— Как ругала? Что эта леди сказала твоей маме?
Сердце Найта тревожно колотилось. Он боялся услышать «это» из уст девочки.
— Она назвала маму какой-то шлюхой и развратницей, а меня и Тео и Сэма ублюдками и сказала, что ты хороший человек, но люди из.. из… как это… общества…
— Изгонят из общества?
Лора Бет кивнула и маленький пальчик вновь вернулся в рот.
Найт хотел разразиться проклятиями. Но надо было держать себя в руках в присутствии четырехлетней девочки! Так, значит. Лили в очередном припадке мученичества умудрилась сбежать! Ничего умнее не придумала! Черт бы побрал ее чрезмерную чувствительность! Неужели не понимает, что он прекрасно сможет позаботиться как о себе, так и о ней с детьми!
— Лора Бет, сейчас мы вместе пойдем к Тео И Саму. Бьюсь об заклад, твоя мама оставила им письмо.
— Почему не мне?
— Потому что ты читать не умеешь. Ну-ка пойдем.
Девочка цеплялась за него, словно обезьянка, но Найт, ничего не замечая, велел ей не вертеться, и они оба на цыпочках отправились в комнату Сэма. В самом деле, Найт сразу же заметил конверт, прислоненный к умывальному тазу на комоде. Схватив его, он спустился с девочкой в библиотеку. Не выпуская Лору Бет, Найт разорвал конверт и прочитал письмо Лили мальчикам: Двойственное чувство охватило его: сердце разрывалось от боли и одновременно хотелось свернуть Лили шею.
"Мои дорогие мальчики. Дядя Найт стал теперь вашим опекуном по закону. Я знаю, вы любите его, и он тоже хорошо к вам относится. Попытайтесь вести себя хорошо и не сердить его. Я уезжаю, чтобы положить конец этим мерзким слухам. Пожалуйста, попытайтесь понять. Несправедливо, чтобы я оставалась! Ведь из-за этого его друзья так плохо обращаются с ним. Пожалуйста, простите меня И все-таки постарайтесь понять. Позаботьтесь о Лоре Бет. Я скоро напишу вам. Вся моя любовь принадлежит вам.
Мама."
Найт гневно скомкал тонкий листок. Лора Бет спала, раскинувшись на его коленях. Он осторожно поцеловал ее в висок, отнес наверх и уложил в постель. С этой минуты он действовал решительно и спокойно, хотя был до смерти перепуган. С Лили может случиться что-нибудь ужасное. Она так красива и так одинока! Совсем одна, и в Лондоне! Проклятая глупышка!
Ему хотелось избить ее до потери сознания. Но, по крайней мере, хоть мальчики не прочтут то письмо. Кстати, а где послание к нему? Найт не сомневался, что таковое существует и, должно быть, содержит еще худшую чепуху.
Он уже хотел позвать Дакета, чтобы тот послал лакеев обыскать все почтовые станции в Лондоне, но вовремя спохватился. О нет, он отлично знает, Где она. Без сомнения, отправилась в единственное, известное ей место. Конечно, Найт сознавал, что рискует, но почему-то все же был уверен, что нужно искать Лили именно там. Он накинул плащ, натянул перчатки и объявил Дакету:
— Миссис Уинтроп — идиотка. Я отправляюсь за ней. Никому ни слова.
— Конечно нет, милорд.
— Арнольд! Что вы здесь делаете? Лили не испугалась, но была неприятно удивлена.
— Здравствуйте, Лили.
— Здравствуйте, здравствуйте, но все-таки, повторяю, что вы здесь делаете? Собираетесь вернуться домой?
Лили обернулась, делая вид, что хочет показать на здание почтовой станции, одновременно получив предлог отстраниться и одернуть плащ.
— Вы прекрасно выглядите, — выпалил Арнольд.
Лили на мгновение застыла, но тут же пришла в себя и спокойно, тихо спросила:
— Как поживает Гертруда, Арнольд? — Он ничего не ответил, просто стоял и жадно смотрел на нее, словно голодный бедуин на отбившуюся от стада овцу. — Разве вы не писали Гертруде? Сколько времени прошло со дня вашего отъезда из Йоркшира?
— Я последовал за вами. Лили. Я хочу вас. Пожалуйста, я дам вам все, что попросите, но вы должны уехать со мной. Мы отправимся во Францию, в Италию, куда пожелаете. Лили, только…
— Перестаньте, Арнольд, успокойтесь. Ей требовалось время, чтобы все хорошенько обдумать. Боже, в каком чудовищном положении она оказалась!
