Живое лицо, ярко-синие глаза, уверенность в себе, – наверное, Маршалл прекрасно смотрелся бы не только в кресле президента компании, но и в сенате.

Совершенство, созданное природой, страдало только одним недостатком: когда Маршалл вышел навстречу Тайгер, чтобы поздороваться с ней, она заметила, что он слегка прихрамывает. Она вспомнила об автомобильной аварии, случившейся несколько лет тому назад. Хью Маршалл сидел за рулем. Его жена погибла. Он отделался переломом ноги и последующей хромотой.

Хью Маршалл резко положил трубку на рычаг.

– Извините. Так на чем мы остановились? О да, – лицо расслабилось. – Вы попросили Энди Парриша организовать нашу встречу. Почему вам понадобилась работа?

Энди Парриша, давнего приятеля Тайгер, Хью Маршалл знал по Кентукки: их фермы, где они разводили лошадей, располагались по соседству.

– Я хочу работать. Пора что-то делать самой. Моя жизнь не приносит мне ни малейшего удовлетворения. Что надеть, куда пойти, с кем увидеться – вот самые важные решения, которые мне приходится принимать, – улыбнулась Тайгер. – Не жизнь, а расхожее клише. Этим я уже сыта по горло. И созрела для радикальных перемен.

– Тогда почему бы вам не заняться фотографией? Или прыжками с парашютом? – Маршалл не удержался, чтобы не пустить шпильку. Жизнь постоянно сталкивала его с такими женщинами, как Тайгер. Даже его жена была из их когорты.

Тайгер предпочла не заметить иронии.

– Уже занималась. Фотографирую я неплохо. Даже продала несколько снимков журналам. А вот прыжков с парашютом боюсь. Высота пугает меня. – Тайгер подалась вперед, встретилась взглядом с Хью Маршаллом. – Я знаю, у меня нет послужного списка, который помог бы новому работодателю понять, с кем он имеет дело. Но мне есть, что предложить. Я получила хорошее образование, с отличием окончила колледж. Объездила весь свет. Знакома со многими известными людьми… У меня превосходные связи. Я могу поддерживать светскую беседу. Так что работа для меня обязательно найдется. Жизненный опыт где-то что-то да значит.

В голосе Тайгер проскальзывали резкие нотки, которые она пыталась скрыть. Не хотела, чтобы Хью Маршалл понял, что она в отчаянном положении. Очень уж ей хотелось получить работу… и шанс проявить себя.

Хью Маршалл внимательно изучал молодую женщину в поисках признаков кошачьей непредсказуемости, соответствующей ее имени. Однако если таковые и были, Тайгер Хейес искусно их скрывала. От их общего друга Парриша он знал, что раньше она действительно позволяла себе всякое. Возможно потому, что была дочерью двух знаменитостей и пыталась привлечь внимание к себе. Однако искать работу она направилась, приодевшись у ведущих кутюрье. Костюм от Оскара де ла Ренты, пиджак как бы невзначай расстегнут, дабы прелестная красно-черная шелковая блуза не осталась без внимания. И аксессуары под стать: туфли от Мод Фрайзон, сумочка от Фенди, золотисто-зеленый браслет – лягушка с рубиновыми глазами – Дэвида Уэбба. И капелька вульгарности – миниатюрный флакон из венецианского стекла с алой розой внутри на золотой цепочке.

– Как вам удалось провести детство в Голливуде и выжить? – неожиданно спросил Маршалл.

Тайгер рассмеялась, несколько сбитая с толку.

– Почему вы спрашиваете? А… потому что дети знаменитостей обычно ку-ку? Ну у меня нормальная психика, как и у любого другого человека. Или ненормальная. – Тайгер не хотелось вытаскивать на поверхность истории из детства. Если Маршалл будет настаивать, решила она, ей просто придется уйти.

Она попыталась перевести разговор в иную плоскость.

– Вы знали моего отца?

– Гарри Хейеса? – Маршалл покачал головой. – Лично – нет. С вашей матерью познакомился несколько лет тому назад. А вашего отца знал только по его репутации.

