— Это был не я, — произнес Брэдфорд.

Монро подняла голову, а Брэдфорд продолжил:

— Я умею считать. Людей, находящихся под подозрением, не так много, а из них ты ненавидишь больше всего меня и доверяешь меньше всего мне. Этого достаточно, чтобы сделать меня главным подозреваемым, но это был не я, Мишель.

— Боишься, что я тебя здесь оставлю?

— Должен был бы, но не боюсь. — Его голос звучал спокойно, а глаза по-прежнему были устремлены в небо. — Я боюсь другого: зациклившись на мне, ты можешь потерять способность здраво оценивать происходящее. Отдавать себе отчет в том, что происходит, стало и для меня вопросом самосохранения. — Он помолчал, посмотрел в темноту и продолжил:

— Я знаю, как ты относишься к Франсиско, и надеюсь, что это не скажется на беспристрастности твоих суждений.

Монро снова положила голову на колени, и на ее лице появилась усталая улыбка. Брэдфорд вызывал уважение.

— Не думай, что я ненавижу тебя, Майлз. Я доверяю тебе больше, чем ты думаешь.

И в это мгновение она почувствовала присутствие Франсиско, пробиравшегося в их сторону бесшумно, как кошка. В отблесках тлеющих углей она заметила, как вздулись жилы на шее Брэдфорда и его лицо исказила злоба — он тоже почувствовал, что Бейярд рядом. Потом показался и сам Франсиско с парой лесных крыс в руках. Он опустился на землю спиной к ним и стал разделывать добычу. Монро видела, как он орудовал ножом, и по блеску лезвия, отделявшего мясо от костей, поняла, что если не вмешаться, то одному из них точно не выжить.

Она поднялась, открыла заднюю дверцу и достала пару девятимиллиметровых пистолетов «пб-6п9». Двухсекционные глушители были уже на месте, и она вставила магазины. Монро пыталась представить, что происходило у нее за спиной, по привычке прислушиваясь к доносившимся звукам. Она не боялась, что выдаст себя: мужчины были настолько поглощены друг другом, что не обращали на нее никакого внимания. Она повернулась и направила на них по стволу. Брэдфорд поднял глаза: губы плотно сжаты, лицо окаменело.

— Опять двадцать пять! — буркнул Бейярд, продолжая орудовать ножом.

— Брось, пожалуйста, нож сюда, — попросила Монро и, когда Бейярд послушался, кинула каждому по рулону скотча и велела связать ноги друг другу. Потом Бейярд связал руки Брэдфорду, после чего она, упираясь дулом в спину Франсиско, свободной рукой связала руки и ему тоже. Когда оба мужчины оказались связанными, она перетащила их к машине и усадила у разных колес.

Освежеванные крысы лежали на камне возле костра. Монро нанизала кусочки мяса на прутики и положила над углями, потом подняла с земли нож Франсиско, прикинула его центр тяжести и, чувствуя нарастающее желание пустить его в ход, с силой воткнула его в землю у их ног.

Она села перед ними, скрестив ноги, и кивнула Бейярду:

— Итак. Ты хотел что-то сказать?

Бейярд помолчал и повернулся к Брэдфорду:

— А ведь ты мне сначала даже понравился! А оказался подлым предателем! Ты выдал нас! — Голос Бейярда сорвался, и он метнулся в сторону Брэдфорда.

Монро ударила его по ногам.

— Спокойно! — скомандовала она и направила пистолет ему в грудь. — Я сказала — тихо!

Франсиско с трудом вернулся в сидячее положение.

— А что скажешь ты, Майлз? — поинтересовалась Монро.

— Это мог быть только один из нас, — ответил он, — и это был не я.

— Ты в этом уверен? — отозвался Бейярд.

Монро поднялась, вытащила из земли нож и подошла к огню. Постепенно кусочки мозаики занимали свои места, и события, не имевшие объяснения раньше, становились понятными. За ее спиной мужчины обвиняли друг друга, их голоса становились все громче, создавая своеобразный фон для размышлений. Она ткнула ножом мясо, проверяя готовность. К чему переживать из-за того, что их выследят и убьют какие-то одичавшие солдаты, когда всю работу за них могут выполнить двое взрослых мужчин, только и ждущих возможности перерезать друг другу горло. Перепалка за спиной достигла апогея, и она обернулась и выстрелила между ними — пуля подняла фонтанчик пыли.

