Хорошо хоть он успел перехватить леди Беллерман на расстоянии добрых шести футов от Эванжелины, чему та была несказанно рада. И опять девушка словно воочию увидела картину, которую он только что описал.

Оркестр вновь заиграл вальс. Какой-то рыцарь времен короля Артура, который был дюйма на четыре ниже девушки, втянул ее в круг танцующих. Девушка увидела, что вдовствующая герцогиня вальсирует с пожилым греческим философом. Лорд Харви, ее рыцарь, без конца икал и извинялся.

Герцог танцевал с леди Джейн. Эванжелина видела, что он смеется. Сколько ни силилась Эванжелина, но так и не смогла вспомнить хоть одно остроумное замечание леди Джейн на приеме у герцогини.

Ее следующим партнером был какой-то пуританин. Он слишком крепко прижимал ее к себе, и девушке даже пришлось легонько ударить его по ноге. Потом ее закружил в вальсе другой рыцарь, он был в тяжелых неуклюжих доспехах.

Между танцами Эванжелина едва успевала перевести дух. Однажды она поймала на себе одобрительный взгляд герцогини, а потом посмотрела на Ричарда. Он больше не танцевал с ней, но не пропускал ни одного танца, каждый раз входя в круг танцующих с новой дамой.

Но разве он не говорил о своих обязанностях перед ней? Почему же он даже не подошел? Хотя понятно, он был занят то английской пастушкой, то веселыми нимфами, а то и вовсе танцевал с богиней в белом одеянии с золотыми лентами, скрещивающимися у нее под грудью.

Когда какой-то французский дворянин в костюме прошлого века сообщил, что время близится к полуночи, девушка искренне удивилась. Он хотел было снять с нее маску, но Эванжелина поспешила остановить его.

– Нет-нет, я вижу, герцогиня машет мне, так что до свидания, сэр. – Оставив своего кавалера, девушка выбежала на балкон.

Ночь была холодной. Луна ярко освещала пышный сад, раскинувшийся перед особняком. Девушка подошла к перилам, она все еще была разгоряченной после долгих танцев.

– Здравствуйте, мадам де ла Валетт. Как хорошо, что вы наконец освободились от своих кавалеров и вышли сюда в одиночестве.

Резко обернувшись, Эванжелина оказалась лицом к лицу с высоким стройным господином, одетым в серое домино и маску. Его голос показался ей знакомым, но она не узнала его.

Вспомнив предупреждение герцога, Эванжелина отошла в сторону, опираясь о железные перила.

– Вам известно мое имя, – вымолвила она, пытаясь узнать незнакомца.

Вроде он не пьян. Может, просто, как и она, вышел на балкон проветриться? Нет, не похоже…

– Уже полночь, – произнес он.

Не снимая перчаток, незнакомец развязал ленту на своей маске.

Эванжелина в оцепенении смотрела на знакомый шрам. Перед ней был Конан де Витт – человек, с которым она встречалась в древней норманнской церквушке в Читтерли.

– Что это у вас такой изумленный вид, мадам? Вас удивляет, что я принят в обществе? Я уж было подумал, что мне не удастся перекинуться с вами парой слов, вы все время нарасхват.

– Чего вы хотите, де Витт?

– Надо же, ты помнишь мое имя!

– Я помню имя каждого предателя, с которым вынуждена была иметь дело. Итак, что вам нужно? Он шагнул ближе к ней.

– Не злите меня, мадам. Я не уверен в тебе, несмотря на убеждения Эджертона в обратном. Он утверждает, что крепко держит тебя на крючке и что ты ни при каких обстоятельствах не предашь нас. Ну ладно, перейдем к делу. Ягуар попросил меня прийти сюда. Сам он не смог, хотя, как мне известно, ему очень надо было повидаться с тобой. Он передал тебе вот это сообщение. – Де Витт вручил девушке конверт, который та тут же спрятала в сумочку.

– А письмо от отца?

– Оно в конверте.

Де Витт пристально посмотрел на Эванжелину.

– Ох, сомневаюсь я в тебе, что бы там ни говорил Эджертон. Он убил ту безвредную старуху, а тебя мучают угрызения совести.

– Она мне нравилась! Скажите Эджертону, чтобы он наконец оставил меня в покое.

– Ага, вот чего тебе хочется! Нет, тебя не оставят в покое, как бы ты ни просила. Наш император вернулся в Париж. Очень скоро, мадам. Наполеон уничтожит вражескую армию и вновь встанет у власти. На этот раз его имя будет значить еще больше, чем раньше. Он будет долго править Францией, так что вы сможете освободиться от нас не скоро.

