ПАУЛЬСЕН (Paulsen) Фридрих (16 июля 1846, Ланген- хорн — 14 августа 1908, Берлин) — немецкий философ, автор работ по истории философии, этике и педагогике. Профессор Берлинского университета (с 1878). Определяя смысл и задачи философии, выступал против позитивистского отрицания ее и сведения к гносеологии. Вслед за Лотие, Э. Гартманом, В. Вундтом он пытался возродить философию как метафизику, как общую теорию действительности, как «постоянно повторяющуюся попытку достигнуть цельного единства представлений и мыслей о форме и связи, о смысле и значении всех вещей» (Введение в философию. М., 1908, с. 3). Философия должна решать онтологические и космологические проблемы, т. е. проблемы о природе действительности как таковой и о взаимной связи всех вещей. Истолковывая философию как всеобъемлющую и универсальную систему знаний о мире, он превращал ее в науку наук. «... Все науки — принадлежат философии» (там же, с. 19). они входят в нее как ее необходимые звенья; стремление к универсальному познанию единой действительности объединяет философию и религию. Свою философию он определял как «идеалистический пантеизм» (там же, с. 242), суть которого заключается в истолковании действительности как обнаружения «единой духовной Всежизни». Примыкая к Шопенгауэру и'Фехнеру, он видел основу духовного в воле, которая есть первоначальный и постоянный фактор душевной жизни. В этике Паульсен выдвигает концепцию энергетизма, противопоставляя ее гедонизму. Для энергетизма высшее благо — сама жизненная деятельность, претворяющая цели в жизнь. Сущность счастья не в удовольствиях, а в самом процессе деятельности. Цель этики в определении совершенного жизненного утверждения человека как «члена высшего целого — человечества» (Основы этики. М, 1900, с. 276). Соч.: Versuch einer Entwicklungsgeschichte der Kantischen Erkenntnistheorie. Lpz., 1875; I. Kant, Sein Leben und seine Lehre. Stuttg., 1898, в рус. пер.: Педагогика. M., 1913 Лит.: Speck J. F. Paulsen. В., 1929. А. П. Огурцов

ПАФОС — в широком смысле взволнованное, приподнятое состояние человеческого духа, связанное с переживанием высокого предмета. Аристотель относит пафос к числу необходимых элементов трагедии, определяя его в качестве действия, причиняющего гибель или боль. Пафос, или душевное переживание, противостоит в анпгчной эстетике этосу, или устойчивому характеру. В Новое время категория пафоса связывается прежде всего с понятием возвышенного: изображение глубокого и сильного страдания, по мысли Ф. Шиллера, должно быть дополнено картиной сопротивления ему, в ходе которого обнаруживается самостоятельность и свобода человеческого духа. Гегель усматривает в пафосе разумное содержание, для него это «субстанциальные» силы мира, ставшие внутренним движением души, центром, определяющим собой все человеческие чувства и поступки. Театральный пафос делится им на субъективный и объективный: первый связан со страданием, подавленностью и пассивностью, переживаемыми публикой, тогда как второй относится к «субстанциальному» развитию театрального действия. В 20 в. оригинальную теорию пафоса строит С. Эйзенштейн на основе своих кинематографических экспериментов. Пафос, или экспрессивность, определяется им, в частности, как «скачкииз взрыва в взрыв», как своеобразная логика нарастающих и друг друга умножающих повторов. Эйзенштейновский пафос — это теория «захвата глубины» кинокадра, это особая техника актерской игры, прочерчивающей единые графические линии на всем протяжении фильма, это разновидности монтажа, влияющего на характер восприятия картины, короче, это такая теория (и практика), которая озабочена технологией экстаза как отдельной формы восприятия. В качестве категории восприятия пафос меняется с каждой эпохой: патетическое (преувеличенное и искусственное) узнается как таковое лишь по прошествии лет. Е. В. Петровская