— Заткнитесь, вы оба! — скомандовала она.

Франсиско и Майлз сидели, наклонившись друг к другу. Майлзу удалось ударить Франсиско головой и рассечь ему кожу, и у того по щеке текла струйка крови. Оба замолчали, глядя на нее с изумлением.

— Вам придется заключить перемирие. Я не хочу проснуться завтра утром и обнаружить, что один из вас или вы оба мертвы. Если мне придется закончить всю работу в одиночку и держать вас связанными, как животных, клянусь, я это сделаю! Посмотрите на себя! Вы хотите убить друг друга, имея равные на то основания! — Она остановилась и сделала глубокий вдох. — Если уж на то пошло, то я тоже под подозрением!

— Это точно не ты! — сказал Бейярд.

— Да! Я это и сама знаю! Спасибо за проявленное доверие! Только с таким же успехом это можете быть и не вы!

— Тогда кто?

— Мне приходит на ум Ричард Бэрбанк.

— Но ты сама ему сказала, что мы отправляемся только через неделю, и не говорила ни о прикрытии, ни о форме, ни о сканерах, ни вообще о каких-то деталях.

— Детали знал Логан, — ответила она, чувствуя подступающий приступ тошноты. Логан был ее опорой, названым братом, единственным по-настоящему родным и близким человеком. Если он ее предал, то все теряло смысл. И вопрос заключался не в том, как его перехитрить или отомстить ему, — это было вовсе не трудно. Но как с этим жить дальше?

Монро посмотрела на Франсиско:

— По рации что-нибудь говорили о марках машин или о том, сколько их? Называли что-то известное только нам троим?

Тот отрицательно покачал головой.

— Подумайте, что это значит. — Она вздохнула и опустилась на землю. — Послушайте, мы уже знаем, что у Ричарда Бэрбанка рыльце в пушку. Так что перестаньте подозревать друг друга и давайте искать выход. Договорились? — Она сделала паузу. — Если я вас развяжу, обещаете не дурить?

Оба угрюмо кивнули. Она взяла нож, поднялась, подошла к костру и перевернула мясо, после чего вернулась к машине и освободила им руки. Она отошла на несколько шагов и, держа их под прицелом, сказала:

— Сидите тихо! Мы обсудим, что, черт возьми, происходит, и попытаемся во всем разобраться. А потом вы сможете освободить себе ноги.

Франсиско потер запястья и посмотрел в темноту.

— Если к утечке информации не причастен никто из нас, — сказал он, — то на данном этапе ее причина не столь важна.

— Это верно, — согласилась Монро.

Она снова села, положила пистолеты на землю и потерла виски. Сейчас стоял вопрос о выживании. А поскольку все трое оказались отрезанными от цивилизации, утечка информации была не главной их заботой.

При всей накопившейся усталости ее мозг легко переключился на анализ. Выживание зависело от получателя информации в стране, его возможностей и от того, как долго он сможет вести за ними погоню.

Сам факт, что ради их поимки воспользовались надуманным предлогом государственного переворота, говорил о том, что приказы исходили либо от самого президента, либо от кого-то из его ближайшего окружения. И сообразить, от кого именно, особой проницательности не требовало.

Монро повернулась к Бейярду и спросила:

— У тебя уже есть версия?

— В общем, да.

— Хорошо.

Она подошла к машине и, держа под прицелом Франсиско, скомандовала:

— Не двигайся!

Свободной рукой она достала из машины ноутбук и накопитель с записью беседы с Эмили, загрузила ее в компьютер и передала Франсиско.

— Нам нужно проработать две разных линии, потому что мы имеем дело с разной мотивацией. С одной стороны — Ричард Бэрбанк, с другой — муж Эмили. Я займусь Бэрбанком, а ты посмотри запись и проанализируй, что может стоять за ее пребыванием в Монгомо.

Запись длилась около сорока пяти минут, и, когда она закончилась, Бейярд снова прокрутил места, где Эмили рассказывала о своем пленении и человеке, которого она теперь называла своим мужем.

— Если ей верить, то Нчама пытался защитить ее.