– Прикрой меня, – сказала Лорел за ее спиной.

– Лорел! – предостерегающе запротестовала Аликс. Она ненавидела выполнять эту просьбу, потому что знала наверняка, что произойдет, когда Лорел и Джон ускользнут в кладовку и запрут дверь.

Насмотревшись отвратительных порнофильмов, Джон, вспотевший и возбужденный, возвращал их в видеопрокат и отдавал Лорел десять минут своей жизни. Он кормил ее обещаниями вывести в свет, что делал очень редко, уделяя ей внимания ровным счетом столько, чтобы она не «сорвалась с крючка». Парень был полным лузером, но если Лорел не видит этого, то не станет ничего слушать из того, что хотела ей сказать Аликс.

– Я не долго, – хихикая, пообещала подружка, когда торопилась к кладовке, ведя Джона за руку.

По крайней мере, народа было не много. К девяти вечера большинство тех, кто хотел взять фильм напрокат, уже это сделали. Среди полок бродили немногочисленные клиенты.

Погруженная в свои мысли, Аликс удивилась, когда подняла глаза и увидела того самого парня, который занимал ее мысли. Джордан Тернер собственной персоной стоял перед прилавком.

– Простите, – сказал он, – я не хотел вас напугать. Застигнутая врасплох, Аликс нуждалась в минутной передышке, чтобы взять себя в руки. Она пожала плечами, а затем спросила по возможности небрежным тоном:

– Чем могу помочь?

– Пожалуйста, не могли бы вы посмотреть, свободна ли «Матрица»?

– Угу, конечно. – Аликс повернулась к клавиатуре компьютера и напечатала название фильма.

Хотя никто не мог, как она надеялась, догадаться, ее сердце бешено колотилось. Она не ожидала увидеть Джордана в четверг вечером. Он почти всегда приходил по вторникам.

– Я смотрел на полке, но, похоже, там не осталось ни одной копии.

– Все разобраны, – сообщила ему Аликс, глядя на экран компьютера. – Не желаете ли, чтобы я порекомендовала вам другой фильм, похожий по сюжету?

Он взвесил ее предложение, затем покачал головой:

– Нет, спасибо.

Он положил «Поймай меня, если сможешь» на прилавок и заплатил за прокат. Прежде чем она успела придумать что-нибудь, чтобы задержать его, он ушел.

Лорел снова появилась за прилавком, волоча на буксире Джона. На шее у нее красовался засос, а блузка была расстегнута. Аликс бросила на Джона презрительный взгляд, в ответ Джон уставился на нее. Он что-то прошептал Лорел. Аликс не слышала, что он говорил, но могла догадаться. Лорел категорично замотала головой. Джон вышел из магазинчика минутой позже, но недостаточно поспешно, чтобы угодить Аликс.

– Я встречаюсь с ним после работы, – сообщила ей Лорел добродетельным тоном, – он ведет меня ужинать.

Она с вызовом глянула на Аликс, пресекая нелицеприятные комментарии по поводу Джона, но Аликс не клюнула на такую приманку.

– Определенно у него сегодня хорошее настроение, – саркастически буркнула она.

– Так и есть, – ответила Лорел. – Он сегодня продал машину, и мы собираемся это отпраздновать.

– Застегни блузку, прежде чем выходить из магазина.

– Ой! – сказала Лорел, опустив голову. Ее пальцы тотчас же принялись за работу, приводя в порядок последние три пуговки.

– Спасибо.

Аликс покачала головой и подняла поднос с фильмами, чтобы расставить их по полкам.

– Видимо, сегодня я не приду ночевать, – сказала Лорел, – поэтому не жди меня.

Будто Аликс собиралась ее ждать!

– Я тебе не мамочка. Не волнуйся.

– Моя мамочка в любом случае не стала бы волноваться. Она бросила меня и сбежала с моим дядюшкой, когда мне было десять лет. С моим мерзопакостным дядюшкой, если тебе это о чем-то говорит.

