Оглавление
I. ПРАВОСЛАВИЕ И РУССКАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Об историческом наследии
Внешние условия недавнего прошлого
Новые условия, новые возможности и новые трудности
II. ИИСУС ХРИСТОС–СОЗДАТЕЛЬ И ГЛАВА ЦЕРКВИ–В ПРАВОСЛАВНОМ СОЗНАНИИ
III. СЛОВО БОЖЬЕ В ЖИЗНИ ЦЕРКВИ И ПРАВОСЛАВНОГО ХРИСТИАНИНА
IV. БОГОСЛУЖЕНИЕ
V. ПОЧИТАНИЕ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ
VI. ПОЧИТАНИЕ СВЯТЫХ
VII. КРЕСТОПОЧИТАНИЕ
VIII. ИКОНОПОЧИТАНИЕ [33]
IX. ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ: ВЕРОУЧЕНИЕ И РУССКАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Заключение
Библейско–богословский институт
Попечители:
* * *
Наш расчетный счет:
Адреса для писем:
ИЗДАНИЯ ИНСТИТУТА
(вышли в свет и готовятся к печати в 1995–96 годах)
Примечания
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
Архиепископ Михаил (Мудьюгин)
Русская Православная Церковность. Вторая половина XX века
Ред. Golden-Ship.ru 2012
Оглавление
Предисловие
I. ПРАВОСЛАВИЕ И РУССКАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Об историческом наследии
Внешние условия недавнего прошлого
Новые условия, новые возможности и новые трудности
II. ИИСУС ХРИСТОС–СОЗДАТЕЛЬ И ГЛАВА ЦЕРКВИ–В ПРАВОСЛАВНОМ СОЗНАНИИ
III. СЛОВО БОЖЬЕ В ЖИЗНИ ЦЕРКВИ И ПРАВОСЛАВНОГО ХРИСТИАНИНА
IV. БОГОСЛУЖЕНИЕ
V. ПОЧИТАНИЕ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ
VI. ПОЧИТАНИЕ СВЯТЫХ
VII. КРЕСТОПОЧИТАНИЕ
VIII. ИКОНОПОЧИТАНИЕ[33]
IX. ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ: ВЕРОУЧЕНИЕ И РУССКАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Заключение
Библейско–богословский институт
Попечители:
ИЗДАНИЯ ИНСТИТУТА
Предисловие
Проезжая по России, посещая ее города и села, даже самый далекий от православия, а впрочем и от религии вообще, путешественник не может не заметить зданий с куполами и колокольнями, увенчанных крестами. Таких зданий, каменных и деревянных, в дореволюционный период было очень много, особенно в старинных русских городах; после Октябрьского переворота число их стало сильно уменьшаться, к концу Великой Отечественной войны снова несколько возросло, в 60–е гг. резко сократилось, теперь вновь заметно растет.
Как читатель уже догадался, речь идет о храмах, по преимуществу православных. Православными называют себя большинство их посетителей. Что означает для них вера? Для одних православие — это торжество архиерейской литургии, где на глазах у переполняющей храм толпы опытные священнослужители выполняют сложные, прекрасные в своей непонятности обрядовые действия; для других православие — это прежде всего благостный лик на иконе, озаренный умилительно слабым огоньком лампады. Для иных православие — заполняющая храм изысканная духовная музыка, исполняемая солистами под аккомпанирующий рокот мощного хора, а для других — затейливая вязь древнего знаменного распева, строгие звуки которого доносятся с заполненного черными фигурами монастырского клироса. Православие — это и монотонное чтение псаломщика в буднично пустой полутемной церквушке, но это и радостное движение сердца в ответ на раздающуюся с амвона проповедь. В православии совмещаются слезы умиления при чтении покаянного канона священником, стоящим перед черным аналоем, и ликующий взрыв пасхальной радости, когда из того же храма, залитого теперь ослепительным светом, в безбрежное море огней, мерцающих в руках осаждающих храм людей, выходит крестный ход.