– Значит, знаете. Он и его репутация… Не могу сказать, что являлось первичным. Частенько мне казалось, что он родился со своей репутацией. – Тайгер улыбнулась. В их отношениях бывало всякое, но она истово любила отца. – Так или иначе он не разрешал мне потакать своим желаниям. Он обожал Кэтрин Хепберн. Она была одной из его любимых актрис. Одной из тех, кого он считал потрясающей личностью. В начале своей карьеры он снял с ней пару фильмов, и они стали большими друзьями. Частенько он говорил мне: «Присмотрись к Кейт. Если станешь такой же, как она, все будет хорошо».

Хью Маршалл с интересом посмотрел на нее:

– И вы такая, как она?

Тайгер выдержала его взгляд, позволила себе чуть улыбнуться.

– Разумеется. Просто копия. – Она имитировала интонации Хепберн. – Только выросла в Калифорнии, а не в Новой Англии.

Маршалл зашуршал бумагами. На его столе в отличие от столов многих руководителей высокого ранга они лежали горой. Тайгер знала, что к бизнесу он относится со всей серьезностью. Кое-кто говорил, что он и возглавил «Келлерко» потому, что основал промышленную империю дед его погибшей жены Сэмюэль Келлер. Но Тайгер видела перед собой доказательства противного. Она поняла, что работал он, как вол. Действительно руководил империей, а не раздувал щеки, сидя во главе стола заседаний совета директоров.

И как человек он ей очень понравился не только внешне. По выражению лица Маршалла, по глазам чувствовалось, что мозг его пребывает в постоянном движении, вырабатывает новые идеи, развивает найденные ранее. Тайгер много слышала о нем, главным образом от друзей. И оставалось лишь удивляться, что за ее двадцать шесть лет их пути ни разу не пересеклись. Как же она его упустила? Товар-то штучный, встречается нечасто.

Маршалл вытащил конверт из плотной бумаги, протянул через громадный стол Тайгер.

– Полагаю, мне придется взять вас на работу. – Он продолжил прерванный разговор. – Хепберн точно начала бы с этого…

– А закончила постом президента компании.

Маршалл кивнул, довольный ходом ее мыслей.

– Просмотрите эти бумаги, пока я позвоню. Потом скажете, что мне нужно. Если разберетесь с этим, для вас скорее всего найдется работа.

Он наблюдал, как Тайгер Хейес просматривает бумаги. Потрясающая красавица, подсвеченная внутренней энергией. Эти зеленые искорки в огромных карих глазах. Полные губы, всегда готовые разойтись в улыбке. Пять футов и восемь дюймов роста. Стройная фигура, но с округлостями в нужных местах. Он все еще не мог понять, для чего ей искать работу. Наверное, ради забавы. Уж точно не от нехватки денег.

Пока Хью Маршалл обсуждал с коллегой судьбу дочернего предприятия, без упоминания имен и названий, Тайгер пыталась вникнуть в содержание полученных бумаг. В коричневой папке, которую она достала из конверта, лежали вырезки. Главным образом из ежедневной газеты «Женская одежда». Статьи американских дизайнеров, реклама духов, колонка обозревателя с отчеркнутым абзацем: «В ближайшие десять лет потребление духов по темпам роста обгонит и косметику, и туалетные принадлежности. Сегодня духи составляют тридцать два процента общего объема косметических товаров, но к 1985 году эта цифра возрастет до тридцати восьми. И почти половина продаж приходится на фирменные духи». Подчеркнутую фразу она нашла и в следующей вырезке: «В настоящее время сорок процентов духов покупают постоянные пользователи».

Тайгер хохотнула. Постоянные пользователи. Она знала многих постоянных пользователей, и отнюдь не духов. И задалась вопросом: а у скольких из них духи внесены в список пристрастий?

– Я рад, что вы не заскучали. – Хью Маршалл положил трубку на рычаг и посмотрел на Тайгер.

– Интересные материалы, – обворожительно улыбнулась Тайгер. – Как я понимаю, «Келлерко» заинтересована в извлечении больших прибылей из производства духов. Это одна из немногих областей, которые вы еще не освоили.

Хью Маршалл кивнул.

– Продолжайте.

– Вас также интересуют молодые американские дизайнеры, и вам, похоже, нужен тот, чье имя, вынесенное на флакон с духами, обеспечит его продажу. – По улыбке, затеплившейся в уголках рта Маршалла, Тайгер поняла, что находится на правильном пути. – Одного я, правда, еще не поняла…