– Ну да! Какая разница, была одна жертва, стало две…

Ирония, с которой Лу произнесла эту фразу, перебив тем самым Дениса, лилась через край и полностью выражала ее отношение к планам любимого мужчины.

– Именно так. Один?! Два?! Каждый должен ответить за прегрешения здесь, на Земле, а не на небесах!.. – взвился вдруг Денис. – Или ты готова простить этого подонка Макса? Пусть не за себя. За своего отца?! Или я должен простить своих врагов? За то, что они сделали с нами, их четвертовать мало! Между прочим, я еще не знаю до конца, что твой обидчик натворил против меня!

Произнеся эту тираду, Денис услышал ее словно от кого-то постороннего. Сумасшествие! Бред! Скажи ему кто-нибудь, даже лет пять назад, что он будет одержимым мстителем, ни за что не поверил бы.

– Да, представь себе, я готова простить, – решительно ответила женщина. – И знаешь почему? Ты никогда не задумывался о предначертаниях господних?

– О каких еще предначертаниях? – отмахнулся Денис, все более раздражаясь.

– Помнишь, милый, ты как-то отпустил меня на два дня в Иерусалим? Вроде приодеться. А я там исключительно ходила по святым местам. Иудейским, христианским, мусульманским. Многое передумала потом. И знаешь, поняла…

– Что же ты такого поняла, чтоб так резко измениться? Ведь когда мы встретились, ты думала так же, как и я. Или почти так же, – опять довольно резко перебил Денис.

– А вот что, милый. Все, что приключилось с нами, не было случайностью. Все наши беды в итоге закончились тем, что мы встретились с тобой. Задумайся, Денис! Все, что мы с тобой пережили, пусть горькая, но оправданная плата за наше сегодняшнее счастье. Понимаешь? А сейчас ты хочешь взять на себя грех и начать все сначала? Око за око, зуб за зуб!? Ведь так злу никогда не будет конца! Я боюсь этого. Я очень боюсь потерять тебя! Потерять нас. Умоляю, откажись от мести!

Отчаянно разрыдавшись, китаянка обвила шею Даниста, стала целовать его в губы, в бородку, в грудь, постепенно опускаясь все ниже и ниже…

Денис резко и несколько грубо отстранил ее от себя.

– Да! Именно око за око! Именно зуб за зуб! И именно здесь, на этой земле обетованной, месть актуальна, как ни где-либо. И хватит об этом. Ты простила? Я не простил.

«А ведь, черт возьми, Лу в чем-то права, – вроде как наперекор самому себе подумал Данист. – Действительно, в мире все взаимосвязано. Это только кажется, что с крыши на голову случайно падает кирпич…»

Все предначертано?! Иначе как объяснить, что в многомиллионном Шанхае он встретил эту женщину-китаянку, у которой бабушка оказалась русской?.. Тут поневоле станешь фаталистом! Все в этом бренном мире устроено по законам симметрии и равновесия. За свои многолетние страдания он получил в награду Лу-Гайде! Так, может, она права? Зачем ворошить прошлое?! Нужно ли ему это сейчас?!»

– А почему, милый, когда речь идет об обидчике моей семьи, ты его называешь по имени? Но когда говоришь о своем, постоянно называешь «тот человек»? – неожиданно спросила Лу, вернув тем самым Дениса на землю. – Это тайна? Это большая шишка? Генеральный прокурор?

– Не знаю, – вдруг признался Данист. – Может, это один человек. А может, два. Или вся страна, точнее, я хотел сказать, система…

– Сам не знаешь, а..? – укоризненно начала фразу женщина.

– Не продолжай, сейчас ты скажешь, мол, сам ничего не знаешь, а киллера уже вызвал. Успокойся, дорогая, это не так. Точнее, не совсем так. Сделай одолжение, не будем продолжать этот разговор.

Поджав губки, Лу удалилась.

Оставшись в одиночестве, Данист отчетливо припомнил, как почти сразу по приезде в Эйлат и весьма щекотливой беседы с Ленчиком Безлиным решился набрать номер телефона, записанный рукой Папы в последний день их встречи в колонии.

Абонент, – а это был Юрий Нилович Глушко, – по обыкновению удобно устроившись на любимом диванчике, увлеченно «ломал голову» над очередной шахматной композицией. Где-то около часа ночи в кармане раздался звонок мобильного телефона.

