– Понял. За это надо наказывать. Сейчас ему выскажу.

– Да, Сережа, поругайте, пожалуйста. Он вас слушается.

– Сделаем. И свеженькое что-нибудь приготовим.

– Ой, не надо. Совсем ничего не хочется.

Сергей остановился, снова внимательно и доброжелательно посмотрел в глаза:

– Что, подташнивает?

– Нет, но… как-то так, нехорошо.

– Крепись. Это только начало. Ладно, пойду Константина на путь истинный наставлять.

На кухню Сергей зашел посередине гневной тирады Александра:

– …за эту хибару тринадцать штук! Охренели, козлы. О, Владимирыч! Прикидываешь, мне на следующий месяц цену за хату подняли.

– Не тебе одному.

– И ты попал?

– В самую дырочку. С двумя «п».

– Убиться.

– Именно. Да, парни, что-то вы начадили, воздух тяжелый.

Приоткрывая окно, Костя с досадой доложил:

– Представляешь, вытяжка сдохла. Вообще невезуха какая-то. Ты с Вартик говорил?

– Начнем с главного. Константин, ты бы хоть в Интернете посмотрел, что беременным по вкусу. Тут, конечно, угадать сложно, но что-то насчет жареной картошки и, – покосившись на стоящую на столе тарелку, – копченых окорочков я реально сомневаюсь. Хотя сам поем с удовольствием.

– Блин, Владимирыч, ну, не подумал.

– Ладно, проехали. Что с вытяжкой?

– Хрен его знает! Тупо вырубилась.

– Не искрила, без дыма?

– Вообще ничего.

– Сейчас глянем.

Розетка нормальная, вилка тоже. Провод… нет, и здесь внешне все пристойно. Выдвинув до упора панель, Сергей пощелкал тумблерами. Тишина. А задвинуть-выдвинуть? На третьем перемещении зажглась лампа подсветки. Понятно.

– Владимирыч! Мастер! Заработала?

– Ненадолго. Развел тут амеб плесенных!.. Концевик, скорее всего, загаженный. Инструмент есть?

– Ну, на работе…

– Завтра приду со своим. Спирт хоть есть?

– Обижаешь. Полтора литра.

– Хорошо. Здесь понятно. Вопрос номер два – что у вас в холодильнике попадает под категорию «свеженькое»?

С подозрением посмотрев на нашинкованную в комбайне смесь из капусты и лишенных кожуры двух твердых кисловатых яблок, Константин уточнил:

– А ты уверен?

Осторожно обрабатывавший на мелкой терке отмытый горячей водой апельсин Сергей внимательно посмотрел на маленькую оранжевую горку натертой шкурки, прикинул что-то в уме и ответил:

– В худшем случае получишь тарелку на голову. Для волос, кстати, полезно. Так, достаточно.

Добавив в смесь апельсиновую цедру, три ложки сметаны, посолил, размешал, попробовал.

– То, что надо. Костя, сделай любящее лицо, забирай тарелку и иди подлизываться. Стой, вилку забыл! И хлеб. Ржаной возьми.

С сомнением покачав головой, хозяин вышел. Саша, прислушиваясь, поинтересовался:

– Владимирыч, конечно, экзотично, но такой состав… да еще и беременной… как оно будет?

С непроницаемым лицом, тоном классика и основоположника:

– Увидишь.

Через пять минут на кухню вернулся обрадованный и одновременно задумчивый Кустов.

– Костя, как?!

– Не поверишь, Саня. Ест.

Чуть подумав:

– С аппетитом и нахваливает. Ну, Сергей Владимирыч!..

– Константин, только ты не рассчитывай, что я буду всегда у тебя готовить.

– Реально – не отказался бы.

– Нет уж, дружище. Бери блокнот, ручку, записывай рецепты.

Терзаемый аппетитными ароматами Александр не выдержал:

– Парни, давайте после ужина! Жрать уже охота, как волку на морозе.

– Точно! Владимирыч, после ужина?

– Не вопрос.

Парни приняли по тридцать грамм «Беленькой», Сергей просто отпил томатного сока, и дружно приступили к трапезе.

Нет, картошку Костя пожарил мастерски: с лучком, золотистой корочкой, ровными ломтиками. С копчеными окорочками и маринованными помидорами – самое то. Когда Саня уже подчищал сковородку, с пустой тарелкой и довольным лицом зашла Вартуш.

– Ой, как я налопалась!

– Хорошо легло?

– Как будто всю жизнь мечтала. Костя, когда ты так готовить начнешь?