Многообразны и бесконечно богаты наши православные богослужебные впечатления и молитвенные переживания! Но ведь это все эмоции, и трудно различить, где кончается любованье произведениями живописи и начинается молитвенное умиление, где музыкальное переживание гармонической стройности и мелодического рисунка превращается в молитву, динамическая вовлеченность в которую с большой силой воспроизводится звуковым потоком мистически проникновенной музыки.
Но если не отрываться от реальности, то нужно признать, что для большинства посетителей православных храмов, для тех, кто по тем или иным причинам считают нужным переступать через церковный порог, оказывается недоступной не только мистическая глубина молитвенных переживаний, но даже элементарный язык внешних средств церковной выразительности.
Если же говорить о всей массе населения, называющего себя православным, то даже переступать церковный порог многие не считают нужным, хотя не отрицают свое «православие», т.е. свою принадлежность к Православной Церкви. Они предпочитают оставаться дома — одни по состоянию здоровья, другие по действительной или воображаемой загруженности делами, а кое–кому даже сама идея провести два часа в храме представляется нелепой, оправданной в крайнем случае, лишь как удовлетворения обыкновенного любопытства. Религиозное значение воскресных и других праздничных дней настолько стерлось из сознания этих «православных» людей, что в храме их можно увидеть разве что по случаю крещения младенца или при отпевании ушедшего из жизни родственника.
В Древней Церкви условием постоянного, пожизненного сохранения церковной принадлежности, кроме принятия таинства крещения, в неменьшей степени являлось участие еще в одном великом церковном таинстве — в святой евхаристии, участие уже не однократное, как крещение и миропомазание, а целожизненное и регулярное. Это установление сохраняет силу и в настоящее время (ибо его никто не отменял), однако множество православных русских людей десятками лет не подходят к святой чаше и при этом не только сами продолжают себя считать членами Церкви, но и окружающим не приходит в голову сомневаться в их церковной принадлежности.
Невольно возникает вопрос: те, кто в таинствах Церкви участия не принимают, Словом Божьим, которое содержится в Священном Писании (т.е. в Библии) и которое Церковь преподает, не пользуются и даже в храмах Божьих показываются только от случая к случаю, — имеют ли такие люди основание считать себя православными в реальном значении этого слова, т.е. «право», или «истинно» славящими Бога?
Дает ли такая поверхностная воцерковленность этим людям основание считать себя принадлежащими к Церкви, к народу избранному, царственному священству (1 Петр 2:9) только потому, что они формально отличаются от общего атеистического окружения? Ведь осознание себя православным часто основывается не на глубинных религиозных переживаниях и даже не на церковном поведении и жизненном укладе, а только на факте совершения крещения по принятому в Православной Церкви чинопоследованию, притом, разумеется, священником, той же Церковью посвященным и ею же на служение поставленным. Именно совершение таинства крещения в недрах той или иной христианской Церкви, в данном случае Православной, дает формальное обоснование считать крещеного человека ее членом.
Конечно, принадлежность к той или иной Церкви, будь то Православная, Римско–католическая или какая–либо из протестантских, имеет, как известно, не только канонический, сакраментальный и вероучительный аспекты; в лице множества своих иерархов, богословов и большей части сознательно верующих мирян Православная Церковь убеждена не только в своей благодатности и канонической законности, но и в истинности своего вероучения в отличие от других христианских вероучений, большинство которых теми же иерархами, богословами и мирянами отвергаются как неправильные, ошибочные, а кое в чем даже еретические. Отсюда само слово «православный» обретает значение правильности — взглядов, убеждений и всего вероучения в целом. Такой аспект понятий — «православный человек», «православная церковь», «православие» — явился поводом для возникновения всей этой терминологии: Церковь стала именовать себя Православной в отличие от других Церквей — хотя и христианских, но не православных, т.е. хотя и прославляющих Бога на основе христианского учения, но прославляющих не «православно», а «инославно».
