Перед сходкой зал, да и весь кабак, несколько часов проверяли на вшивость. Легавые-то не дремлют. Стефанович посмотрел, нет ли «жучков»: прошмонал под столом, за лампами, под плинтусами. Убедился, нет ли переодетых соглядатаев в баре этажом ниже, подозрительных машин на улице, камер под окнами. Банда Радована собралась в полном составе впервые за полтора года.

Стремно.

Стефанович начал торжественно:

— Господа, пять месяцев назад я получил задание проанализировать, что нам делать с проектом «Нова». Его суть вам известна. Стокгольмская полиция приступила к реализации проекта полгода назад. Ее цель — расправиться с нами и другими бригадами. К настоящему времени выведено из строя больше сорока бойцов, в основном пострадали западные и северо-западные районы. Тридцать человек получили срока. Остальные гниют по СИЗО, ожидая приговора суда. Все мы, собравшиеся в этом зале, включены в полицейский список ста пятидесяти авторитетов, составляющих ядро организованной преступности нашего города.

— И кто им мог сказать такую глупость?! — попытался схохмить Горан.

— Очень смешно, Горан, — отбрил его Стефанович. — Смотрю на тебя и не пойму: ты глуп оттого, что ноль по жизни, или ноль по жизни оттого, что глуп?

Горан раззявил было хайло. Но тут же захлопнул, не пикнув. Как рыба.

Радован смерил его взглядом. Горан — его любимая шестерка, но надо же и момент просекать. Мрадо подумал: садись, Горан, двойка!

Стефанович промочил горло минералкой.

— За последние пять лет мы сосредоточились на пяти отраслях. Есть еще кое-какие мелочи — левые грузы, аферы с НДС, другие сладкие пенки, ну вы в курсе. За год оборачиваемся примерно на шестьдесят миллионов крон. Вычтем из них текущие расходы, издержки за отмывание бабок, гонорары пацанам. В итоге получаем пятнадцать чистыми. Прибавьте к этому вашу собственную и нашу общую прибыль от легальных активов. «У Клары», «Даймонд» и «Кью-корт». Фирмы по сносу зданий, видеопрокаты и прочее. И каждый из нас в доле, так или иначе. Никто не бедствует, чего уж там. Только вот навар разный. Где-то лучше, где-то хуже. Девочки рулят. Курево в ажуре. Кокс — равных нет. Так я говорю, Ненад? Почем нынче грамм?

— Берем за четыреста пятьдесят, — протяжно ответствовал Ненад. — Сдаем по-разному: минимум девятьсот, максимум тыща сто. Чистый навар — четыреста с грамма, и это если не бодяжить.

— Круто. Но можно взять еще круче. Если подберемся ближе к производителю, сможем скостить еще. К тому же кокаин — самый опасный бизнес. Говорят же, не клади все яйца в одну корзину. Надо, чтоб и другие отрасли процветали. А то очень уж риск велик с наркотой. Тут главное на одной теме не циклиться — вовремя соскакивать на другие в зависимости от соотношения риск — прибыльность.

Радован одобрительно кивнул.

Уровень подготовки доклада не удивил Мрадо. Они еще третьего дня базарили, и Стефанович поделился, какими инструкциями загрузил его босс: подготовить презентацию для деловых людей, специализирующихся на криминальном бизнесе. Сухие цифры, голые факты. Анализ исходных данных, прогнозы, конструктивные решения. По фене не ботать. Изумило другое. То, что Радо позволил разложить по косточкам свою империю. Конечно, Мрадо и остальные сербы в общих чертах и раньше представляли себе суповой набор мистера Р., но чтобы Радо вот так, в открытку, через Стефановича, выдал на-гора точные цифры — это было внове.

Мрадо рассматривал собравшихся за столом.

Первостатейные костюмы. Широкие плечи! Широкие узлы на галстуках, как у ведущего спортивных новостей на Четвертом канале. Широкие улыбки при оглашении цифр.

Во главе стола сам Радо. Голову-то откинул, бородой-то высь подпирает. Точно хочет единым взором охватить всю компанию. Взгляд цепкий, стальной.

Стефанович: сама невзрачность. Да, неказист, но Мрадо знает: Стефанович — левое полушарие хозяйского мозга.

Горан сидит, скрестив руки на груди. Говнистый, под стать Мрадо. Строптивости столько же, сколько во взбунтовавшемся подростке. Пристально следит за Стефановичем. Слушает, переваривает стратегические выкладки. Перед ним лежит блокнот.