– У Наполеона никогда не будет прежней власти! – возмутилась девушка. – Все, что у него есть, – это страна, населенная безумцами, но если дело дойдет до очередного кровопролития, он проиграет.

Эванжелина заметила, как дрожали руки де Витта, когда он вытащил из кармана маленькую, покрытую эмалью табакерку и открыл ее. Затем он торопливо вдохнул немного табака и заговорил низким спокойным голосом:

– Ты мне не нравишься. Орлица. Я считаю, что женщины бывают полезными, но совсем в иных делах. Мне кажется, что страсть к тебе ослепила Эджертона. Ты опасна для нас. Эджертон велел мне напомнить, что если ты не будешь держать язык за зубами, то станешь виновницей даже не одной, а двух смертей. По твоему лицу я вижу, что предупреждение было нелишним. – И вдруг де Витт крепко схватил Эванжелину и привлек к себе.

Она так разозлилась, что от гнева едва не прикусила себе язык.

– Отпусти меня!

– О нет, я этого не сделаю. Мне хочется прижать тебя к перилам и взять прямо здесь. Тогда я узнаю, чем это ты так прельстила Джона, ведь он спал с тобой, верно? Думаю, и наш герцог уже не раз побывал в твоей постели, так что же мне теряться?

– Ты идиот! – Она плюнула ему в лицо.

Выпустив ее правую руку, подонок вытащил из кармана носовой платок и вытер лицо.

– Ты за это заплатишь, – тихо произнес он. – А ведь я красивый мужчина и опытный любовник. Или все дело в этом герцоге? Ну да, конечно, он богат и знатен, и потаскушки вроде тебя так и липнут к нему, но, может, и я подойду, а? Нет, не пытайся ударить меня, иначе я сброшу тебя вниз и плевать мне на то, что задание Хоучарда не будет выполнено. А у тебя в ридикюле найдут его конверт, и все поймут, что ты – предательница.

– Ты мне подойдешь только в том случае, если будешь болтаться на виселице.

– Ах ты, сучка…

– Эванжелина!

Конан де Витт немедленно выпустил девушку и лениво отошел в сторону. Подняв голову, Эванжелина увидела, что герцог вышел на балкон. Прижав сумочку к груди, девушка быстро отошла от де Витта.

– Ваша светлость…

Герцог переводил взгляд с де Витта на Эванжелину. Она дрожала. Ричарду захотелось немедленно прикончить ее собеседника.

– Де Витт, – холодно произнес он, – могу я спросить, что вы делаете тут с моей кузиной? Здесь же очень холодно.

Итак, он знает де Витта. Эванжелина сделала по направлению к герцогу еще один шаг.

– Мы просто обсуждали, какая переменчивая в Англии погода. Я как раз говорил мадам, что можно простудиться. А она была так любезна, что поделилась со мной своими наблюдениями об Англии и англичанах. Однако теперь уже и я промерз до костей. Ваша светлость, мадам… – Кивнув, он спокойно ушел с балкона.

Герцог едва сдержался, чтобы не ударить его. Казалось, Эванжелина вот-вот упадет в обморок.

Ричард видел, как девушка выходила на балкон; не прошло мимо его внимания и то, что вслед за ней на балкон немедленно проскользнул мужчина в сером домино. Герцог поспешил на балкон, как только смог освободиться от навязчивой леди Джейн, которая что есть сил пыталась затащить его в свою постель. Она старалась еще и потому, что ее лучшая подруга уверяла, что ей никогда не переспать с герцогом Портсмутом.

Почему Эванжелина так бледна, черт возьми?! У нее был такой вид, словно она только что потеряла близкого человека. Ричард крепко прижал девушку к себе.

– Он оскорбил тебя? – тихо спросил герцог. Тепло его дыхания согревало ее лицо. – Что он сказал тебе?

Эванжелина почувствовала, что герцог дрожит от ярости. Стало быть, он рассердился?

– Ничего, – покачала она головой. – Он просто хотел соблазнить меня, но я сумела с ним справиться, ваша светлость, – добавила она, опасаясь, что герцог немедленно бросится за де Виттом. – Герцог был весь как натянутая струна. – Нет, прошу тебя, ты же сам говорил, что такие вещи не редкость на маскарадах. По крайней мере дюжина кавалеров пытались соблазнить меня. Но после первых трех я уже перестала обращать на них внимание. Де Витт – ужасный человек, но если бы он был слишком настойчив, я бы сумела столкнуть его с балкона. Но кто он? Откуда ты его знаешь?