— Немолодая одинокая женщина — вот что нам надо. Вдова или разведенная — неважно. Можно поискать среди женщин помоложе, у кого еще жива мать. Хотелось бы думать, что хоть одна из них окажется вдовой, или разведенной.

Натаниэль Эдвард Паркер замолчал и откинулся на спинку стула. Напротив сидел Джаред Хантер, его давний и ближайший друг и партнер по бизнесу.

Джаред оторвал взгляд от разложенных перед ним бумаг.

— Нейт, ты мог бы не отвлекаться? Мы должны убедить Гарри Зиглера подписать этот контракт, иначе в следующем месяце нам нечем будет заплатить аренду. Это очень важно.

— А это что, неважно? Джаред, у меня не менее серьезная проблема. Я не могу заниматься контрактом, пока мы не решим мой вопрос.

— Какой вопрос? — Джаред не мог скрыть раздражения. — Мы что, должны составить список знакомых, имеющих матерей, чтобы ты наконец сосредоточился на контракте? О чем ты говоришь?

— Заметь: перспективных матерей, то есть свободных от супружеских обязательств. Это большая разница. — Нейт постучал пальцами по столу. — Для моего отца. С тех пор как умерла мать, он сводит меня с ума.

Джаред недовольно повел носом.

— Твоя мать умерла два года назад, пора бы уже привыкнуть.

Нейт пятерней, как граблями, прошелся по своей светло-русой шевелюре.

— Нет, в последнее время становится все хуже. Я не могу сосредоточиться, потому что постоянно жду, что он ворвется сюда с каким-нибудь из ряда вон выходящим планом по усовершенствованию нашего бизнеса.

— В том, что мы разместили на пиротехнической упаковке логотип нашей компании, не было ничего из ряда вон выходящего. И зря мы отказались от проведения салюта на День независимости.

— Не продолжай. Никто из присутствовавших на этом фейерверке никогда бы не догадался, что голубой и зеленый — это цвета нашей компании, а вот логотип на коробке дал бы право первому же пострадавшему, оставшемуся без руки, раздеть нас до штанов, засудив за нанесение телесных повреждений. Могу поспорить, что мой дорогой папаша отказался бы оплатить нам адвоката — у него нет таких денег.

Джаред зашуршал бумагами на столе.

— Так вот насчет контракта…

Ладонь Нейта опустилась на шелестящие листки.

— Только после того, как у меня в руках будет список.

Джаред поднял руки вверх в знак поражения.

— О'кей. Что ты собираешься делать с этим списком обладателей матерей? Не связанных брачными узами матерей, — тут же поправился он. — Женить своего старика?

— М… да.

— Ты шутишь? — Слова Джареда прозвучали как обвинение. — Боже, не могу поверить. Мы кто, брачное агентство? Нейт, у нас нет времени еще руководить клубом одиноких сердец.

— Мы не можем заниматься нашим непосредственным делом, пока мой отец дышит нам в затылок. Без матери он просто стал потерянным человеком. Потерянным! Картина для меня ясна: единственное реальное решение проблемы — это подыскать ему другой интерес в жизни, кроме меня, его единственного сына. — Нейт выпрямился, тупость партнера явно раздражала его.

— Жену, например, — уточнил Джаред.

— Именно. В его жизни должна появиться женщина. Он никогда не следил за мной так! Пока мама была жива, он был занят ею.

— Не хотелось бы говорить с неуважением об усопшей, но твоя мать была ненормальной, — без особых сомнений произнес Джаред. — Твой отец денно и нощно только тем и занимался, что оберегал ее от неприятностей, на которые она нарывалась.

Нейта передернуло — это было правдой.

— Вот видишь, он был всецело занят ею.

— Понятно. Значит, мы составляем список свободных женщин, и это помогает нам. Но как? А точнее, как мы их сведем?

— Всему свое время. Среди наших знакомых обязательно найдется человек, у которого в родне есть одинокая особа женского пола подходящего нам возраста. Остается только вычислить ее. Их сближением займемся после. Женщине природой предназначено быть кормилицей, поэтому она окружит его заботой, будет готовить ему обильные ужины и все такое. Она переключит на себя его внимание, понимаешь? И тогда он оставит нас в покое. Легко.

