Он вздохнул и, откинувшись в сторону, уставился в потолок.

- У нас у обоих семьи. Дети. Мы - взрослые люди.

- Я не хочу этого слышать!

Она отшвырнула на него одеяло. Резким движением запахнула на себе халат и села на край.

- Ты думаешь, я счастлива с этим алкоголиком? Я могла бы быть совсем другой, если бы он не овладел тогда мной силой...

- Судя по возрасту твоих детей, он овладел тобой дважды в течении семи лет, - вставил он фразу, но она не услышала.

 Потому что в этот момент вскочила и забегала по комнате, говоря без умолку.

Он сидел молча, глядя на солнечный зайчик на полу и рассеянно слушал историю её жизни. В руке он держал телефон и так же рассеянно нажимал кнопки. Вид съёжившегося тела с опущенной головой распалял ей больше и больше.

- Ты что думал? Попользовался женщиной и всё? Нет, милый, за всё нужно платить...

- Сколько я тебе должен? - он поднял голову.

- Сколько?! Я - что? Проститутка? Дорогой! Мне нужен ты. И я не остановлюсь не перед чем. Конечно, сейчас не Советский Союз, но я смогу многое сделать. Как ты думаешь, что скажет твоя жена, если я ей расскажу...

- Она ничего не скажет, - он потянулся за брюками, - Она ничего не скажет, потому что ты будешь молчать, как рыба об лёд.

- Я не буду молчать! Как какая-то рыба...

Раздался стук в дверь.

- Мы, что? Не одни?

- Как видишь. Войдите!

В проёме, заслонив его, показалась фигура. Сзади был ещё кто-то.

- Кто эти люди? Почему они здесь? Что они хотят?

- Они хотят того же, что и ты, - он усмехнулся, найдя соответствие, - Быть со мной и денег. Но, в отличие от тебя, они их зарабатывают.

- Пусть они уйдут! - взвизгнула она, - Мне страшно!

- Не бойся. Всё зависит от тебя.

Он затянул галстук и повернулся к вошедшему. Тот аккуратно поправил неправильно завернувшийся воротничок и потянул узел галстука слегка в сторону.

- Значит так, - спокойным и монотонным голосом произнёс он, глядя на гостей, - Будете с ней здесь. Столько, сколько она захочет. До тех пор, пока не напишет заявление в милицию о том, что её муж живёт с младшей дочерью. Не оставлять одну. Ни в ванной, ни в туалете. Пальцем не трогать, но и не церемониться.

- Ты что? - заверещала она, - Чтобы я осталась здесь с этими... Да пусть только попробует ко мне прикоснуться!

И не успел он и рта раскрыть, как она бросилась в открытую дверь. Реакция гостя была мгновенной: захватив одной рукой за шею, он загнул её до пола, подхватил другой ладонью под коленку, поднял напружиненное тело в воздух и, шагнув по направлению к кровати, швырнул, как мячик. Вякнув сдавленно при падении, она лежала, подпрыгивая на пружинах.

- Неплохо для начала, - нарушил он тишину. И продолжил:

- Ты можешь, милая, уйти прямо сейчас. Но для этого тебе прийдётся написать то, что я сказал. Мне нужна гарантия, что ты не наделаешь глупостей.

- Я никогда не сделаю этого! Моя девочка...

- Никогда не говори никогда. А что касается твоей девочки, то всегда могут найтись подонки, которые не поглядят ни на что. И, чтобы при этом был замешан твой муж, я позабочусь.

- Ты - страшный человек!

- Нет. Я - белый и пушистый. Но не все меня таким хотят видеть.

- Мужлан!

- Хм. Даже так? А ты забыла, как на школьном вечере мне сказала: "Что ты за пацан? Не пьёшь, не куришь, от тебя мужиком не пахнет".

Она вдруг закусила руку и завыла на одной ноте, раскачиваясь из стороны в сторону.

- Цирк! - он, даже, не отреагировал на это, - Ты и так можешь? Я тебе советую не затягивать процесс. Если к завтрашнему вечеру ты не напишешь заявление, тебе сюда приведут пару отморозков с улицы. Помоложе. И наделают фоток того, чем ты с ними будешь заниматься. Мужу подарим.

- Нет!!

- Да!

- Ты мне мстишь, сволочь!

- Я? За что?

- За то, что я тогда так сказала.

Он засмеялся.

- Нет. Я тебе ещё тогда отомстил. На следующий же день.Помнишь, как на контрольной по химии, кто-то колол тебя иголкой в задницу? А сзади сидели твои лучшие подруги. Я это коромысло с противовесом целый вечер прилаживал к сиденью твоей парты, а нитку вывел туда, где сидел я.

- Я не помню, - произнесла она, - Я ничего не помню...

- Да это теперь и не важно, - он поддел плащ на руку и шагнул к двери. Задержался, подумал, подошёл к кровати.

- Самое паскудное во всей этой истории, что все родинки на твоём теле, про которые рассказывали пацаны, действительно там и находятся.

И, поворачиваясь к двери, бросил с сожалением:

- А я хотел тебе праздник сделать.

...

3. Леночка.

В последних годах издыхающего Союза в педагогике появилось интересное нововведение: первоклашек стали принимать в школу и распределять по буквам. 1А, 1Б... Отличие от старого исчисления было в том, что в 1А учились детишки приблатнённых родителей, из тех, что в белых домах заседают. И в классные руководители определяли самых-самых заслуженных (уж не знаю чем) учителей. И, соответственно, в 1Ю ходили дети, ну сами знаете, каких родителей.

Народ понял такое кастовое деление, как возможность прикоснуться к чему-то возвышенному. Интриги, взятки... Не избежали этого и молодые родители с которыми дружил я. Засунули-таки дочку в 1А. Как и чем они это сделали, я не знаю. Знаю только то, что орденоносная старушенция, которая вела этот класс, невзлюбила этого ребёнка, выделяющегося из общей когорты венценосных. Каждое родительское собрание пеняла маме, что её дочь - полный дебил, уроки не готовит, а, если и готовит, то всё неправильно.

У мамы - ума палата и она, выслушав замечания в школе, дома отыгрывалась за позор на дитяти. Делание домашних заданий превратилиь в пытки. С рёвом и шлепками. Девочку стало трудно узнать. Замкнулась, погасла, даже ростом меньше стала, как мне казалось. И это всего за два месяца после начала учёбы.

Однажды прихожу к ним в гости и в калитке сталкиваюсь с малышкой. Как обычно, шутки и подколы. Хотя я и вижу зарёванное личико девочки.

- А что это у тебя? - я тычу пальцем ей в грудь. И, когда она опускает лицо вниз, я прихватываю полусогнутыми пальцами её носик:

- А, опять попалась!

Девочка, почему-то, не смеётся, а, вдруг, обхватывает мою ногу, поднимает на меня взгляд блестящих глазёнок и серьёзно говорит:

- Дядя Вова! Ты такой хороший. Я тебя люблю.

Как-то не в попад стукнуло сердце, я поднимаю её на руки, целую в щёчку и, опуская на землю, произношу:

- Я тебя тоже люблю, маленькая.

Захожу во двор, там вижу главу семьи склонившегося над железяками. Привет-привет!

- С тобой всё нормально? - спрашивает он.

- Да, а что?

- Странный у тебя вид, какой-то.

А я и сам чувствую, что мне хочется на кого-нибудь отвязаться. Но потихоньку успокаиваюсь и общение продолжается. Потом, как обычно, чай втроём. И тут я задаю вопрос о том, как идут дела в школе у малышей. Первой отвечает мамаша.