— Я помню то происшествие, ваше величество, — сказал Фари. — Но человека забыл.

— Да разве всех упомнишь, — сказал Манасия. — Он же был не один. И демонов было немало. Из числа преступников, разумеется.

— Разумеется, ваше величество.

Манасия уставился на голову, припоминая прошедшие четыре года экспериментов. Он трудился не покладая рук, творя заклинание за заклинанием, погружаясь во все премудрости магических наук, создавая такой крепкий щит, чтобы мог прикрыть от древнего проклятья. Проклятья, созданного сотни лет назад Согласительным Советом, в который входили маги из числа и демонов и людей. Проклятье создали, дабы навсегда разделить оба вида существ, тем самым положив конец затянувшейся кровавой вражде, последовавшей после падения империи Алиссарьяна. Считалось, что даже самому могущественному магу не по плечу нейтрализовать это проклятие.

Манасия же так не считал. Он был не только опытным магом — более сильным, чем любой другой в землях демонов, — но и имел изощренный ум и потому бросил на проклятие объединенные силы других магов. В ходе экспериментов существа погибали сотнями. Тело за телом вытаскивалось веревкой из пустыни. Но Манасия не терял надежды, потому что каждая новая жертва проникала в пустыню чуть дальше, нежели предыдущая. Последняя группа вообще ушла так далеко, что королевским лучникам пришлось стрелять, дабы заставить их идти еще дальше. И наконец, отправленные в очередной раз вернулись невредимыми. Щит сработал настолько надежно, что Манасии пришлось убить оставшихся в живых, иначе они смогли бы теперь сбежать от него через пустыню, пользуясь его же заклинанием.

Именно тогда-то он и заключил сделку с Сарном. Король лично присутствовал при отъезде банды. Он громогласно восхвалял главаря, сотворил благословляющее заклинание и проследил, как демоны с шумом удаляются в пустыню, чтобы добраться до человеческих земель. В тот день король был окрылен надеждой. Он уже мечтал о времени, когда в пустыню устремятся его армии. Перед глазами вставали картины легких побед над врагами. И даже однажды ему пригрезилась грандиозная придворная церемония, на которой коленопреклоненные послы людей провозглашали его королем королей. Правителем всего Эсмира.

Манасия вглядывался в мертвые человеческие глаза. Он не сомневался, что его замысел не удался только вследствие присутствия в проклятии вклада магов-людей. Вклада, который он почему-то не мог нейтрализовать. Именно по этой причине он и взял для занятий некромантией голову человека. Голову первой его жертвы. Происходило это действие в сводчатом, тускло освещенном зале, где хранились книги по черной магии. Здесь, в кувшинах и склянках содержались наиболее дьявольские порошки и растворы. В рукописных свитках содержались описания ужасающих заклинаний. Причудливые предметы и идолы, хранящиеся тут, преследовали в ночных кошмарах самых толстокожих и беззаботных демонов.

Манасия стукнул когтем по кувшину. Вода заволновалась, и голова закачалась на поверхности.

— Мы начнем все сначала, мой друг, — сказал он, обращаясь к голове. — И вновь тебе выпадет честь стать первым.

Он повернулся к великому визирю.

— Начнем с утра, — сказал он. — Пусть мои кудесники будут готовы встретиться со мной с первыми же лучами. Я решу эту загадку, сколько бы времени мне ни понадобилось.

— Какой же великий у вас дух, ваше величество, — сказал Фари. — Вы никогда не смиряетесь с поражением. Просто считаете его досадной отсрочкой победы, больше ничем. Я немедленно пойду предупрежу королевских магов!

Он повернулся, чтобы уйти, но, помешкав, остановился.

— И все же есть еще одно дело, ваше величество. Дело, которое заставляет меня являться пред вами и мешать вашим размышлениям.

Король, вернувший себе хорошее расположение духа, сказал:

— Ах да. Я чуть не забыл. И что же это?