— Кормилица, значит? — Джаред хмыкнул. — Имел я счастье общаться с парой таких… кормилиц. Они с удовольствием сожрали бы сами своих питомцев. — Для приличия он все же сделал задумчивое лицо. — Ты считаешь, из этого может что-то получиться?

Не вставая с места, Нейт потянулся к краю стола, где стояла кофеварка.

— Однозначно.

Джаред пододвинул свою чашку.

— Хорошо, кого ты видишь в этом списке? Только не трогай мою мать, я не хочу впутывать ее в твои хитроумные планы.

Нейт осторожно отхлебнул кофе.

— Твоя мать не в счет. Боюсь, она не выдержит моего папаши. А у нее нет незамужних сестер или других родственниц?

— Нет.

— Ни одной?

— Ни одной. Сотворив мою мать, Господь разбил литейную форму. — Джаред сложил ладони и набожно вознес глаза к небу. — Благодарю тебя, Господи.

— Хорошо, а у кого из наших знакомых есть?

Молодые люди забарабанили пальцами по столу.

— Энн Рейд заходила на днях, приносила домашнюю выпечку: шоколадно-овсяные печенья. У нее должна быть мать.

Нейт сморщился.

— Не печенья, а отрава. Мой отец старомоден, он никогда не увлечется женщиной, не умеющей печь.

— Ну не знаю… Это твоя проблема, сам ищи.

— Это наша проблема. — Нейт скупо улыбнулся. — Отец записался на компьютерные курсы, проводимые в рамках образовательной программы для взрослых при средней школе. Он решил помочь нам с бухгалтерией.

Джаред, вальяжно расположившийся в кресле, мгновенно выпрямился и стал значительно серьезнее.

— Прекрасно. Митси Мэлоун.

— Это искусственно выведенный экземпляр. Третья попытка?

Зазвонил телефон. Молодые люди посмотрели сначала на него, потом друг на друга.

— Возьми трубку. Если это отец, то меня нет.

— Лучше ты возьми, это может быть моя мать.

— А если это клиент?

— Оставит сообщение на автоответчике.

Автоответчик наконец-то включился, и в комнате зазвенел оживленный женский голос.

— Господин Паркер, говорит Эллисон Маклорд. Я из вашего кондоминиума, живу в квартире этажом ниже. Прошу вас перезвонить мне, как только прослушаете это сообщение. Вы заливаете мою квартиру. У вас или трубу прорвало, или что-то еще. Кровать вся мокрая, потолок испорчен. Ой, ковер, как желейная масса. У вас ведь есть страховка? Мой телефон: 27…

Нейт схватил телефонную трубку.

— Что вы говорите? Как вас там? Что протекает?

Эллисон Мари Маклорд посмотрела на телефонную трубку и подмигнула ей.

— Ну, я точно не знаю, господин Паркер. Я только что пришла домой. С потолка капает, краска в некоторых местах растрескалась и уже отвалилась, матрац уже не высушить, и всякий раз, когда я встаю на ковровое покрытие в спальне, из него вода струится, как из родника. Ноги мокрые, туфли тоже, что больше всего выводит меня из себя, потому что я десять долларов отдала за водоотталкивающий спрей, которые они всегда стараются всучить в обувном магазине.

Нейт выругался.

Элли скорчила гримасу.

— Господин Паркер, вы ведь живете в квартире «3 Эйч»? По крайней мере, так написано на почтовом ящике. Ваш сосед по лестничной площадке дал мне ваш рабочий телефон.

Нейт прикрыл трубку ладонью.

— Вчера отец твердил мне, что у меня плохо работает диспоузал — этот чертов агрегат в мойке по уничтожению пищевых отходов. Господу только ведомо, что он делал, когда ползал под мойкой на кухне. — Он опустил руку и снова заговорил с Элли: — «3 Эйч», да, это моя квартира. Черт бы ее побрал.

— А… у кого-нибудь в доме есть запасной ключ от вашей квартиры?

Нейт опустил голову на руку.

— Нет, запасных ключей нет.

— Вам следовало оставить один комплект у соседей. Если, не дай бог, дверь когда-нибудь захлопнется, что вы будете делать?