— Что, тяжело? — поинтересовался знакомый насмешливый голос.

Только сейчас я оторвался-таки от перебалтывания содержимого своих извилин и решился рассмотреть того, с кем я говорил. Доводилось вам в зеркало смотреть? Только в такое зеркало, которое показывает вас не в нынешнем состоянии, а, так сказать, «чуть-чуть раньше»? Назовите меня как хотите, но передо мной, шагах в десяти, стоял я. Тот самый, из «неправильного сегодня» — в танкошлеме, комбезе, серой куртке. Небритый и с кобурой «стечкина» на поясе. Стоял и довольно усмехался…

— Бывало и лучше, — ответил я.

— Память вернулась? — спросил мой собеседник.

— Смотря что памятью считать…

— Ну-ка давай проверим. Давай, я буду спрашивать, а ты отвечай.

— Да ради бога…

— В каком году было тридцатилетие фильма «Звездные войны»?

— В 2007-м.

— Сколько в этом цикле серий?

— Шесть.

— Как называется эпизод первый?

— «Скрытая угроза».

— Кто в главной женской роли?

— Натали Портман.

— Хорошо. Кто автор известного книжного цикла «Дозоры»?

— Лукьяненко.

— Кто снимался в главной мужской роли в экранизациях «Дозоров»?

— Хабенский.

И здесь я понял, почему он спрашивает у меня именно об этом. Дело в том, что одним из видов журналистской поденщины, которой я занимался в своей реальной жизни, были рубрики «Новинки видеорынка» и «Книжные новости» в нескольких местных газетках. И еще я сотрудничал с кабельным телевидением на предмет обзора новинок видеорынка… Так что мой собеседник знал, о чем спрашивает. Кстати, голос у него был абсолютно не мой. Да и сам он, на мой взгляд, был какой-то неотчетливый. Прошлогодняя травка под его подошвами абсолютно не была примята. Точь-в-точь как снег под подошвами его «клона» там, на зимней дороге. Решив проверить эту догадку, я достал из кармана запасную винтовочную обойму и кинул в него. Как и следовало ожидать, обойма пролетела сквозь него, словно это был не человек, а нечто из дыма или тумана…

— Да голограмма это, успокойся, — усмехнулся мой собеседник и добавил: — Еще о чем-нибудь тебя спросить?

— Спасибо, не надо…

— Вот и славненько. Тогда поговорим о деле?

— Поговорим…

— Замечательно. У тебя вопросы ко мне есть? Только не жди сильно развернутых ответов. У нас с тобой на все про все полчаса, не больше…

— Ладно… Скажите, а почему у меня такие ощущения, что я сплю и мне все это снится? И при этом уже совершенно по-дурацки кажется, что я заснул во сне и вижу еще один сон. Сон во сне! Это как?!

— Ну, все правильно. Ничего тут сложного нет. Все достаточно тривиально, хотя я сомневаюсь, что ты меня в этом вопросе правильно и до конца поймешь… В общем, в случае с тобой мы применили комбинированную систему взаимодействия психоматриц. Сначала твоя базовая психоматрица находилась в «точке А», на той временной линии, где ты Танкист. Тебя подключили к блоку перемещения и управления, после чего твоя случайно выделенная функциональная психоматрица переместилась в «точку В», где была оккупированная немцами Англия. Из-за твоих действий там временные линии оказались разделены, и, чтобы создать равновесие, твою функциональную психоматрицу переместили в «точку В-2», где ты находишься и сейчас и где происходит привычная тебе Великая Отечественная война. Пребывая здесь, ты совершил ряд действий, которые привели к тому, что твоя базовая психоматрица переместилась в «точку А-2», оказавшись на одной временной линии с твоей функциональной психоматрицей. Таким образом, сейчас ты — журналист в «точке А-2». И когда работа твоей функциональной психоматрицы будет прервана, ты просто проснешься. Таким образом, реально все твои действия займут одну ночь, и никто из посторонних ничего не заметит. А Танкист и оккупированная Англия — просто ложные воспоминания.

Уже на середине этого его монолога у меня зверски заболела голова. Да, нельзя сказать, чтобы я понял хотя бы часть этой головоломки…

— Это какие такие действия я совершил?!

— А ты не понял? В ту, неправильную, Англию должен был отправиться другой человек. Но с ним произошел несчастный случай…

— Это-то я как раз понял. И что?

