— Но мне нужно присматривать за Эваном, — она потянулась к ребенку, но Куки отступил.

— Вы не заберете мальчика. Сегодня я беру его на себя.

Прежде чем Кэти смогла возразить, он с довольным хохотом удалился.

— Пусть идет, — Колт взял Кэти под руку и отвел в сторону, его лицо стало серьезным. — С тех пор, как умерла его невеста, я не видел Куки таким веселым.

— Куки был обручен?

— Лет пятнадцать назад. Она погибла в автомобильной аварии за две недели до их свадьбы. — Колт проводил взглядом старого повара. — Даже если этот прием не настоящий, он в это верит. Пусть повеселится.

Кэти прижала розу к груди:

— Конечно, пусть веселится. Бедный милый старина Куки. Я и не думала…

— Эти простаки тоже пусть думают, что свадьба настоящая. Если они хоть что-нибудь заподозрят, мы можем все потерять. Одно чье-нибудь слово облетит весь город так быстро, что вы не успеете сказать «имущественный залог», как ваша просьба о ссуде будет отклонена.

— Эй, братец, — голос Джетта прервал их разговор. Он направлялся к ним. — Нельзя ли мне поцеловать невесту?

И прежде чем Колт или Кэти успели отреагировать на это заявление, Джетт сгреб Кэти в охапку и поцеловал. Его губы были теплыми, братскими, ничего похожего на губы Колта, но, когда он поднял лицо и засмеялся, глядя на нее сверху вниз, Кэти вспыхнула от смущения.

Колт отпихнул брата:

— Найди себе другую женщину, братец.

В том, как он это сказал, было что-то собственническое, что-то такое, что Джетт отпрянул и поднял вверх руки:

— В чем дело, братишка? Испугался, что мои поцелуи покажутся ей слаще твоих? — Он ухмыльнулся несколько кривой ухмылкой. — Кэти, да на вас женился один из самых ревнивых ковбоев.

— Нет ли сейчас где-нибудь такого родео, на которое тебе пора отправляться? — спросил Колт.

Взглянув на угрюмое лицо брата, Джетт засмеялся:

— Что? И пропустить все здесь происходящее? Я давно так не развлекался.

— Это не смешно, Джетт.

— Извините меня, кажется, я вижу, как одна великолепная, но одинокая дама строит мне глазки, — и, вздернув черные брови, Джетт отошел от них.

— Он просто дразнился, — сказала Кэти, в то время, как хмурый Колт вел ее к столу с прохладительными напитками. — Вы сердитесь?

— За то, что Джетт поцеловал вас? — он подал ей бокал шампанского. — Нет, дорогая. Во всяком случае, не на вас.

Когда прием был уже в полном разгаре, Колт подвел ее к своим друзьям и служащим ранчо, Улыбка на его губах была такой же напряженной, как рука, которой он обнимал ее за талию.

Так или иначе, этот вечер они пережили: Кэти, по настоянию Куки, бросила через плечо букет невесты. Потом они с Колтом разрезали торт и даже ухитрились выглядеть при этом счастливыми. Колт шептал на ухо Кэти какие-то глупости, и она поймала себя на том, что смеется. А когда самые буйные ковбои потребовали, чтобы Колт поцеловал невесту, он схватил ее в объятия и поцеловал так, что у нее прервалось дыхание. Толпа осталась довольна.

Наконец гости устали, ряды их начали редеть, и хотя Кэти понравилось проводить время в разговорах с другими женщинами, она была рада, что гости расходятся. Когда осталось всего несколько ковбоев, Кэти решила, что теперь можно ускользнуть.

После долгой, немного снявшей напряжение ванны, она облачилась в огромных размеров ночную рубашку и улеглась в кровать, чтобы немедленно заснуть. Скоро ей придется отбивать у Куки Эвана и укладывать малыша на ночь, и поэтому сейчас необходимо успокоить переутомленные нервы. Свадьба получилась странная, но неожиданное празднество, устроенное к их прибытию, действительно было… милым. Колт вел себя как настоящий влюбленный, особенно после того, как ее поцеловал Джетт.

Едва она закрыла глаза, как щелкнула, открываясь, дверь.

— Входите, Куки, — сказала она, не открывая глаз, уверенная, что это кок принес ей младенца. — Конечно, он уже хочет спать.

Пружины заскрипели, и кровать с одной стороны осела. В сознание Кэти проник теплый запах леса.

— Он действительно хочет спать, — раздался густой баритон Колта, намекающий, что он говорит не об Эване.