Ненад — жертва стурепланского гламура. Зализон, костюм в меловую полоску, розовая сорочка. В нагрудном кармане пиджака шелковый платочек в тон рубашечке. Со всем этим лоском не вяжутся только сизые сербские кресты, вытравленные на лапах. Наркобарон/король сутенеров имеет видуху наркобарона/короля сутенеров. Внешне расслаблен донельзя: неторопливая речь, плавные движения, но сам — говнюк еще тот.

Стефанович встал. Заходил взад-вперед.

— С вашего позволения, краткий исторический экскурс.

Горан принялся конспектировать в блокнот.

— В последние годы у нас появились конкуренты. В девяносто восьмом, когда завалили Йоксо, многие из нас подумали: ну, рынок-то по-любому наш, заграбастаем — других-то претендентов всего ничего. И тут на тебе — в две тысячи первом заключают мир «Ангелы ада» и «Бандидос». На каких условиях, вы помните. Запретили бригадам расти. Ихние бригады заправляли в Мальмё, Хельсинборге, еще в двух районах на западном побережье. Да только обставили нас эти байкеры. Главные-то мотоклубы расти не росли, а прирастали фанатскими типа «Красно-белой команды» и «Красных дьяволов», «Экс-тим» и «Амигос эм-си». «We are the people your parents warned you about» — говорила тебе мама, что мы плохие дяди, как они сами выражаются. Реальные отморозки. Теперь по всей Швеции чад от их моторов, и в Стокгольме тоже. Но это еще не все. Блатные бригады тоже голову поднимают: «Прирожденные гангстеры», «Волки», «Ебанутые по жизни», да все кому не лень. Поначалу то были разрозненные шайки малолетней шпаны и перезрелых гопников. Теперь организация у них не хуже, чем у байкерских группировок, и на воле тоже. Но и этого мало, тут еще русская мафия подтянулась, эстонские банды, не говоря уже об албанцах Насера (с этими-то мы нахлебались), польские черти отхватили у нас целый шмат — левый импорт «меринов». Это что за дела, а?!

Стефанович заглянул в глаза каждому из собравшихся. Матерые, не проймешь. Да и не сказал он им ничего такого, чего бы они сами не слыхали. Впрочем, в глазах у них все равно что-то промелькнуло, будто поняли они, что сербы уже не самые крутые, не самые разудалые да разухабистые. Что кончились золотые деньки. Что боле не цари горы.

Ненад убрал со лба навощенную прядку.

— А я скажу тебе, «что за дела». Мурзилок до фига напустили в страну, вот и все дела. Особенно этих… как их… блин, албанцев косовских, насеровских беспредельщиков. Гамбийские опарыши добрую половину героина в Стокгольме толкают! Русские — вообще атас: на пару с «Бандидос» мутят контрабанду сигарет. Нечестивый союз! Хуже, чем когда хорваты и словенцы с пиндосами снюхались. Границу на замок! Всех восточных удолбышей, что везут сюда полную жопу наркоты, домой нах остен!

— Правильные слова говоришь, — ответил Стефанович. — Однако конкурируют с нами не только иммигранты. На подходе новые альянсы. Новые бригады. Понабрались опыту у нас да у байкеров штатовских. Да, у нас превосходство, да, мы сильны тем, что мы все из священной Сербии. Говорим на одном языке, живем по одним обычаям, общаемся одним миром, единым духом крепки. Но сегодня этого недостаточно. Особенно сейчас, когда кончился мир. Грядет новая война. И нас стороной она не обойдет. Уже завалили двух бойцов из «Бандидос» и еще по одному у «ангелов» и у «гангстеров». Мы тоже несем потери. Вы в курсе. Два месяца назад пальнули в нашего пацана, еле оклемался. Пора решать вопрос и с войной, и с проектом «Нова», иначе этому конца-краю не будет. Я тут кое-что прикинул. Радован кое-что прикинул. Мы с Мрадо потолковали с некоторыми из вас. Подробности — чуть погодя. Общий вывод таков: игроков на нашей делянке сильно прибавилось, мирное житье кончилось, а полиция наседает со своей долбаной «Новой». Щемит нас почем зря, внедряется, рушит равновесие. Стоит одной бригаде дать слабину, другие тут же нашакалить — спешат место занять. Так и месимся друг с дружкой, когда надобно дружить. Но придумали мы, как нам избыть беду нашу. Об этом Мрадо скажет.