Семья Лорел была не лучше, чем у Аликс. Они встретились год назад, когда обе жили, платя каждый день за жилье, по большей части в номерах отелей, но не того уровня, где выдают маленькие бутылочки с шампунем. Когда работаешь за минимальную зарплату, у тебя не хватит денег, чтобы заплатить сразу за первый и последний месяцы ренты. Лорел и Аликс потребовалось полгода, чтобы оказаться в их теперешнем жилище. Можно было подумать, что они переехали в замок, когда нашли эту квартиру. Сообща они могли справиться с квартплатой, но с началом перестройки в районе Аликс опасалась, что они вскоре опять окажутся на улице. Ходили слухи, что комплекс жилых домов продают той же компании, которая купила старый банк.

Квартира оказалась настоящей крысиной дырой с проседающими и скрипящими полами, постоянно окрашенной от ржавой воды в рыжий цвет ванной и трещинами на потолке. Но это был первый дом, который Аликс считала по-настоящему своим. Вся мебель была такой рухлядью, что даже «добрые самаритяне» не захотели бы ее взять. Они с Лорел собирали ее последние несколько месяцев по знакомым, а пару раз притаскивали прямо с улицы.

Ни одна из девушек не поддерживала отношений с родителями. Аликс слышала, что ее отец живет где-то в Калифорнии, но не видела его десять лет и, честно говоря, не чувствовала в этом необходимости. Отец не пытался отыскать Аликс, и у нее не было особого желания разыскивать его. Ее мать отбывала очередной срок за подделку чеков. Об этом никто не знал, кроме Лорел, которой она рассказала в минуту слабости. Аликс послала матери несколько писем, но та только просила Аликс послать ей денег или, что еще хуже, – достать ей наркоту.

Единственной родной душой Аликс был ее старший брат, но Том связался с дурной компанией и кончил тем, что умер от передозировки наркотика пять лет назад. Его смерть стала для Аликс ударом. Ей больно до сих пор. Том был всем, что у нее было, а потом он ушел… и предал ее. Услышав о его смерти, она разозлилась, так разозлилась, что хотела просто убить его за то, что он с ней сделал. Следующее, что она помнила, – она, свернувшись клубочком, лежит на полу и мечтает, чтобы ей снова было восемь лет и она могла спрятаться в кладовке и представить, что ее мирок надежен и безопасен.

Без Тома она сошла с рельсов, стала дерзить и нарываться на неприятности. Ей потребовалось некоторое время, чтобы вернуться на путь истинный, но она справилась. Теперь Аликс была решительно настроена не совершать тех же ошибок, что и ее брат. Она сама заботилась о себе с шестнадцати лет. По ее мнению, она прекрасно справлялась с тем, чтобы оставаться в трезвом уме и твердой памяти. Конечно, у нее неоднократно происходили стычки с ребятами в синей форме, и к ней прикрепили работника социальной службы, но она гордилась тем, что ничего серьезного с ней не произошло, и тюрьма ее обошла стороной.

– Тебе сегодня днем звонили, – сообщила ей Лорел перед закрытием. – Я хотела тебе сказать, но у меня вылетело из головы.

Они могли позволить себе оплачивать съемную квартиру, но не телефон, поэтому все контакты происходили в видеопрокате, что сильно раздражало управляющего.

– И кто мне звонил?

– Некто по имени миз О’Делл.

Социальный работник возникла сразу после облавы, когда искали наркотики. Аликс поймали с косяком марихуаны, принадлежавшим Лорел. Она до сих пор не простила Лорел, во-первых, за трату денег на эту дрянь, а во-вторых, за то, что та спрятала ее в сумочке Аликс. Аликс наркоту не употребляла, но никто не захотел слушать ее заявлений о невиновности, поэтому она заткнулась и смирилась с записью в личном деле.

– Чего она хотела? – спросила Аликс, хотя миссис О’Делл, очевидно, отвечала на ее звонок.

Прежде чем потратить время, энергию и деньги на вязание детского одеяльца, Аликс хотела удостовериться в том, что ее усилия вознаградят тем, что зачтут присужденные ей часы общественно полезных работ.

– Она сказала, что это замечательно и обязательно поможет тебе справиться с приступами гнева.

– Ааа.

По крайней мере, женщина не упомянула уроки вязания, что спасло Аликс от необходимости признаваться Лорел в том, что она собирается учиться вязать.

– Ты не хочешь рассказать мне, в чем все-таки дело?

Аликс поджала губы:

– Нет.

– Мы живем в одной квартире, Аликс. Ты можешь доверять мне.

– Конечно могу, – огрызнулась она. – С тем же успехом я могу рассчитывать, что ты расскажешь правду копам.