Ее сердце сразу заколотилось, и пульс подскочил так, что даже появились перебои.

— Эван, — запротестовала она. — Я должна уложить Эвана.

— Его нет. Куки и Джетт забрали его на ночь в автофургон Джетта.

Значит, Куки и Джетт тоже ушли. Они с Колтом остались одни в этом огромном доме. Наедине с Колтом, самым сексуальным, самым мужественным человеком на свете, который, случайно! — стал ее мужем.

Кэти увидела, что ее жених сбросил куртку, галстук и сапоги. Его рубашка распахнулась, и она бросила взгляд на его широкую, загорелую грудь, поросшую темными волосками. Потом взгляд опустился ниже, по его слегка вздрагивающему животу и треугольнику волос, уходящему за пояс.

И тут она обнаружила, что ее томление превратилась в желание.

— День был такой длинный, такой тяжелый, Колт.

— Я теперь твой муж, Кэти.

— Только на бумаге. — Стараясь натянуть пониже слишком короткую тонкую рубашку, она крепко зажмурилась. Если она осмелится взглянуть на него, такого великолепного и голого, то может не выдержать, и тогда у нее не хватит сил на то, чтобы их брак оставался браком только на бумаге. Колт коснулся ее руки, и она открыла глаза.

— Я никогда не соглашался на брак только на бумаге, — его тихий, вкрадчивый голос ударил по ее натянутым нервам. — Сон порознь не пробуждает чувств. Мы получили официальное свидетельство о браке, так почему бы не присоединить к ней то единственное, чем хорош брак?

Неужели он не понимает, что секс усложнит все дело?

— Я хочу тебя, Кэти, — его рука скользнула вверх. — Разве ты меня не хочешь?

— Я не могу. Пойми, пожалуйста.

— Почему? Я — мужчина. Ты — женщина. И мы женаты, — он придвинулся ближе, его грудь коснулась ее.

— Но ненадолго, — она с трудом проглотила комок. Он провел пальцем по ее шее. Едва не застонав, Кэти крепко зажмурилась, слова давались с трудом. — Я не должна… я не… я не верю в любовные связи.

— Какая же это любовная связь, если мы женаты? Если только я тебе не нравлюсь… — Он казался искренним. Неужели он действительно сомневается в ее любви? — В этом проблема?

Ухватившись за этот спасительный якорь, она ответила:

— Да, в этом.

Рука Колта замерла:

— Правда?

— Да, — она задыхалась.

— И мои поцелуи на тебя не действуют?

— Да. — Ложь. Ложь! Дыхание стало обжигающим.

— Значит, ты не имела в виду, что я…

В следующий момент губы Колта прижались к ее губам, и она погибла, растворившись в зное его губ с привкусом шампанского. Новизна ощущений вознесла ее на горную вершину.

Зачем она вышла замуж за человека, в которого влюблена без памяти?

Она едва осмелилась взглянуть на мужа. О господи, он был в одних трусах, которые, впрочем, не могли скрыть того факта, что он желал свою новобрачную. Кэти села, вытянувшись в струнку, подтянув ворот ночной сорочки к самому горлу.

— Что… что ты делаешь?

— Собираюсь спать с моей женой. Я могу целовать и обнимать тебя, и если ты не отвечаешь мне взаимностью, то у тебя нет повода беспокоиться о своей добродетели. Правильно?

Она почувствовала, что его настроение резко упало.

В голове шумело то ли от выпитого шампанского, то ли от поцелуя Колта. Кэти была не в состоянии трезво думать о собственной добродетели.

— Я не хочу… не хочу… — Слова не выговаривались.

— Заниматься любовью? — в хриплом голосе звучало удивление.

— Вот именно.

— А я хочу. — Но, услышав ее прерывающееся дыхание, он смягчился: — Но не буду. До тех пор, пока ты сама этого не захочешь. Но если я женатый человек, то я не сплю один. Оставь мне хотя бы это.

— Это было бы безумием, — но она не двинулась с кровати, чувствуя, как его мускулистый живот касается ее бедра.

— Мы можем спать здесь, или в моей кровати, или на полу в кухне, но везде, где бы ты ни выбрала, мы должны спать вместе. Раз ты получаешь от этой сумасшедшей идеи с нашей свадьбой то, что хочешь, так, по крайней мере, будь любезна, сделай вид, что ведешь себя, как настоящая жена. Я не могу позволить какому-нибудь работнику ранчо думать, что я идиот. У мужчины должна быть гордость, знаешь ли.