– Здравствуйте, меня зовут Денис Дантесов. Я беспокою вас по рекомендации Папы. Догадываетесь, какого Папы? – без паузы произнес звонивший.

– Здравствуйте, – сдержанно, сквозь зубы процедил Глушко.

Имя незнакомца ему ни о чем не говорило. Поразило, что был упомянут Папа, который выходил на связь только в случае крайней необходимости.

Этот человек был для Глушко одним из немногих, кого он почитал безоговорочно. И дело даже не в том, что всем, чем сейчас обладал глава агентства «Ангел» и чего добился на поприще частного охранного бизнеса, он был обязан именно этому влиятельнейшему представителю воровского мира. Именно Папа некогда предложил отставному разведчику не только создать частное охранное агентство, но и щедро его профинансировал.

Правда, до того момента Глушко сам оказал легендарному «законнику» неоценимую услугу, невольно выступив в роли его спасителя, предотвратившего неминуемую расправу над ним. За что в итоге поплатился высокой должностью и генеральскими погонами. «Друзья-однополчане» очень уж тогда постарались, чтобы выпроводить на улицу молодого неуживчивого генерала, легендарного героя военной разведки, практически оставив его без средств существования.

– Понимаю, что мое имя вам ничего не говорит… – запинаясь, как школьник, произнес в трубку незнакомец. – Мы вместе отдыхали с Папой на курорте…

– Догадываюсь… Чем обязан? Если вы звоните среди ночи, то у вас, вероятно, срочное дело?

– Да как вам сказать. Скорее «нет», чем «да». Но, к сожалению, сам я не могу прибыть к вам. Это слишком опасно для моего здоровья. И если вы не откажетесь навестить меня сами, то наш разговор не имеет смысла. Сразу скажу, ваши расходы будут оплачены по высшему разряду, причем, если это для вас важно: не из кассы того профсоюза, который отправил меня на курорт…

– Угадали – важно. Все понятно, господин Дантесов. Кстати, вы можете говорить по этому телефону свободно, не прибегая к иносказаниям. Телефон зарегистрирован на имя совершенно постороннего человека. Так что не беспокойтесь, нас никто не слушает. Разве что с вашей стороны?

– В этом смысле я тоже обеспокоился. И поступил точно так же, как вы.

– Что, тоже из органов? Или близко?

«Упаси господи!» – чуть не сорвалось с языка недавнего заключенного, но он вовремя прикусил язык. Этот Глушко наверняка обидится. Сам же секунду назад сказал, что он из органов.

– Да нет. Совсем из другого профсоюза. Нашего брата органы, как правило, опекают во всех смыслах этого слова. Так что не будем дальше гадать. Когда увидимся, все станет понятно.

– Подождите, дайте подумать, – довольно невнятно пробормотал он, уже невольно размышляя о своем.

«Папа, конечно же, есть Папа, но не может же он себе позволить соглашаться неизвестно на что, так сказать, вслепую. Это не только опасно, но и довольно глупо».

Неизвестный абонент терпеливо ждал.

Как ни странно, этот ночной звонок пробудил в Глушко воспоминание о том, как к нему в офис, ничуть не прячась от посторонних глаз, явился боевой товарищ еще по Афгану. А «камуфлировать» встречу, к примеру, под ужин в ресторане или посещение семейного торжества общего друга, с точки зрения Юрия Ниловича, было бы надо. Старый «напалмовый» приятель с некоторых пор стал служить в высокой должности не где-нибудь, а в администрации президента.

Демонстративно открыто явиться в офис «Ангелов»?! Это представлялось Глушко поступком неосмотрительным. Или у них за «Стенкой» все настолько в полном ажуре, или, наоборот, откровенная грызня…

И что особенно любопытно: когда приятель ушел, Юрий Нилович поймал себя на мысли о том, что так и не понял цели встречи. Какие-то разговорчики о том о сем, дела, заработки, не потерял ли старые связи. Точно, разговор ни о чем…

Но надо же такому случиться. Профессионально натренированный мозг Глушко именно в разговоре с неизвестным ему человеком «от Папы» выудил из памяти, возможно, то единственное, что было важно. Когда речь зашла о друзьях-товарищах, словом, о старых связях, гость из президентской администрации, как бы между прочим, полюбопытствовал у Юрия Ниловича, не было ли в последнее время у него странных, неожиданных звонков или даже посещений? Но, не увидев в глазах главы «Ангелов» какого-либо оживления мысли на эту тему, сам резко погасил ее.