– Даже если у вас случится бурная ночь, – подхватил Лёва, – наутро ты снова вернешься к образу девицы, которой все по фигу.

– Ну и что это значит в реальности? Делать вид, что между нами ничего не было?

– Нет, просто не стоит, поднявшись поутру, собирать с пола его разбросанную одежду и аккуратно развешивать в шкафу. Не надо заказывать для него завтрак, спрашивая с материнской заботой, что он любит, а также планировать день, будто вы уже много лет женаты…

– А что же, проснуться и лежать бревном?

– Боже мой, Анжела! – взвыл Лёва. – Я от тебя с ума сойду. Не хочешь лежать бревном – не надо. Можешь отправиться в душ, спокойно перешагнув через разбросанные шмотки. Кстати, зазови туда и своего красавчика, чтобы соблазнить его еще раз.

– Но когда-то нам надо будет завтракать, – стояла на своем Анжела.

– Твоя любовь к еде все больше начинает меня беспокоить, – опасливо заметил Лёва. – Пусть он сам заказывает завтрак на двоих, пусть сам звонит в ресторан. Слушай, ты что, совсем не умеешь быть женщиной?!

– Я умею, – обиженно сказала Анжела. – Мне кажется, это у тебя какой-то странный опыт.

– В общем, я тебе дал пищу для размышлений. Посиди тут, все обмозгуй, потом погуляй по пляжу. Думаю, кто-нибудь к тебе обязательно подкатится. А вечером встретимся и вместе поужинаем, хорошо?

– А ты куда? – растерянно спросила Анжела, наблюдая за тем, как Лёва выкладывает на стол деньги.

Вместе с каждым поданным блюдом здесь приносили чек, и расплачиваться было чертовски удобно. Ты мог в любой момент оплатить все съеденное и выпитое и уйти, не дожидаясь официанта. «Вот бы и у нас так», – подумала Анжела, вспоминая, что самым неприятным в походах по рядовым московским кафе является как раз бесконечный и утомительный отлов официантов.

– Я сбегаю в номер за бейсболкой, – ответил Лёва невинным тоном, – а потом пройдусь по знакомым местам, проверю, все ли на месте, заодно посмотрю, какие ресторанчики открыты. Сезон-то еще не начался, я уверен, что половина заведений просто не работает.

Анжела проследила за его воровато брошенным взглядом и увидела, что по ступенькам отеля поднимается блондинка с длинными распущенными волосами и фигуркой, как у Скарлетт Йохансон. В руках у нее была маленькая дорожная сумка ярко-красного цвета с серебряными клапанами.

У Анжелы вытянулось лицо. Оказывается, даже поклажа может подчеркивать женственность. Она вспомнила свой ветеранский чемодан, в котором не было ничего привлекательного, и сдвинула брови. Ну вот почему ей даже в голову не пришло купить к отпуску что-то более яркое? Она вполне могла себе это позволить. Может быть, она действительно не умеет быть женщиной?

Лёва тем временем трусцой побежал к отелю. Было ясно, что он нацелился на дичь. Интересно, получится ли у него что-нибудь? Возможно, блондинка слишком высоко себя ценит и рассчитывает на более серьезную добычу. Что бы там Лёва ни говорил, женщины по природе тоже охотницы, и еще какие! Не все, конечно…

Оставшись в одиночестве, Анжела тоже решила пройтись по городу и отправилась к началу пешеходной улицы, которая тянулась на несколько километров и была самым желанным местом для туристов. Естественно, ей сразу же захотелось зайти в сувенирную лавку и посмотреть, нет ли там чего интересного. Потом ее потянуло зайти в магазин нижнего белья и еще в посудный магазин… Вскоре она стала обладательницей толстенького гипсового слоника, салфеток, украшенных кружевом ручной работы, и набора игральных костей в очаровательном деревянном стаканчике с резьбой.

Взглянув на часы, Анжела ахнула и тут же налетела на какого-то типа, стоявшего посреди тротуара.

– Так и думал, что вас придется ловить, – сказал он, беззлобно хмыкнув. – Смотрю, идете прямо на меня, а сами заглядываете в пакет.

Это был Павлик из кафе, который, судя по всему, поджидал своих дам возле магазина женской одежды. Он оказался выше Анжелы на целую голову, и она сразу же ощутила себя рядом с ним нежной и хрупкой. Это было приятное чувство.