— А то, что там все должно было идти совсем по-другому. Те двое из ирландской труповозки были агентами Сопротивления. Один — членом подполья, а второго купили за деньги. Они должны были подобрать человека с радиомаяком и вывезти его из гетто, спрятав среди трупов…

— Стоп. А почему он, то есть я, появлялся именно на территории гетто?

— А потому что это в тамошнем Плимуте самое безлюдное место. Ни полиции, ни патрулей, только по периметру броневики ездят. Ну, их-то ты видел… А в остальной части города слишком много служивого народа. Не успеешь очухаться после переброски, как тебя повяжут… В общем, за пределами гетто человека с радиомаяком ждала другая машина с боевиками из Сопротивления. И менее чем за час маяк был бы на месте и работал. Но вместо подготовленного человека оказался ты, и все сорвалось. А бомбардировщики были уже на подлете. В итоге им пришлось наносить удар фактически по пустому месту. И конечный итог оказался прямо противоположен задуманному…

— Ладно, это там… А здесь?

— А здесь — неужто ты не догадался? Напряги извилины и вспомни — в том мире, где ты был Танкистом, были известны 28 героев-панфиловцев и их подвиг у разъезда Дубосеково?

Я напряг извилины и вспомнил. Оказалось, не были. О них не писали и не говорили. Там были известны другие герои битвы за Москву. А вместо Панфилова в большинстве исторических трудов вообще значился некий генерал Хохряков. Вот это номер, блин…

— Черт возьми! — сказал я вслух. — А значит, история с пленом — тоже ваша выдумка?

— Естественно. Надо же было уничтожить неучтенный энергонакопитель, причем желательно простым и дешевым способом. Что ты и сделал.

— А по-другому было нельзя?

— Можно, но не сработало. Один раз квадрат бомбили английские «Бленхеймы», два раза его штурмовали «Киттихауки» и Ю-87, но все без толку — с воздуха объект нельзя было обнаружить. А на земле вокруг него натыкали мин. В общем, послав тебя, мы рискнули и выиграли…

— Если бы я еще знал, что меня куда-то посылают…

— Предпочитаешь всех посылать сам? Кстати, еще одна деталь. Тот офицерик, которого ты застрелил у ангара, — и мой собеседник показал рукой в ту сторону, — это капитан фон Шмальшлегер из ставки Геринга.

— И что из этого?

— А то, что, не погибни он сегодня, летом 1944-го он оказался бы на месте Штауффенберга в ставке фюрера. Кто такой Штауффенберг, еще не забыл?

— Не забыл, ну и что из этого?

— А то, что если бы Гитлера убивал Шмальшлегер, вероятность успеха равнялась 45 %. В случае со Штауффенбергом — 5–6 %. В общем, недопустимо большой шанс на гибель фюрера, сепаратный мир с союзниками и очередной излишний вариант Второй Мировой войны. Но ты это благополучно пресек в зародыше. Кстати, часишки у покойничка хорошие, швейцарские. Возьми себе, а то ты без ходунцов давно мучаешься…

Я последовал совету. Действительно, «котлы» были знатные. Кажется, «Филип Патек».

— Крутая у вас контора, — сказал я, застегивая ремешок трофея на своей руке. — Всех развели, а меня даже припахали в роли заезжего киллера… Кстати, кто вы такие и насколько верно то, о чем мне плел «666-й»? Он, кстати, из ваших?

— Отчасти то, что говорил тебе «666-й», верно. Например, о некоторых твоих способностях и трудностях с перемещением во времени…

— Он там что-то плел про какой-то институт.

— Это он был из института, а мы — нет.

— И откуда вы?

— Представь, что способ перемещаться во времени изобретен-таки и пресловутая Машина времени построена. Как думаешь, мало найдется мерзавцев, которые начнут крутить всякие комбинации со временем в своих целях?

— Вероятно, немало…

— Вот-вот. А для того, чтобы их пресекать и контролировать, и существуем мы — единая всемирная спецслужба, занятая исключительно этими вопросами. Да, на нас работают некоторые гражданские структуры. И твой знакомый «666-й» работал как раз в одной из таких организаций. Но он, как водится, заигрался. Решил, что он умнее всех, и начал проводить собственные неконтролируемые эксперименты. Атомная бомбардировка Плимута — как раз одна из его «гениальных» идей. В детали вдаваться не буду. Скажу только, что подобные опыты нечеловечески дороги, поскольку на них затрачивается чудовищное количество энергии, а все используемое оборудование уникально. И уже за одно это твой знакомый будет надолго изолирован. А ты с самого начала работаешь на нас. Уж не знаю, радует это тебя или нет…