Полководец решительно пошёл вперёд, а Лина, сделав несколько шагов, замерла, прислушиваясь к звукам вокруг, и сама того не осознавая достала кинжал из-за спины.

   - Ты что делаешь? - Максимилиан схватил её руку.

   - Там кто-то есть, полководец, где твой меч?

   - Нет там никого, - прислушался он. И потянул девушку за руку. - Лина! Ты вся дрожишь!

   "Там никого нет, там никого нет, повторяла как мантру она. Это просто тени".

   - Да, всё в порядке, - сказала Лина, но кинжал из руки не выпустила.

   - Лина, посмотри на меня. Что с тобой? - повысил голос Максимилиан и прижал её к стене.

   Она нервно вздохнула, начиная немного успокаиваться, почувствовав опору за собой, и посмотрела на полководца. Он требовал ответа, но ей совсем не хотелось рассказывать о своей слабости.

   - Лина! - настаивал он, увидев её мысли.

   - Врачи... лекари говорят, что это откат боя. Всё в порядке, я сейчас справлюсь с этим.

   - Что ещё за откат?

   Лина недовольно отвернулась, не желая отвечать.

   - Милая, скажи мне, что это за откат, и почему ты с кинжалом в руке? - уже мягче повторил он.

   Но ей самой эта проблема до конца была не ясна, и думала, что это всё давно закончилось. Да и рассказывать об этом полководцу не хотелось, но он требовал ответа.

   - Когда я иду на задание или на войну, не важно, для достижения высокого результата отключаю все эмоции, и внутренние резервы организма как будто просыпаются. Грубо говоря, конечно.

   - Такое возможно?

   - Да, возможно. Мне неизвестно, как это работает, но все чувства обостряются. Я не слышу криков раненых солдат, но я слышу, как бьётся сердце врага. Это как транс, но я осознаю свои действия.

   Максимилиан вспомнил, как тогда, когда она только вернулась от римлян, и Аргос схватил Лину за плечо, она в секунду выхватила нож, и сказала что сейчас её не стоит трогать. Это было впечатляюще.

   - Но страх не уходит до конца, он возвращается. Иногда, - продолжила она. - Я справлюсь, просто я совсем не ожидала этого. Сражение для меня было не сложным, и операция у римлян прошла легко, не знаю, но почему-то это вернулось. Максим, ты только побудь со мной, чтобы я не перебила всю стражу. И на, забери, - тихо сказала Лина и протянула ножи Максимилиану. Он забрал их и прижал девушку к себе. Она вся дрожала. Такая сильная, такая нежная.

   Странное беспокойство родилось в груди. У него никогда не было чувств к женщине, для удовлетворения плотского голода - наложницы, а когда он решит продолжить свой род - уже выбрана женщина. Но Лина вошла в его жизнь как ураган, снося все преграды, и теперь он хотел заботиться о ней.

   - Я с тобой малыш, - тихо сказал Максимилиан, поцеловал её в макушку, и крепко взяв за руку, повёл к себе в спальню. Лина временами практически справлялась с дрожью, но потом всё возвращалось с новой силой, но она шла, молча, не сбавляя шага. Пока не открылась дверь в спальню. Она вдруг замерла на пороге, боясь войти в комнату.

   - Там никого нет, - уверенно сказал Максимилиан.

   - Знаю.

   Но Лина так и стояла на пороге, дрожа всё сильней.

   - Я защищу тебя.

   - Я сама могу себя защитить! - выкрикнула она и попыталась отнять свои кинжалы.

   Но Максимилиан не позволил ей дотянуться до своего пояса, на котором покоились ножи девушки, а схватил её, крепко прижав спиной к своей груди, и не отпускал, пока она не перестала вырываться.

   - Я в порядке, убери кинжалы подальше, чтобы я их не видела, - сказала тихо Лина через некоторое время. Сильные руки, обнимающие её, странным образом успокаивали, и она уже могла трезво мыслить.

   - Пошли, - Максимилиан взял её за руку и провёл к кровати.

   Каждый шаг ей давался с трудом, но она всеми силами боролась с наваждением. Он быстро разделся и скинул с Лины платье. Её тело в лунном свете было прекрасно, и он прижал её к своей груди, наслаждаясь мгновеньем.

