Если женщинам доверяют дела, ради исполнения которых требуется общаться с внешним миром, то это послужит причиной беспорядков и смятения в империи, ущерба и бесчестья для императорского двора и увядания солнца и луны (т. е. императора и императрицы). В «Книге документов» («Шу цзин») содержится предупреждение о курице, которая вместо петуха оповещает о наступлении рассвета; в «Книге песен» («Ши цзин») порицается смышленая женщина, которая погубила страну (см. с. 43). Поскольку женщины и мужчины низкого происхождения радуются, когда им воздают чрезмерные почести, и преисполняются злобой, когда их держат на расстоянии (парафраз высказывания Конфуция в «Лунь юй», гл. 17; приведено выше, на с. 60), то сдерживать подобных людей очень сложно… Не следует допускать женщин к участию в делах правления.
(Биография Ян Чжэня, гл. 84 «Хоу Хань шу»)
Но все подобные предостережения оказывались бесполезными. Женщины находили поддержку у дворцовых евнухов, а именно эти беспринципные люди захватили в свои руки бразды правления. В результате центральная власть снова ослабла. Начали проявляться хорошо знакомые признаки приближающегося падения династии.
А тем временем даосизм превратился в церковную организацию с разветвленной иерархией. Его последователи, как мужчины (дао нань), так и женщины (дао нюй), объединялись в тесно связанные между собой религиозные общины. Появление организованной даосской церкви можно объяснить, по крайней мере отчасти, как реакцию на опасность, которую даосы усматривали в лице мощной конфуцианской бюрократии и все возрастающем могуществе буддийской церкви, придерживавшейся строгих правил и обладавшей жесткой церковной иерархией. Китай впервые познакомился с буддийским учением в начале нашей эры. И с той поры благодаря усилиям миссионеров из Центральной Азии и Индии у буддизма появились многочисленные последователи среди китайского населения. Поскольку буддизм, равно как и даосизм, проповедовал идею спасения и считал женщину в религиозном отношении равной мужчине, даосы усмотрели в нем еще более опасного соперника, чем конфуцианцы, и ощущали необходимость укрепить свои позиции, чтобы противостоять конкурентам.
К концу II в. н. э. во главе даосской церкви стоял великий священник по имени Чжан Цзюэ, которому помогали два его брата, Чжан Лян и Чжан Бао. Чжан Цзюэ утверждал, что он сумел отыскать эликсир бессмертия, и ему приписывали бесчисленные чудесные способности.
Экономическая ситуация, которую, вопреки здравому смыслу, контролировала клика придворных евнухов, ухудшалась с каждым днем, отчего повсеместно возрастало недовольство. Опустошительная эпидемия прокатилась по стране. Популярность Чжан Цзюэ и его учеников возрастала: считалось, что они при помощи чудесных средств способны излечивать больных. Сотни, тысячи верующих стекались к Чжан Цзюэ, который тогда и задумал поднять мятеж, свергнуть династию Хань и основать новую, даосскую империю. Мистические увлечения распространялись среди простого народа; в некоторых районах империи создавались мощные даосские армии, в рядах которых были и мужчины, и женщины, и к 184 г. эти войска в удивительно короткий срок заняли значительную территорию страны. Повстанцев называли Желтыми Повязками, потому что они повязывали голову «желтыми полосками ткани» (хуан цзинь). В конечном счете это восстание было потоплено в крови, но ознаменовало собой приближающийся конец династии Хань. Военачальники, победившие мятежников, приобрели такую власть, что бросили вызов центральному правительству. Вначале они расправились с ханьским императором и его евнухами, но потом между ними завязалась кровопролитная война, поскольку каждая группировка претендовала на то, чтобы основать собственную династию. С этого начинается период Трех Царств..(Саньго), названный так потому, что каждый из трех военачальников основал собственную династию. Но это уже относится к тому этапу, когда в Китае одновременно сосуществовало несколько мелких династий (речь о нем пойдет в следующей главе). Такое положение дел сохранялось до 590 г.
