— Я люблю море. — Хуан смотрел в окошко, прищурившись от солнца; тон его был самым обычным. — Мне кажется, что в этом мире всеобщего разрушения оно действует успокаивающе.

— Я тоже.

Дора с благодарностью поддержала разговор. Казалось, она идет по горячим углям, боясь наступить чуть сильнее и больно обжечься.

— Но ведь вы живете в Мехико, далеко от побережья, — осторожно заметила она, надеясь, что неожиданно пришедшее к Хуану спокойное настроение продлится еще некоторое время.

— Да, действительно, Мехико далековато от океана и залива. Но у нас собственное поместье в Акапулько. Чтобы попасть туда, надо ехать на машине через горы. Они очень красивые. А на побережье океана настоящий рай. У меня там дом, на мысе Кастельон. — Он искоса поглядел на Дору. — Но, я полагаю, Марио уже рассказывал о нем?

— Нет, — раздраженно бросила девушка.

— Ты удивляешь меня. — К величайшему изумлению, он ей поверил. — Этот дом — одно из его любимых мест. "Мыс Кастельон — жемчужина тихоокеанского побережья Мексики", — процитировал он какой-то путеводитель. В голосе Хуана звучало легкое раздражение. — Это, кстати, один из тех курортов, которые брат здесь рекламировал. Хотя, если говорить честно, в Мексике есть места, которые нуждаются в развитии туризма куда больше. А Кастельон похож на прекрасную женщину: уделяй ему слишком много внимания, и ты разрушишь его.

Дора вздохнула. Ну и повезло же ей! Ее надсмотрщик — король женоненавистников.

— Видно, у вас большой опыт в таких делах, — хмуро заметила она. Тем временем Хуан вышел из машины и направился к дверце Доры.

— Мне достаточно одной измены, чтобы набраться опыта на всю оставшуюся жизнь. Когда мне было девятнадцать, я расстался с девушкой, которая клялась, что любит меня больше жизни. Она сама сбежала к жирному борову, единственным достоинством которого была крупная сумма на банковском счете. — Он властно протянул спутнице руку, помогая выбраться из машины.

— Спасибо, — кивнула она, подавив улыбку, которую вызвала его безграничная самонадеянность. — А вам не приходило в голову, что ваш соперник мог иметь какие-то качества, которых недоставало вам? — невинно спросила Дора. Казалось, внутри нее сидел чертенок и подначивал дразнить своего спутника. — Такие, как обаяние. Скромность. Опыт.

— Нет! — Светлые глаза Хуана гневно сверкнули, отвергая даже мысль о такой возможности. — Он превосходил меня только в одном — в размере сколоченного им состояния!

— Как это, должно быть, унизительно... — Дора изобразила сочувственную улыбку. Она продолжала забавляться и с удовольствием следила за тем, как его брови недовольно сошлись на переносице. — Может быть, это ваша фамильная черта — плохо разбираться в женщинах?

— Каждый мужчина имеет право на одну ошибку. — Оскорбительное высокомерие мексиканца подчеркивалось холодным выражением лица. — К счастью, в отличие от моего брата я не был настолько глуп, чтобы присовокупить к ошибке преступление. — Он внимательно оглядел Дору и неожиданно сказал: — До того места, где я собирался поесть, нужно немного пройтись пешком. Ты не обгоришь?

Застигнутая врасплох, Дора с сомнением посмотрела на свои открытые плечи и руки.

— У меня в чемодане есть защитный крем, — сказала она и неловко добавила: — Спасибо, что напомнили. А куда же мы пойдем?

— Пока я искал подходящий дом, случайно набрел на открытый ресторанчик. Он расположен чуть в стороне от автострады. За леском у дикого пустынного пляжа. — В улыбке Хуана не было ничего приятного. — Конечно, туда можно проехать, но лучше пройдемся. Свежий воздух и движение пойдут тебе на пользу.

Подразумевалось, что и то и другое чуждо ее образу жизни...

— Я люблю ходить пешком. — Она пожала плечами, радуясь, что надела босоножки без каблуков, и насмешливо добавила: — Как мило, что вы заботитесь о моем здоровье!

— Приходится. — Он не обратил на ее сарказм ни малейшего внимания. — В отсутствие брата я должен заботиться о тебе. Ты можешь сколько угодно страдать из-за своих грехов, но я совсем не хочу превратить тебя в обуглившуюся головешку. — Хуан открыл багажник. — Доставай что нужно.