ПАЦИФИЗМ (отлат. pacifer—примиряющий, приносящий мир; pax, pacis — мир) — доктрина, призывающая к полному избавлению от войн, милитаризма и насилия. Как жизненная позиция пацифизм предполагает отказ от какого-либо участия в любых войнах. Так понимаемый пацифизм, укорененный в христианском учении, был присущ христианам первых веков, средневековым еретическим движениям (напр., вельдензиан, чешских братьев), а также протестантским, т. н. миротворческим, церквам (меннонитам и амишам, квакерам, духоборам) в их стремлении к непосредственному практическому утверждению в жизни закона Христа. Наряду с христианским выделяют рационалистический пацифизм (напр., Б. Рассел) и мистический пацифизм (напр., О. Хаксли). Как практическая позиция пацифизм может принимать, как это выявил Дж. Йодер, многообразные по своему нормативному содержанию формы, среди которых выделяются две базовые. 1). Пассивный пацифизм — духовное и идейное противосто-

214

ПАЦИФИЗМ РЕЛИГИОЗНЫЙ яние войне и силе. В своих ранних формах такой пацифизм заключался в позиции непротивленчества вообще в соответствии с Иисусовыми заповедями (Мф. 5:9, 39). 2). Пацифизм активного ненасильственного сопротивления. Современный пацифизм, получивший особенное развитие после 1-й мировой войны и обогащенный опытом кампаний ненасильственной борьбы, которые проводили М. Ганди иМ.Л. Кинг, настаивает на необходимости активного сопротивления, но без использования уничтожающей силы (см. Ненасилие). Посредством «гражданской обороны» («civilian-based defence», no Дж. Шарпу) создаются такие условия, при которых агрессор не в состоянш реализовать свои цели. В отличие от христианского пацифизма философия активного ненасильственного сопротивления необязательно покоится на религиозных и этических принципах. Лит.: Нибур Райнхольд. Почему Церковь не стоит на позициях пацифизма, — В кн.: Нибур Ричард, Нибур Райнхольд. Христос и культура. Избр. труды, М., 1996, с. 514—32; Sharp G. The Politics of Nonviolent Action. I—III. Boston, 1973; Yoder J. H. Nevertheless: Varieties of Religious Pacifism. Scottdale, PA, 1992. P. Г. Апресян