— Много месяцев тому назад, ваше величество, — сказал Фари, — вскоре после отъезда Сарна и его демонов, произошло странное событие, которое только сейчас привлекло мое внимание. Небесное возмущение, ваше величество, которое осталось не замеченным нашими звездочетами, поскольку над Занзером небо плотно закрывали облака. Однако один пастух, с далекого севера, где небо оставалось чистым, сообщил, что наблюдал гигантский поток раскаленных частиц. Нашлись и другие очевидцы, подтвердившие слова пастуха. Насколько нам удалось определить, это произошло в землях людей, над Божественным Разделом.

Манасия пожал плечами.

— Ну и что? — спросил он. — В падении раскаленных частиц с неба нет ничего необычного. Вряд ли это событие имеет какое-либо отношение к нашим делам. Если бы наблюдалась комета, возможно, и появился бы повод для беспокойства. Или для глубокого изучения.

— Совершенно верно, ваше величество, — сказал Фари. — Но если бы дело на том и закончилось, я бы ни за что не решился беспокоить вас столь пустяковой новостью.

Король в нетерпении принялся постукивать по стеклянному кувшину когтями. Фари поспешил высказаться.

— Когда определили дату огненного дождя, — сказал он, — ваши маги припомнили и другие события, произошедшие примерно в это же время. Вода в наших колодцах внезапно стала грязной и горькой и оставалась таковой несколько недель.

Манасия кивнул головой, припомнив этот неприятный факт.

— На следующий день после знамения, — продолжал Фари, — обратили внимание на то, что вода в водяных часах течет в обратном направлении. А один из храмовых прислужников клялся в том, что когда тем утром он поднялся и посмотрел в зеркало, то увидел свое отражение перевернутым. То есть он видел себя, как один демон видит другого: левая рука слева, а правая — справа. Ни одна из отмеченных аномалий не длилась долго, но в это время возникла и проблема. Было отмечено, что под некоторыми из наших старых здании земля начинает проседать, грозя обвалом. Более того, пчелы не по сезону роились, и появились никогда доселе не виданные особи птиц. Отметили череду ненормальных рождений, например, двухголовых свиней, собак без лап, рыб без глаз.

— Это, разумеется, неприятные новости, Фари, — сказал король. — И ты прав, что доложил мне о них. А кто-нибудь знает, что это все означает? Нет ли здесь связи с нашими попытками преодолеть проклятие?

Фари вздрогнул от неожиданности. Задумавшись на минуту, он стал постукивать лапой по полу. Затем сказал:

— Я не знаю, ваше величество. Эта мысль никогда раньше не приходила мне в голову.

— Но возможность такая есть, — сказал король.

— Да, ваше величество. Думаю, что есть.

— Что бы ты посоветовал? — спросил король.

Фари сразу почуял опасность и печально покачал головой.

— Стыдно признаться, ваше величество, но я в растерянности. Даже и не знаю, что предложить.

— Надо выяснить, — сказал король. — Вполне возможно, что начинать эксперименты и опасно.

Фари кивнул.

— Я понимаю, ваше величество, — сказал он. — Очень неприятная ситуация. План вашего величества вторгнуться в земли людей может пострадать.

— Вряд ли, Фари, — сказал король. — Проклятия имеют обыкновение распространяться за пределы очерченных им первоначально границ. Слишком много задействовано связей, некоторые из них неведомы даже тем, кто насылает проклятие, так что невозможно просчитать все мыслимые последствия. Именно поэтому я для начала отправил бандитов, а не наших солдат через Запретную Пустыню. Но как бы ни горько мне было это говорить, Фари, а все же благоразумнее действовать с оглядкой. И я хочу, чтобы ты не скупился на расходы. Задействуй всех звездочетов. Всех моих снотолкователей. Кроме того, пусть в главном храме ежедневно приносятся жертвоприношения богам и еженедельно — в храмах поменьше.

— Слушаюсь, ваше величество, — кивая, сказал Фари. — Без промедления. — Он поспешил прочь, испытывая облегчение оттого, что вновь всю вину и ответственность, возможную в данной ситуации, взвалил на других. Хотя в случае успеха он, без сомнения, рассчитывал получить единолично все похвалы и почести.