– Извините, пожалуйста, – сказала она, стесненно улыбнувшись. – Спасибо, что поймали. – Ей казалось, что такой симпатичный парень заслуживает нескольких добрых слов, от которых он, похоже, уже отвык. – А откуда вы узнали, что со мной можно говорить по-русски?

– Потому что вы одеты как русская.

– Ну да?!

– Конечно, на вас шорты и яркая кофточка. А болгарки, если вы обратили внимание, несмотря на солнышко, почти все в черном. Ну, или в джинсах. Наверное, для них май – холодный месяц! Не то чтобы они выглядели плохо, просто… не так, – тут же стушевался он. – Кроме того, я видел вас в кафе. Вы сидели с мужем.

– Это не муж, – рассмеялась Анжела. – Это мой друг. Ничего романтического. Мы живем на разных этажах отеля. Его брак только что распался, и он приехал, чтобы полечить разбитое сердце. Завести новые отношения. А я у него вроде как медсестра.

– Понятно, – Павлик смотрел на Анжелу, не отрываясь, и глупо улыбался.

– Я тоже видела вас в кафе, – рискнула признаться она. – Вы были там даже не с одной, а с целыми двумя дамами.

– Жена со своей сестрой, – ответил он, и улыбка его тотчас растаяла, как утренняя дымка. Он с тревогой посмотрел на вход в магазин. В витринах густо стояли выцветшие манекены, мешая разглядеть, что творится внутри.

«Интересно, что он сделает, если сейчас появится его благоверная и застукает нас за светской беседой? Отпрыгнет от меня на два метра? Сделает вид, что мы не знакомы? Или чинно представит друг другу?» Чтобы не искушать судьбу, она решила ретироваться подобру-поздорову. Больше всего на свете Анжела не любила неудобных ситуаций и уж тем более не желала их создавать. Однако Павлик не собирался сворачивать беседу.

– Вы тут раньше не бывали?

– Нет, как раз бывала, – ответила она. – Если хочется прийти в себя и просто поесть, поспать и погреться на солнышке, лучше места не найти. Я люблю Черное море. А вы наверняка новичок в здешних местах, – Анжела переложила пакет из одной руки в другую, хотя он был легким. – Вам тут нравится?

– Не знаю, – пожал тот плечами. – Море, конечно, сказочное. И городок вроде бы ничего. Но меня как-то угнетает, что везде висят некрологи. На душе сразу становится погано. Такое впечатление, что здесь случился мор.

Действительно, на воротах практически каждого дома, на всех столбах, на досках объявлений, на деревьях, везде, где только можно было вообразить, были развешены листовки с фотографиями умерших в черных рамках.

– Такой обычай, – пожала плечами Анжела. – На меня в первый раз это тоже сильно подействовало. Но если вы приглядитесь, то увидите, что половина некрологов – это память об умерших и год, и два, и десять лет назад. «Пятнадцать лет со дня смерти любимого брата»… и так далее. Так что не берите в голову.

– Да? Хорошо, что вы мне сказали.

Анжела внезапно забеспокоилась. Зачем она тратит время на Павлика, который женат на мегере и, кажется, вполне смирился со своим рабским положением? Ей нужно искать молодого, свободного, раскрепощенного мужчину, способного составить ее счастье.

– Ладно, пока! – сказала она вслух. – Может быть, еще встретимся.

И, махнув рукой, отправилась дальше.

– А вы в отеле «Поморие» остановились? – спросил вслед Павлик.

– Ну да, – бросила она через плечо.

– Мы тоже. Может быть, действительно еще встретимся.

«Только вряд ли это к чему-нибудь приведет, – подумала Анжела. – Короткий романчик за спиной у деспотичной жены меня совершенно не привлекает».

Молодого, свободного и раскрепощенного мужчину она нашла почти сразу, когда устроилась в кафе на открытом воздухе и заказала себе чашку капучино. Капучино здесь представлял собой просто черный кофе с выложенными сверху жирными и сладкими взбитыми сливками, шапочку которых Анжела слопала в первую очередь.

Он сидел за соседним столиком – высокий, широкоплечий, с длинными ногами, обутыми в белоснежные мокасины. У него были хорошие глаза, взгляд которых Анжела слишком часто ловила на себе. Вспомнив Лёвины наставления, она слегка отодвинула стул назад и закинула ногу на ногу. Проверила, заметили ли это. Заметили! Она поправила рукой волосы, откинув их за спину. Волосы у нее были красивыми – густыми, светло-каштановыми, хотя и не слишком длинными. Но все же втайне Анжела ими гордилась.