ПАЦИФИЗМ РЕЛИГИОЗНЫЙ (лат. pacificus - умиротворяющий) — религиозная доктрина, отрицающая насилие и войны как способ разрешения социальных и межличностных конфликтов. Миролюбивые мотивы и осуждение насилия отчетливо выражены в Новом Завете и отцы Церкви (Климент Александрийский, Ориген) считали войну несовместимой с учением Христа. Превращение христианства в официальную религию Римской империи (4 в.) свело на нет эти мотивы, и в 5 в. Аврелий Августин выдвигает доктрину справедливой («священной») войны, санкционируемую Римской церковью. Она получает разработку в трудах Фомы Аквинского, Ф. Суареса и повсеместно применяется в средневековой Европе. Идеологов ранней буржуазии отличало двойственное отношение к вооруженным конфликтам. Они осуждали их как препятствие для развития промышленности и торговли (фритредеры), но оправдывали, если войны велись против средневековых «тиранов», ради новых рынков сбыта, источников сырья и т. п. По мере того как войны становились все разрушительнее, призывы к миролюбию звучали все громче, но пацифистскими признавать их неправомерно, поскольку они уживались с признанием «справедливых» войн. Эта амбивалентность проявлялась и в позиции основоположников протестантизма. Так, М. Лютер признавал «роль меча» для обеспечения гражданского порядка, а Ж. Кальвин установил террористическое правление в когда-то «веселой» Женеве. К вооруженному насилию призывали лидеры плебейского крыла Реформации (Т. Мюнцер, Иоанн Лейденский), и оно захлестнуло Германию в Крестьянской войне (16 в.). Идеи веротерпимости и религиозного пацифизма в собственном смысле этого слова впервые были высказаны христианскими гуманистами и противниками ранней протестантской ортодоксии (Эразм Роттердамский, С. Франк, С. Кастеллио, М. Сереет). В качестве бескомпромиссной установки пацифизм был выдвинут рядом протестантских сект, которые выражали интересы мелкобуржуазных слоев и апеллировали к этике Евангелия (швейцарские и чешские братья, гуттерское братство, менноииты, квакеры и др.). Наиболее детально теологическое обоснование пацифизма разработано квакерами. В каждом человеке, учат они, незримо присутствует Святой Дух («внутренний свет», «живой Бог», «Слово»), поэтому убийство любого человека, а тем более массовые убийства, какими являются войны, — это не что иное, как «богоубийство», которое не может быть оправдано никакими «человеческими» (политическими, правовыми, гуманистическими и т. п.) соображениями. В России начиная с 17 в. возникали радикальные религиозные объединения (духоборцы, некоторые разновидности молокан, позже пятидесятники, толстовцы и др.), противопоставлявшие себя закону «Кесаря» и выступавшие против церковной доктрины «священной войны» и призывов к защите «веры, царя и Отечества». Пацифизм, носящий абсолютный характер, т. е. в принципе отвергающий понятие «справедливой войны», с трудом мыслился в контексте светского мировоззрения. До 20 в. пацифистские идеи оставались инородными вкраплениями в теологических системах официальных и крупных церквей, а их последователи, отказывающиеся участвовать в военных действиях и брать в руки оружие даже для защиты собственной жизни, постоянно подвергались репрессиям со стороны как светских властей, так и церковных лидеров. Катастрофические разрушительные последствия 1-й и особенно 2-й мировых войн привели к резкой активизации миротворческой деятельности христианских церквей (прежде всего методистской и англиканской). Решающий поворот обозначило наступление ядерной эры. Если раньше религиозные пацифисты отвергали всякую войну как «богоубийственную», то теперь любая ядерная война могла рассматриваться как самоубийственная для человеческого рода в целом. Тем самым религиозный пацифизм получал возможность стать фрагментом светской социальной мысли, обрести аргументы, исходящие не только из высших небесных ценностей, но и из сугубо прагматических земных соображений. Начиная с 1950-х гг. на Западе возникает массовое движение т. н. ядерного пацифизма, объявляющего святотатством войну с применением средств массового уничтожения — ядерного, химического, биологического, лазерного оружия. Ныне эту позицию практически разделяют все крупнейшие христианские церкви. Сторонники «ядерного пацифизма», как правило, признают «справедливость» применение оружия обычного типа для национальной самообороны, однако программы, подобные квакерской, остаются активным ферментом возрастающей активности пацифистов, ее конечным идеалом. Вместе с тем наблюдается повсеместное возрастание роли религиозного фактора в национально-этнических конфликтах. Сами по себе они вызываются конкретными социально-экономическими, геополитическими факторами и могут быть предметом заинтересованных переговоров и возможных компромиссов. Однако их сакрализация, ореол провиденциальной неизбежности рождает фанатизм соперничающих сторон и сводит до минимума шансы на разумную договоренность. Примерами могут служить противостояние иудаистского, христианского и исламского миров на Ближнем Востоке, конфронтация мусульман и индуистов в Кашмире, суннитов и шиитов, терроризм «арабских фундаменталистов», учащающиеся призывы к джихаду на Северном Кавказе и т. д. При всей своей социологической наивности и «нереалистичности» пацифизм служит важным фактором и залогом выживания человечества, прообразом торжества гуманных цивилизованных отношении между народами, странами, отдельными людьми. Лит.: Митрохин Л. H Христианство и борьба за мир (религиозный пацифизм на Западе: истоки и социальная роль). — «ВФ», 1984, № 11 ; Он же. К вопросу об истоках и роли современного пацифизма на Западе. — В кн.: Вопрос всех вопросов. М., 1985. Л. Н. Митрохин