Ни одно из ее подозрений о Саймоне не подтвердилось, и она не узнала ничего нового.

Мысли о Ли не покидали Кэбота в течение всего дня. Снова и снова он вспоминал ее мольбы о помощи, ее извинение о прошлой ночи, ее упрямство по поводу поездки на работу. Он вдруг почувствовал себя обиженным и опустошенным. Кэбрт хлестнул серого и поехал в сторону города. Он до сих пор не мог поверить в то, что согласился помочь ей спасти имя Роберта от позора. Даже сейчас он чувствовал желание уступить своей совести и пойти к шерифу Сандерсу. Но он не сделает этого.

Он дал ей слово.

Он глубоко вдохнул тяжелый, напоенный влагой воздух, и шумно выдохнул. Кэбот чувствовал приближение шторма и в природе, и в себе самом.

Обогнув контору лесопильни и выехав на Док-стрит, он выругался и остановился перед зданием пароходства. Кэбот вдруг ощутил острый прилив желания. Если бы только ей действительно нужен был он, а не просто его тело, чтобы отогнать призрак прошлой ночью. Он мог допустить, что она относится к нему так же серьезно, как и он, но ее извинения за свою просьбу заниматься любовью с ней лишили его всякой надежды.

Она до сих пор принадлежала и душой и телом Роберту Беккеру. В какое-то мгновение Кэбот подумал о том, что, может быть, стоит принять ее тело и не пытаться завоевать сердце.. Он не из тех, кто ухаживает и добивается женщин.

Кэбот слез с повозки и бросил поводья на землю. Перепрыгивая через две ступеньки, он пытался взять себя в руки, чтобы его гнев не вырвался наружу.

Кэбот мог вызвать в Ли физическое желание, но этого ему было недостаточно. Он хотел обладать ею всецело, каждым ее вздохом, каждой мыслью, так же как она, сама того не ведая, обладала им.

Он замер перед дверью и сделал глубокий вдох. Он немного поостыл, хотя мысли о ней все еще будоражили его воображение. Кэбот напомнил себе о Роберте Беккере, который являлся причиной его ненормальных отношений с собственной женой. Прежде всего из-за Беккера Ли попросила его о помощи.

Он коротко постучал и сразу же открыл дверь.

— Ли? Готова ехать?

— Через минуту. Входи. — Она сидела за своим столом, мимолетная гримаса исказила ее лицо. Он заметил черные круги у нее под глазами: рабочий день отразился на ее лице.

Он вошел в контору, остановившись неподалеку от стола Саймона, в удалении от нее. Порыв дотронуться до нее, усмирить ее боль охватил его, но будет ли она приветствовать такое проявление внимания с его стороны? Он бросил взгляд на стоящий рядом стол.

— Я телеграфировал в Фаррелл, что завтра привезу в приход древесину. — Он не хотел задавать свой следующий вопрос, но знал, что тогда она задаст его.

— Хочешь поехать со мной, чтобы повидать родных?

— Ой! — Она была явно удивлена. — Нет, мне, наверное, лучше остаться здесь, чтобы быть в курсе дел.

В случае, если она узнает что-нибудь о Роберте.

Кэбот стиснул зубы, злясь на ее конспиративный тон, и стал машинально складывать бумаги на столе Саймона. Аккуратные стопки бумаг высились на блестящей деревянной поверхности.

— Я бы хотела послать письмо и рассказать о Джеке.

— А как насчет себя? — спросил он, не глядя на нее и размышляя о том, что она собирается рассказать родителям об их бывшем зяте.

— Думаю, что расскажу им об аварии, но о ее причинах пока не буду.

Он не отрывал своего взгляда от стола. На одном краю стояла чернильница, перо и песок для высушивания чернил. Стул был аккуратно придвинул к столу.

— Почему бы тебе не пожить у сестры Реджины, пока меня не будет?

— Ты не приедешь к завтрашнему вечеру? — Ее голос звучал немного обеспокоено.

Он удивился ее беспокойству: она волновалась из-за него или из-за того, что останется одна?

— Буря идет в нашу сторону. Если будет наводнение, то я не смогу проехать.

— Я не подумала об этом. Ладно, я переночую там, — покорно сказала она и, выдвинув ящик, переложила бумаги с места на место. Вот. Я хочу показать тебе кое-что.