   - Моя маленькая девочка, - тихо прошептал Максимилиан и положил её на кровать, крепко прижав напряжённое тело к себе. - Расскажи мне как ты раньше жила, - попросил он, желая отвлечь её, и надеясь, что это поможет.

   - Я почти всё время была или на войне, или на заданиях. Отдыхала только месяц в году.

   - Расскажи, как ты отдыхала.

   - Мы с девочками купили квартиру на окраине города и всегда приезжали туда. В центре всё понимали, и нас отпускали в отпуск одновременно.

   Максимилиан ничего не понял из сказанного, но решил не переспрашивать, позволив Лине окунуться в воспоминания.

   - В первый же день мы всегда шли есть мороженное, а потом в кино. Мы могли там сидеть весь день, и объедаться попкорном. Или катались на американских горках. Все вокруг кричали от страха, а мы смеялись как ненормальные, было так забавно. А однажды мы с девочками пошли гулять по ночному городу, и нам пришла в голову бредовая идея поиграть в салки в фонтане. Четыре профессиональных убийцы носились по фонтану все мокрые, представляешь? Это было так смешно. Но появились полицейские, и нам пришлось прекратить наши сомнительные игры, чтобы нас не арестовали за хулиганство, нам ведь раскрываться нельзя было ни при каких обстоятельствах.

   Лина говорила и говорила, она совсем перестала дрожать и, в конце концов, уснула.

   Максимилиан прислушался к ровному дыханию девушки, нежно поцеловал в плечо, позволив себе насладиться сладким ароматом нежной кожи, и закрыл глаза. Какой странный мир. Он совсем другой. Лине, наверно тут очень тяжело, всё кажется непонятным, также как и ему было ничего непонятно из сказанного ей.

   Глава 7

   - Лина, вставай, - услышала она грозный голос Максимилиана и открыла один глаз.

   - Я сплю.

   - Через два часа я тебя жду в тронном зале. Твоя служанка сейчас придёт и принесёт одежду. Можешь воспользоваться моей купальней, - холодно сказал Максимилиан, быстро развернулся и ушёл. А буквально через мгновение дверь широко распахнулась и в комнату влетела Дианта.

   - Лина, вставай скорей! Тебе нужно подготовиться к приёму, - начала кричать она с порога.

   - А чего готовиться, я и так неплохо выгляжу, - пробурчала Лина, натягивая одеяло повыше, очень радуясь, что у них в Греции есть такое хорошее постельное бельё и тёплые одеяла. Жаркие дни, которым девушка так радовалась, пока не вернулись, и ночью было особенно холодно.

   - Лина! Вставай!

   - Да, да, уже встаю, - глубоко вздохнула она.

   Всего час на сборы и Лина уже была готова и стояла одетая в длинное струящееся платье светло-голубого цвета, с множеством красивых складок и украшений, а служанка, удовлетворившись видом одежды, начала старательно укладывать волосы, сооружая какую-то немыслимую причёску.

   - Ди, что ты делаешь? - спросила Лина, с сомнением осматривая себя в зеркале. Дианта собрала основную часть волос на затылке в виде огромного пучка с завитушками, поддерживаемого снизу и сверху широкими металлическими обручами золотого цвета. И из всей копны золотых кудряшек осталось только несколько больших прядей спускающихся под этим странным сооружением.

   - Я тебе уже неоднократно говорила, что у нас не принято ходить с распущенными волосами, пусть даже и такими красивыми как у тебя.

   - Почему? Это же и удобней и практичней чем целый час тратить это ерунду.

   - Это не ерунда, - тут же возмутилась Дианта и негодующе покачала головой. Сама она очень старательно следила за своими чёрными волосами и всегда собирала их в причёску.

   - Лина, тебя не правильно поймут, если ты будешь так носить волосы.

   - Что значит, не правильно поймут?

   - Ну, чётких правил на этот счёт у нас, конечно, нет, но распущенными волосы носят в основном или жрецы, или нищие. Но последние чаще их подстригают очень коротко.

   - Бред. Ни Максимилиан, ни Тигран мне ничего не говорили о том, что я выгляжу неподобающим образом. На одежду, да, внимание обращали, а на волосы нет. И, по-моему, им даже нравится.