Дора послушно нанесла жидкий крем на открытые участки тела — лицо, шею и плечи, руки. Растирая ноги от лодыжек до колен, она заметила, что каждое ее движение сопровождается пристальным взглядом Хуана. Обращал на себя внимание его золотистый загар. Несмотря на светлые глаза, оттенок кожи явно указывал на латиноамериканское происхождение. "Страна вечного лета"... Наверно, там температура воздуха всегда такая, какой бывает в Бостоне в самый жаркий день.

— Вам не нужно? — протянула она тюбик.

— Мне? — удивленно переспросил он. — А ты как думаешь?

Девушкой овладело странное чувство неловкости. Если ответить "да", Хуан может тут же попросить намазать его. Конечно, надо отказаться, с легким трепетом подумала Дора, у которой покалывало кончики пальцев в предвкушении запретного удовольствия коснуться его кожи. Но тогда он, без сомнения, догадается о причине отказа.

Она покачала головой.

— Вы слишком здоровый и сильный, чтобы пользоваться такими средствами. — Стараясь говорить непринужденным тоном, она отвернулась, чтобы положить крем на место.

— О, я и вправду сильный, Дора... — В его голосе прозвучала игривая нотка. — Едва ли ты найдешь мужчину сильнее меня... Так мы идем?

Они шли в молчании, спускаясь под гору, и идти было легко. Слабый ветерок обвевал их разгоряченную кожу и играл волосами девушки.

Дорога, петлявшая среди деревьев, круто повернула и привела их к живой изгороди из рододендронов, за которой скрывался небольшой ресторанчик.

— Ах как здесь мило! — Дора, прошедшая впереди спутника в маленькую калитку, не смогла скрыть восхищения. Они оказались в прекрасном саду, над которым, несомненно, потрудилась рука опытного дизайнера. Среди подстриженных кустов и плакучих ив на широкой лужайке были расставлены столики, уже накрытые для ланча.

— Я так и предполагал. — Хуан подвел ее к одному из столиков. — Местечко для тонких ценителей, а? В стороне от толп туристов. Судя по тому, что рассказывал о тебе Марио, я думал, ты предпочитаешь яркие огни и громкую музыку.

— Вовсе нет, — развеяла Дора его предвзятое мнение, не углубляясь в детали. — Я предпочитаю уединение. Мне всегда казалось странным, что так много народу любит шумные компании, когда можно сделать еще несколько шагов и найти безлюдное место... В такой день, как сегодня, наиболее доступные пляжи битком забиты... и рестораны тоже.

— В то время как здесь можно спокойно поесть. И цена за это удовольствие невелика — всего лишь небольшая прогулка пешком. — Он протянул девушке меню. — Надеюсь, еда не окажется слишком простой для твоего изысканного вкуса.

— Как, эскарго с креольским соусом нет? — Доре надоел его снисходительно-высокомерный тон, и она притворилась разочарованной. Внезапно ей в голову пришла безумная идея. Если какая-то негодяйка посмела присвоить ее имя и втянуть в неприятную историю, почему бы ей самой не сыграть навязанную роль? Ненадолго, только до тех пор, пока детектив, нанятый Барни, не найдет мошенницу. Это будет стоить ей гораздо меньшего душевного напряжения, чем требуется для того, чтобы терпеть презрительные насмешки Фламинга. — И копченой лососины не вижу! — Она взмахнула ресницами. — О Господи. Ну что же, в таком случае я закажу салат из креветок с молодой картошкой, к нему пусть подадут свежие булочки и голландское масло. Пить я буду сидр, а на десерт возьму клубнику со взбитыми сливками! — Безмятежно улыбаясь, Дора вернула спутнику меню. — И кофе, — добавила она, как будто только что вспомнила. — Свежепомолотый, конечно!

— Конечно...

Показалось ей, или в глазах Хуана и впрямь мелькнуло удивление, прежде чем он встал и пошел в стоявший рядом павильон, чтобы сделать заказ? Дора откинулась на спинку стула, наслаждаясь лучами теплого солнца. Неужели лечивший Мириам врач был прав, утверждая, что личность и дух Доры угнетены и подавлены огромной ответственностью? Девушка задумалась. Милый Ренольд... Он, хотя и неохотно, поддержал ее, когда она отказалась поместить Мириам в больницу для стариков, и всегда восхищался решимостью внучки сделать для бабушки все, что в ее силах.