— Что? — Он медлил, не желая подходить близко к ней, чтобы не поддаваться ее чарам.

— Дневник, — нетерпеливо воскликнула Ли. — Я подумала, что ты можешь увидеть что-нибудь, чего не заметила я.

— Не знаю, что из этого получится.

— Пожалуйста. — Голос ее звучал ровно, без мольбы.

Он подошел к ней, стиснув зубы, и, взяв у нее книгу, сразу отошел. Нежный чистый запах ее тела преследовал его и возбуждал желание.

Она откинулась на спинку стула и тяжело вздохнула. Он заметил, что плечи ее были опущены и что она выглядит более уставшей, чем ему показалось вначале.

Кэбот раскрыл книгу и с минуту тупо смотрел на страницы, стараясь отбросить мысли о ней. Она сидела рядом и не отрывала от него глаз. Он переключил свое внимание на книгу и некоторое время молча читал. Да, эти записи, действительно, подтверждали открытие Ли о торговле женщинами. Вопрос заключался в том, кто был вовлечен в эту аферу и кто по-прежнему этим занимается.

Он перевел взгляд на стол Саймона. Этот человек имел доступ к докам, пароходам, имел связи в десятке портов. Участвовал ли он в этом деле?

Кэбот снова уткнулся в книгу. Если Саймон был вовлечен в работорговлю, разве не мог он уже давным-давно достать этот дневник? Фактически он мог бы уже давно обладать им и Ли никогда ничего не узнала бы. Возможность того, что Саймон был не тем, за кого себя выдавал, была велика, и Кэботу это не нравилось.

— Ну что ты думаешь? Заметил что-нибудь необычное? — Ее нежный мягкий голос разжег в нем огонь. Руки его крепче сжали книгу.

— Нет. — Он откашлялся, стараясь снять с себя напряжение. — Хотя все действительно так, как ты говоришь. Кто-то определенно занимался продажей женщин. — Кэбот сжал зубы. Если Саймон был одним из участников, то тогда Ли находилась в опасности. — Но куда они отсылались? И откуда их привозили?

Она побарабанила пальцами по столу и посмотрела на него.

— У шерифа Сандерса была на этот счет пара идей.

— Ты разговаривала с шерифом? — Кэбот нахмурился: — Я думал, что ты никому не говорила.

Она улыбнулась слабым подобием своей обычной улыбки:

— Я сказала ему, что спрашиваю об этом от имени дяди Эндрю.

Он злобно усмехнулся ее попыткам быть детективом.

— И что сказал шериф?

Она рассказала ему версию шерифа Сандерса о том, что женщины, возможно, доставлялись в Канзас и Колорадо для беглых преступников и шахтеров.

— Да, кто бы ни перевозил их, путь лежал вверх по Миссисипи до Миссури, за Бунвиль. — Он посмотрел на ее опущенную голову.

Блестящие рыже-каштановые волосы струились по спине, маня его дотронуться до них. Желание как-то облегчить ее усталость все возрастало в нем, и он сжал кулаки, хрустнув листами книги. Это заставило его вспомнить о Роберте Беккере.

Она взглянула «не него:

— Да?

— Может быть, вверх по устьям Миссури, там где она впадает в Гранд, и потом по суше до границы с Канзасом.

Лицо ее побледнело, она судорожно сглотнула. Он весь напрягся, увидев ужас и сожаление на ее лице. Он страстно желал, чтобы она никогда не узнала эту сторону жизни ее покойного мужа.

Она решительно вздернула подбородок и посмотрела в сторону входной двери:

— Я могу наблюдать отсюда. Это — прекрасное место для того, чтобы следить за доками, не вызывая подозрений.

— Да, если только ты не будешь прятаться за мешками с пенькой, — сухо заметил он, раздраженный тем, что она опять навлекает на себя опасность.

Она усмехнулась, и он почувствовал, как кровь закипает в его жилах.

— Я согласился помогать тебе только потому, что ты обещала ничего не предпринимать в одиночку. Если ты увидишь что-нибудь подозрительное, немедленно посылай за мной. Не смей выходить никуда одна! Ты не представляешь себе, с какими людьми мы имеем дело.

— Ладно. — Выражение ее лица стало более спокойным, хотя возбуждение все еще отражалось в ее глазах.

Он покачал головой. Она относилась к этому так, как если бы это было что-то вроде общественного поручения.