Сергей, сделав строгое лицо, шутливо погрозил вилкой:

– Вартуш, так нельзя говорить.

– Почему, Сережа?

– Константин заревнует, мы поссоримся, и я перестану к вам ходить.

С улыбкой принимая жену на колени, Кустов ответил:

– Не заревную.

Хорошо, когда у друзей в семье мир и гармония.

Попивая сок, Сергей окинул взглядом кухню.

Да, мебель, конечно, уже далека от идеала. Еще не разваливается, но обшарпалась, кое-где облезла краска, цвет точно не первоначальный… Впрочем, ничего страшного, все легко поправимо. Так почему бы не провести косметический ремонт? Уточняем:

– Вартуш, ты завтра опять целый день работаешь?

– Да. А что?

– Вытяжку будем чинить, грязь разведем. Вот и спросил, чтобы не расстраивать. Но к твоему приходу закончим.

– Ой, спасибо. Костя, чтобы обедом Сергея Владимировича накормил.

– Обязательно.

Посидев еще минут пять, поговорив о своей работе и выпив томатного сока, хозяйка тактично покинула мужскую компанию. Допив бокал, Сергей продиктовал десяток рецептов салатов, вспомнил название сайта, на котором пополнял кулинарные знания, когда была в положении Светлана. Потом еще раз окинул взглядом кухню и решительно предложил:

– Константин, давай завтра и ремонт мебели забабахаем?

Что значит – ошарашил. Костя недоверчиво протянул:

– Ре-е-мо-онт?..

– Косметический. Тут всего делов – взять нитрокраску, грунтовку под нее, пару кистей. Нитра сохнет быстро, вдвоем за день управимся.

– А твоя работа?

Ратный махнул рукой:

– Обрыдло уже искать, метаться. Мобильный мой в центре занятости есть, глаза им я точно намозолил.

Подключился Александр:

– Втроем. У меня тоже день свободен. Но с тебя, Костя, обед.

– Парни, не вопрос. Тогда думаем – как встречаемся?

Сергей немедленно дал уже готовый ответ:

– Да что тут думать? Рынок у меня рядом, открывается в девять. Закупаюсь, звоню. Или без звонка в половину десятого подъезжаешь к стоянке у главного входа, едем к тебе. Саня сам к десяти подгребет. Так, Александр?

– Не вопрос. Я еще перчатки резиновые подвезу, у меня под ванной целая упаковка валяется. От прошлых жильцов, наверное, остались.

– Отлично. Договорились?

– Парни, реально – спасибо. Владимирыч, ты сам все дотащишь?

– Было бы что тащить. Две банки краски и кисточки. Да, парни, что-нибудь из старой одежды найдите – переодеться.

Друзья согласно кивнули, Константин подытожил:

– Решено. В половине десятого я на остановке.

Когда гости, распрощавшись, выходили, Кустов притормозил Сергея и почти насильно вручил тысячную купюру:

– Владимирыч, на краску. Не отказывайся. Не думаю, что у тебя с деньгами богато.

– Ладно. Сдачу верну. С чеками.

– Блин, какой ты педант!

– Я еще и зануда.

На следующее утро Кустов, поскучав минут пять на парковке рынка, быстро вышел помогать нагруженному Сергею. Сумка через плечо, три пакета в руках…

– Фигассе ты набрал! А говорил: «Две банки». О, а обои зачем?

Из кулька торчал рулон самоклейки.

– Да так, мысль в голову пришла. Ты газеты подстилать приготовил?

– Блин, не подумал! Одна вроде в зале валяется.

– Ладно, в подъезде найдем. «В каждый дом» вам носят?

– Точно! Постоянно в ящики закидывают.

Газеты нашлись на подоконнике у почтовых ящиков, на выходе из лифта парней встретил улыбающийся Веселов.

– Саня! Давно стоишь?

– За две минуты до вас подошел. Только собрался на мобильный тебе звякнуть, слышу – лифт работает и ваши голоса.

В квартире первым делом Ратный выложил на журнальный столик чеки, купюры и монеты.

– Сто пятьдесят с мелочью сдачи. На хлебушек, Константин. Так, парни, переодеваемся, снимаем шторы и тюль.

– А снимать зачем?

– Краской провоняют. Представляешь, что тебе Вартик за это скажет?

– Понял, сейчас сделаю.

Через десять минут Костя с Саней, открутив с дверок и ящиков ручки, уже шкурили места на мебели, где облезала краска, а Сергей, сняв вытяжку, пристроился на газетах в зале разбираться в неисправности.