– Ну и кто же побеспокоил ваш покой? – лениво поинтересовался Александр Духон, хотя ему это было абсолютно всё равно. Просто спросил для приличия.

– Ты не поверишь, кто сейчас мне звонил!

– Ты уже это говорил. Неужели сам Всевышний?! Приглашал в гости? Только людей распугал. Гляди, они чуть не подавились своими спагетти из-за твоего крика. – Духон с нескрываемой иронией посмотрел на друга поверх очков.

– Если бы позвонил сам Всевышний, я бы меньше удивился, – освободившись от чрезмерной секундной экзальтации, самым серьёзным тоном произнёс Багрянский. – Звонил не кто иной, как Павел Фролов. Да-да. Тот самый, что заварил всю эту кашу в Страсбургском суде. О ком ты с упоением рассказывал не так давно. И с ним его хвостик – этот адвокат Зоммер, с которым ты встречался в Страсбурге.

Багрянский мгновенно заметил, как своей информацией сразу же зацепил Александра. Впрочем, тот и не скрывал, что с некоторых пор эти две фамилии были ему действительно интересны.

– Представляешь, мы, оказывается, с ним знакомы.

– С кем с ним? – с ещё большим любопытством переспросил Духон.

– Да с Фроловым, конечно. Поэтому он и позвонил мне. Напомнил, что мы встречались ещё в девяносто восьмом. Даже место помнит. Дом культуры завода «Каучук». Но самое интересное, что и я его вспомнил. Знаешь почему? На той самой встрече вкладчиков; не знаю, уж вольно или невольно, он постоянно заводил людей против меня. Как будто я во всём виноват. – Багрянский запнулся. – Да что я тебе говорю, когда ты сам всё про него знаешь от Зоммера.

– Дааа, Багрянский... Наш пострел везде поспел. С тобой не соскучишься. И где ж твой Фролов сейчас? – спросил Духон.

– Он не мой, а твой. Ты же к нему в Страсбург мотался, шутка ли, километров шестьсот отмахал. Кому сказать – не поверят.

– Не отвлекайся. – Духон отодвинул от себя пустую чашку из-под кофе и жестом попросил официантку принести ещё одну.

– И мне тогда тоже чашечку! – крикнул ей вслед Багрянский. – Они скрываются в какой-то деревушке. Недалеко от Москвы. Хотят срочно встретиться со мной...

– С тобой или со мной?

– С тобой. Наверняка с тобой. А я для них лишь как средство для достижения цели.

– Что ж таким хитрым путём? – удивился Александр. – Я же давал адвокату свои координаты.

– Доктор Холмс, из моего скоротечного сообщения вы упустили весьма важный момент. Они пря-чут-ся. Из этого я позволил сделать заключение, что ни господин Фролов, ни господин Зоммер по какой-то только им известной причине не хотят подставлять вас, сэр. Это же элементарно, тем более для владельца сыскного агентства.

– А не пошли бы вы, доктор Ватсон, со своими нравоучениями знаете куда? – от души засмеялся Александр. Он решительно встал и быстро оплатил счет. – Ты прав, старина, нам надо отсюда убираться. Ты прав дважды, что очень своевременно вспомнил про наше сыскное агентство. Как там, кстати, поживает наш друг сержант Лейстред? Мне представляется, дорогой Ватсон, что он там засиделся без дела. Полагаю, сейчас будет очень своевременным его выход на работу. – Уже садясь за руль, Александр добавил: – Так что звони Мацкевичу. Срочно выписывай его ко мне на Рублёвку.

...Некогда руководитель аналитического управления КГБ, а потом и ФСБ полковник Леонид Сергеевич Мацкевич вот уже два года возглавлял небольшое частное детективное агентство, которое больше по прихоти, чем по необходимости, создал Духон. Так по крайней мере поначалу думал сам Мацкевич, которого Александр пригласил этим самым агентством руководить.

Странное дело. Поначалу они столкнулись на «Операции “Меморандум”», в которую Духон оказался случайно втянут. Именно тогда бывший банкир зауважал Леонида Сергеевича. Позже его прекрасный аналитический склад ума ещё раз в полной мере открылся, когда Мацкевич распутывал с друзьями историю об одном нашумевшем наследстве. Мацкевич прекрасно помнил, как при первой встрече Духон без излишних предисловий сказал ему: «Вы бывший чекист. А я – бывший банкир. Словом, пенсионеры. Сработаемся, не сомневаюсь».