В официальных династийных хрониках подробно повествуется о военных действиях, предпринятых против Желтых Повязок, но содержится весьма скудная информация об их организации и верованиях. Известно, что даже после поражения ученики Чжан Цзюэ продолжали распространять идеи своего учителя, к чему настороженно относились их буддийские противники. Именно в сочинениях последних сохранились некоторые сведения о нравах в среде Желтых Повязок, в частности о практиковавшихся групповых совокуплениях. Поскольку этот ритаул назывался хэ ци, предполагалось «соединение мужской и женской энергий».
В собрании буддийских текстов «Гуан хун мин цзи», составленном в эпоху Тан монахом Дао-сюанем, есть сочинение под заглавием «Эр цзяо лунь» («Трактат о конфуцианстве и даосизме»), принадлежащее кисти буддийского монаха Дао-аня, который жил с 292 по 363 гг., спустя век с небольшим после восстания Желтых Повязок. В девятом разделе своего сочинения Дао-ань приводит и критикует некоторые утверждения, приписываемые даосскому патриарху Чжан Дао-лину (ок. 100 г.), которого Желтые Повязки считали одним из своих главных святых. По поводу утверждения, что «телесное единение обеспечит упразднение всех грехов» (хэ ци ши цуи), Дао-ань замечает:
Даосы в своем распутстве придерживались непристойных практик, изложенных в «Желтой книге» (Хуан шу), таких как «открытие ворот жизни», «объятие младенца адепта» и «Дракон соединяется с Тигром»; также они совершали половой акт с ритмом 3–5–7—9 и практиковали искусство Земной и Небесной сети, как это изложено в «Желтой книге», когда мужчины и женщины беспорядочно совокупляются, словно птицы или звери, — чтобы таким образом избежать несчастий. Разве такое допустимо?
(СБЦК, гл. 8, с. 19b)
Упомянутая «Желтая книга» была одним из тайных пособий Желтых Повязок. Еще в одном буддийском сочинении говорится о ее содержании и приводятся некоторые подробности. Речь идет о «Бянь чжэн лунь» монаха Фа-линя, которое также включено в «Гуан хун мин цзи». В нем говорится:
В «Желтой книге» сказано: «Откройте врата жизни, обнимите младенца адепта. Пусть соединятся Дракон и Тигр в соответствии с правилом ласк по принципу 3–5–7—9 и Небесной и Земной сети. Отворите Красные Врата и введите Нефритовый Стебель. Ян представит себе Мать-Инь белой, словно нефрит, а Инь представит Отца-Ян, лаская и вдохновляя его своими руками».
(СБЦК, гл. 13, с. 29).
Хотя смысл терминов «Небесная и Земная сеть» и «Мать-Инь и Отец-Ян» не вполне ясен, предшествующие объяснения позволяют без труда понять и этот текст.
Более того, он является еще одним подтверждением тому, что сексуальные практики были нормой в даосских монастырях (гуань). Аналогичные сведения мы находим в «Сяо дао лунь» («Трактате, высмеивающем даосизм»), также включенном в «Гуан хун мин цзи». Этот трактат в 38 главах, датируемый 570 г., является сочинением Чжэнь Луаня, даоса, позднее обратившегося в буддийскую веру. В гл. 35 имеется следующее описание:
В возрасте двадцати лет, когда я был сильно привержен к даосскому учению, я поселился в даосском монастыре. Там нас вначале обучали принципам хэ ци по правилам «Желтой книги» и как совершать половой акт по принципу 3–5–7—9. Попарно, в «четыре глаза и два языка», мы практиковали Дао в киноварном поле [71]. Некоторые утверждали, что таким образом можно преодолеть все препятствия и продлить свою жизнь. Мужья обменивались женами, и все это делалось только ради того, чтобы ублажить свою плоть. Они даже не стыдились совершать эти мерзости прямо на глазах у своих родителей или старших братьев. И это они именовали «подлинным искусством обретения жизненной пневмы». И в настоящее время даосы регулярно предаются подобным занятиям, чтобы достичь Истинного Пути. Как такое можно терпеть?
(СБЦК, гл. 9, с. З0)
