ШЕСТОЙ ЭТАП. В своих электронных письмах и беседах по телефону с матерью Эмили выражала желание задержаться в Африке, чтобы посетить другие страны континента. Географически наиболее вероятным направлением, в котором могли бы реализоваться подобные интересы, является север.

Ни Эмили, ни ее спутники не обращались за визами в посольства Анголы, Конго или Габона, расположенные в Виндхуке. Однако они могли проделать эту операцию в любой стране континента или, будучи знакомыми с существующей в Африке практикой пересечения границ, получить визы на пограничных КПП.

Хотя на севере Намибия граничит с Анголой, никто из знакомых Эмили не верит, что она пожелала бы направиться именно туда. В то время из-за многолетних военных действий попасть в Анголу по суше было практически невозможно и страна считалась опасной для посещения. Однако нельзя исключать того, что искомая группа добралась до Луанды на самолете, чтобы затем продолжить путь дальше на север. Конго и Габон тоже не представляются вероятными целями путешествия из-за дороговизны транспортных расходов и трудностей, связанных с визами, поисками продовольствия и жилья.

Немалое значение имеет и фактор языка. В отличие от юга и востока Африки, где распространен английский язык, на западном побережье Африки говорят в основном по-французски. Эмили хоть и очень плохо, но все же говорила по-французски, и сейчас известно, что Кристоф Бергер изучал французский в школе. О Меле Шоре никаких данных нет.

Команда детективов разделилась на три группы, соответственно отправившиеся в Анголу, Габон и Конго. Как это было и на предыдущих этапах расследования, выяснить об Эмили ничего нового не удалось.

Монро перевернула страницу и сделала запись в блокноте. Масштабы предпринятых поисков впечатляли. Семья задействовала более чем внушительные ресурсы. Однако в отчете отсутствовали ответы на целый ряд вопросов.

Вокруг нее были раскиданы бумаги. Чашка на столе уже несколько раз наполнялась кофе, на что указывали круглые следы на лакированной поверхности.

Монро взяла чашку, решив, что пора ее снова наполнить. Скоро вернется Ной — он просто не сможет не появиться.

Ее размышления о различных аспектах расследования прервали внезапно нахлынувшие воспоминания. Это был другой мир, дикий и необъятный. Двухрядная бетонированная дорога пересекала его безлюдные просторы подобно кровеносной артерии, и благодаря ей также поддерживали жизнь старые, ржавые и исторгающие черный дым автобусы.

Здесь, в сельских районах, люди пытались хоть как-то освоить и культивировать окружавшие их земли, а города являли собой невообразимо причудливое сочетание достижений цивилизации, перенесенных сюда из Европы и Азии, и сопутствующих им издержек. В этом мире даже новое сразу становилось старым, а горячее водоснабжение и электричество для многих по-прежнему оставались недостижимой роскошью.

Монро сделала глоток теплой жидкости, лишь отдаленно напоминавшей кофе, и тут же фыркнула. Неудивительно, что расследование зашло в тупик: континент огромный, записей не велось, а достоверных сведений слишком мало. В общем, найти девушку практически невозможно.

Но чем сложнее казалась задача, тем большее искушение она представляла, а потому в голове у нее уже начали складываться невидимые звенья и связи, похожие на воздушную паутину.

Легкий стук в дверь отвлек ее от нахлынувших мыслей. Она открыла. Ной поздоровался с ней поцелуем и преподнес маленькую белую розу. Она заткнула цветок за ухо и бросила взгляд на разбросанные на кровати листы.

— Ты занята? — спросил он по-французски. — Мне зайти попозже?

Она притянула его к себе за воротник рубашки и поцеловала.

— Нет. Дай мне минутку, чтобы навести порядок, а потом я тебе кое-что покажу.

На улице Монро стащила чехол, защищавший мотоцикл от дождя и любопытных взглядов, и Ной, присев возле него, бережно провел рукой по блестящей поверхности крыльев и бензобака.

— Я не сомневаюсь в том, что ты, как любитель прекрасного, сможешь его оценить по достоинству.