Взяв такси, чтобы ехать на Рублёвку, Мацкевич вспоминал, сколько же они не виделись? По его подсчётам, получалось почти год. Правда, переговаривались по телефону, но эти созвоны-перезвоны не могли заменить личную встречу.

– Уму непостижимо! – загорелся Мацкевич, когда выслушал весьма эмоциональные повествования сначала Багрянского, а потом и Духона.

Троица расположилась на террасе, сидеть на которой после мимолётного дождя вновь согретой уже всё более становившимся мимолётным солнцем было чертовски приятно.

– И что вам непостижимо, уважаемый полковник? – Духон чуть не назвал Мацкевича сержантом Лейстредом, словно продолжая играть как с Багрянским в героев Конан Дойла, но вовремя остановился.

– Вся московская сыскная братия, включая даже двух моих неплохих знакомых, уже несколько дней на ушах стоит в поисках этих беглецов из какой-то там больницы. А они сами вышли на моих друзей. Как тут не удивиться?

– И знаете почему, Леонид Сергеевич? – Духон многозначительно поднял указательный палец. – Потому что наше дело правое. И мы, естественно, победим.

– Все шутите? А ведь ваших знакомцев ищут весьма серьёзные люди. Даже Генпрокуратура. Какой-то кейс. Какое-то досье. Я, честно говоря, многого не знаю. Кто бы мог подумать, что мне это может понадобиться...

– Видите, как тесен мир. Нам всем это может понадобиться, – вставил Багрянский, – например, для новой книги.

– Пока мы сюда ехали, я трижды тебя спрашивал: как ты договорился, Лёвушка, с нашим правдоискателем?

– А что толку спрашивать, когда надо было с тобой посоветоваться, – недовольно буркнул Багрянский. – Проявляешь самостоятельность – плохо. Не проявляешь – тоже плохо. Лично я думаю, надо бы с ними встретиться, и как можно скорее. Пока наши доблестные правоохранители их не захомутали. Ведь наверняка мужикам нужна помощь...

– И что? Предлагаешь ждать повторного звонка Фролова? Сам же говоришь, что время не терпит.

– Так в чём же дело? – пожал плечами Багрянский. – Номер телефона Фролова у меня зафиксирован в мобильнике. В любой момент можно созвониться. Что им сказать?

Около девяти вечера Павел Фролов и Курт Зоммер сидели за щедро накрытым столом в беседке во дворе за домом. Предвидя возможные выпады со стороны Фролова, которого Александр разглядывал с нескрываемым интересом, он решил опередить гостя:

– Что, господин правдоискатель, так и вертится на языке, не с дефолта ли я разжился этаким домом и участком? Сразу хочу поставить в известность, что это я приобрёл намного раньше. А с дефолтом только терял и терял...

– Так я Павлу все растолковал после нашей встречи, – услужливо заметил Зоммер.

Хорошо понимая, что ему с Куртом в сложившихся обстоятельствах деваться уже некуда, Фролов откровенно поведал о своей истории – как давней, так и нынешней, закончив своим загадочным похищением, встречей с таинственным Корсаром и предстоящей работой в Базеле.

Мацкевич, пожалуй, был единственным в этой компании, которого более всего заинтересовал рассказ гостей об аварии на Ленинградке и исчезнувшем кейсе Зоммера. Возможно, потому, что эта тема была на слуху, а всё остальное казалось сюжетом какого-то приключенческого романа.

– В моём кейсе только копии документов. Да и тех неполный комплект, – спокойно объявил Зоммер, – оригиналы под семью замками в Швейцарии.

– В банковском сейфе, надеюсь? – уточнил Духон.

– Э, нет, герр Александр, – хитро прищурившись, ответил Зоммер. Он с великим удовольствием пил одну рюмку водки за другой и жадно закусывал всем, что находилось на столе. Диета в избушке медсестрички не прошла для него даром. – Это было бы слишком просто для наших преследователей. Я спрятал документы в ячейке одного из почтовых отделений Цюриха.

– Хитро придумано, молодец, герр адвокат! – заметил Мацкевич, похлопав Курта по плечу. – Интересно, чего в Цюрихе больше? Почтовых ячеек или банковских отделений?