— Благодарение Богу, вы избавились от детей. Вы сделали это ради нас, не так ли? Позволили виконту стать их опекуном, чтобы без помех уехать со мной?
Лили начала раздражаться.
— Арнольд, — наставительно сказала она, — вы не имеете к этому никакого отношения. Виконт стал их опекуном по двум причинам: во-первых, желая выполнить свой долг и, во-вторых, стараясь не допустить, чтобы вы заманили нас… меня в Йоркшир, где я должна выносить оскорбления Гертруды и ваши приставания.
— Лили, нет! Я не буду приставать к вам, клянусь, не буду. Я люблю вас!
Только сейчас Лили заметила бледный нездоровый цвет кожи, расширенные зрачки, услышала дрожь в голосе. О Господи, что случилось с Уродиной Арнольдом?
— Послушайте меня, — сказала она, осторожно кладя руку на рукав его пальто. — Давайте зайдем в зал и выпьем по чашке чая. Вам бы хотелось этого, Арнольд, правда? Вы что-то неважно выглядите.
И верно, у него был вид религиозного фанатика, а глаза маниакально блестели. Неужели именно она — цель его устремлений?
Лили непроизвольно вздрогнула.
— Вы ведь ждете, пока я коснусь вас, верно, Лили? Я видел, как вы страстно ждете прикосновения моих рук, моих губ! О небо. Лили, давайте уедем прямо сейчас. Мы можем быть в Дувре еще до рассвета и….
— Нет! Довольно!
Лили отпрянула он него и, повернувшись, хотела направиться в здание станции, но Арнольд схватил ее за руку и дернул к себе. Она почувствовала, как щеку обожгло горячее дыхание, костлявая ладонь запечатала рот, талию стиснуло, словно клещами. Он настоящий безумец! И как назло, ни одного прохожего!
Стало совсем темно, даже луна скрылась за тучами. Недалеко, всего в тридцати ярдах отсюда, мужчины и женщины смеялись, разговаривали, шутили…
Ознобный страх охватил Лили.
«Не будь трусихой, — уговаривала она себя. — Это Арнольд, всего-навсего Уродина Арнольд». Она несомненно справится с ним, как и тогда, на Дэмсон Фарм!
Он тащил ее куда-то в сторону от гостиницы. Лили ударила его локтем в бок. Арнольд охнул, но не ослабил хватки.
Лили изо всех сил начала сопротивляться, зная, что направленные метко удары попадают в цель, причиняя боль Арнольду. Но он вцепился в нее, как дворняга в кость. Лили пыталась укусить его за руку, но зубы только царапнули гладкую ладонь. Господи, все это просто бред какой-то.
Арнольд потащил Лили за конюшни в зловонный переулок.
— Еще немного, — пропыхтел он ей на ухо. — Я снял для нас комнату неподалеку. Мы будем там одни. Лили, наконец одни, и тогда ты поймешь, как хочешь меня.
Лили на мгновение прикрыла глаза и попыталась взять себя в руки. Нужно придумать, как перехитрить Уродину Арнольда. Она, конечно, способна на это, у нес вполне хватит здравого смысла. Но тут раздался чей-то незнакомый голос, и сердце Лили упало:
— Вы поймали ее, мистер Смит?
— Да, Боггс, наконец-то. В твоих услугах больше нет нужды, парень. Погоди, сейчас отдам твои два соверена.
— Черт, ну и хорошенькая же штучка! — подивился Боггс. Поглядите-ка на волосы, мягкие, как шерсть котенка! А личико! Белое, чистое! Господи Боже, лучше, чем в последний раз, когда я ее видел в Пантеон-Базар и хотел…
Это были его последние слова. Потрясенная Лили увидела, как огромный громила бесшумно соскользнул на землю бесформенной грудой.
Найт! Он стоял в тени, осторожно растирая затянутые в перчатку костяшки пальцев правой руки.
— Не будете ли так добры, мистер Дэмсон, немедленно отпустить ее?
Голос почему-то звучал весело. Неужели он не понимает, что на самом деле все происходило всерьез и Уродина Арнольд задумал похитить ее?
— Нет! — взвизгнул Арнольд. — Она моя, черт бы вас побрал! Моя и останется со мной, понятно?
— Вы кричите достаточно громко, чтобы привлечь внимание сыщиков с Боу-стрит. Конечно, я слышу вас. Однако, вы не можете увезти Лили с собой. Прошу вас сейчас же оставить ее в покое.