Он улыбнулся:

— Ты не ошиблась.

Они направились в центр Гринвилла, где зашли в танцевальный клуб и провели там несколько часов. Полностью погруженные в ритм музыки и зачарованные близостью своих тел, они не замечали ни других танцующих пар, ни хода времени, и, лишь вернувшись в отель, обнаружили, что было почти три часа ночи.

Следующие несколько дней прошли примерно так же. Ной уходил рано утром, когда она еще продолжала нежиться в постели. В его отсутствие Монро перечитывала материалы, относящиеся к поиску Эмили, и размышляла над ними. Когда он возвращался, они куда-нибудь отправлялись на мотоцикле.

Она показала ему Даллас, свозила в места, навестить которые у нее самой никак не находилось времени, а потом, полные впечатлений, они возвращались в тишину номера и занимались любовью, пока усталость не брала свое и сон не смыкал их веки. Его общество принесло ей успокоение — приступы беспокойства больше не мучили, а сводившие с ума демоны уже не метались у нее в голове и ничем не напоминали о своем существовании.

На четвертый день Монро проснулась вместе с Ноем. Она провела рукой у него по груди, и он, поймав ее за пальцы и повернувшись на бок, поцеловал в затылок.

Включив мобильник, Монро обнаружила сообщение от Бриден. Она встала, записала несколько номеров, а потом опять нырнула в постель и прижалась к Ною.

— Когда ты улетаешь? — спросила она шепотом.

— Завтра вечером.

— А я еду в Хьюстон завтра утром, — объявила она.

— У нас впереди целая ночь, — заметил он, немного помолчав. В его голосе сквозила искренняя печаль, и она ее тоже чувствовала. Он должен был стать добычей, призом. Назначение его состояло лишь в том, чтобы помочь ей справиться с демонами. В ее намерения вовсе не входило налаживание особо сердечно-доверительных отношений с ним.

— Я вернусь в восемь, — сказал он. — Ты поужинаешь со мной?

— Конечно, — ответила она, поцеловала его, выбираясь из постели, и, дабы не продолжать разговор, направилась в душ.

Оставшись одна, Монро села на кровать, скрестив ноги и разложив перед собой три стопки бумаг с материалами по Ричарду, Элизабет и Эмили Бэрбанк. Подобного рода досье составлялись всегда самой Бриден или кем-то по ее поручению, когда намечалась интересная работа. Каждый потенциальный работодатель имел свои причины прибегнуть к ее услугам, при этом не всегда раскрывая их.

Изучая досье, Монро хотела найти нечто, способное помочь ей лучше понять подоплеку событий. Однако после нескольких часов углубленного чтения она поняла, что в этих материалах содержались лишь обычные светские сплетни, не заслуживавшие какого-либо внимания.

Она вышла из отеля около шести часов и устремилась на мотоцикле в северном направлении. У нее не было конкретного пункта назначения, а цель поездки заключалась только в желании погонять на скорости, чтобы немного успокоить пробудившихся в ней демонов. Адреналин был своего рода скромным жертвоприношением, которым она надеялась задобрить их и получить несколько часов передышки.

Монро вернулась в отель через три часа, накрутив на спидометре почти триста миль. Ной встретил ее букетом цветов: никаких упреков и расспросов о причине опоздания — только поцелуй и благоухание роз. Она улыбнулась и поцеловала его в ответ. И то и другое было вполне естественным: она внутренне уже инициировала процесс расставания.

Он достал бутылку вина и наполнил бокалы.

— Тебе завтра обязательно надо быть в Хьюстоне?

Она взяла бокал, еще раз поцеловала его и отставила бокал в сторону.

— Я стартую в шесть или семь утра, — ответила она, сбросив джинсы. — Мне надо принять душ, а потом мы сможем куда-нибудь сходить.

Он погладил ее по щеке, провел рукой по волосам и, присев на край кровати, посадил себе на колени. Рука обвилась вокруг талии.

— Может, поедешь со мной в Марокко?