хельге на плечо и тут же заснул…

Хрохан завороженно смотрел на огонь, а мысли его витали где-то очень далеко. Игра через несколько дней перейдёт в решающую стадию, поэтому необходимо тщательно продумать каждый шаг, предусмотреть каждое возможное действие со стороны Харата и не дать ему ни малейшего шанса на победу. Пока всё идет по плану, но кто знает, какие неожиданности принесёт день завтрашний? Он посмотрел на стоявшего рядом Гроха:

— Иди отдыхать, сегодняшняя битва отняла у тебя много сил.

Чёрный боевой маг утвердительно кивнул и спросил:

— Повелитель, как тебе удалось создать такую мощную волну?

— А это не я, — задумчиво ответил лич. — Это наш Входящий устроил такую бурю. Теперь становится понятным, почему Харат так стремится его заполучить. А нам следует постараться удержать его в союзниках по тем же причинам…

* * *

От орочьей ловушки Ветля спасло настоящее чудо — по-другому не скажешь. Он шёл первым, и когда до деревьев оставалось не более пятидесяти шагов, разведчик заметил болотную гадюку, стремительно скользящую между кочек в направлении леса. И вот, только гадина собиралась спрятаться среди корней, как в воздух с рёвом поднялся столб огня. Ветль пару секунд с изумлением наблюдал, как корчится в жарком пламени агонизирующее гибкое тело, а затем до него дошло, что на месте ни в чём не повинной твари мог оказаться он сам. Мысленно воздав хвалу небесам, разведчик осторожно выбрался на сухую поверхность, внимательно осмотрелся и помахал рукой. Вскоре рядом собрался весь отряд.